Александр Заиконников - История Запада. Колониальная эра. Том II

С другой стороны, обширные колониальные владения и мощный флот были условиями выживания для Голландии. Потеряв сильный военный и многочисленный торговый флот последняя, по причине ничтожности своих внутренних ресурсов, утрачивала статус великой державы. В отношении Франции это правило не действовало. Без сильного флота и без колоний, Франция все равно оставалась Францией. Благодаря своим внутренним материальным ресурсам, эта страна при любом раскладе сохраняла статус одной из ведущих европейских держав.

Зачем же тогда Кольберу были нужны колонии и флот? В первую очередь из соображения, что государству, как и человеку удобнее стоять на двух ногах, нежели на одной. Следовало глубоко диверсифицировать государственные доходы, торговые деньги приложить к налоговым. Поступления в казну, вне всяких сомнений, увеличились бы в том случае, если бы нация стала богаче благодаря внешней торговле. Создание колониальной империи для французов, хотя оно и не было связано с острейшей экономической и политической необходимостью, как, например, для голландцев и отчасти для англичан, тем не менее, служило прямым путем к усилению страны. Колонии, которые бы захватила и удержала Франция, уже не могли бы работать на ее конкурентов, они работали бы на усиление самой Франции.

Все, что требовалось в данной ситуации от французского короля, это правильно расставить приоритеты и определить очередность ходов. Следовало ли ему обратить все имевшиеся ресурсы на создание колониальной империи, на строительство торгового, и военных флотов, и уже после этого, то есть после того как удастся закрепить за Францией море, используя не только внутренние, но и внешние ресурсы, начать свое наступление в Европе? Или же следовало проводить агрессивную европейскую политику, направленную на расширение сухопутных границ Франции, в одно время с захватом колоний? – То есть развернуть масштабные и затратные в материальном отношении действия сразу на нескольких фронтах? Кольбер и Людовик мыслили одинаково по части необходимости для Франции активной колониальной политики. Но они разошлись во мнении относительно того, как именно эту политику следовало осуществлять.

Кольбер не был тем человеком, который стоял у истоков французского флота. Необходимостью усиления военно-морской мощи Франции озаботился еще Ришелье, который при осаде Ла-Рошели, вынужден был, за не имением собственных, нанимать иностранные военные корабли. Уже через несколько лет после принятия Ришелье решения о строительстве собственного парусного флота, в начале 1630-ых годов, Франция располагала сорока военными кораблями водоизмещением от 200 до 900 тонн, несшими на своих палубах в общей сложности 1400 орудий. За недостатком собственных производственных мощностей, часть французских кораблей строились на голландских верфях. К середине 1640-ых годов количество построенных непосредственно во Франции кораблей возросло, королевский парусный флот, мог похвастаться уже 30 добротными большими судами и приблизительно таким же числом мелких, не считая брандеров. В стремлении потягаться с англичанами, французы построили «Коронн» (фр. «La Couronne») равноценный «Роял Соверену». Украшенный резьбой и позолотой, этот корабль нес на своих деках 72 пушки разных калибров и имел водоизмещение более 1800 тонн. 8 8 Штенцель А. История войн на море. В 2-х т. Том 1. – М., 2002. – С. 558—559. Мы говорим здесь только о французском парусном флоте, предназначенном для действий в открытом море, в то же время у Франции на протяжении более чем полутора веков существовал еще и галерный флот, оперировавший в Средиземноморье. Кроме строительства кораблей, верфей, а также создания береговой инфраструктуры, Ришелье учредил военно-морское училище для дворян. Создание корпуса военно-морских офицеров было ничуть не менее важной задачей, чем строительство кораблей и литье пушек.

Однако, корабли строились, а гардемарины выпускались у французов недолго. При Мазарини, который был занят другими делами, флот не просто пришел в упадок, а был фактически развален. Кольберу, после смерти итальянца, в 1661 году пришлось все начинать сначала. К тому времени у французов оставалось лишь 30 вооруженных парусных судов, среди которых только три несли на своих палубах более 30 орудий. Служба на флоте среди дворянского сословия была крайне непопулярной. Удивительно, но Кольберу, понадобилось всего несколько лет на то, чтобы коренным образом переломить ситуацию. Через пять лет после смерти Мазарини, военно-морской флот Франции имел в своем составе 70 кораблей, причем больше половины из этого числа, были линейными. Еще через пять лет, численность флота была доведена до 196 кораблей, из которых 107 были большими, вооруженными 24—120 орудиями. Дюжина из числа последних несла более 75 орудий. 9 9 Штенцель А. История войн на море. В 2-х т. Том 2. – М., 2002. – С. 55—59.

Возрождение флота было не только количественным. Корпус морских офицеров благодаря восстановленной системе выпуска гардемаринов, начал активно пополнялся новыми дворянскими кадрами. Чтобы привить флоту армейскую дисциплину, как и в Англии, во времена Кромвеля, осуществлялся перевод на корабли армейских офицеров. Очень важным моментом было и то, что французский флот, по всеобщему мнению, обладал тогда лучшей в мире материальной частью. Введение строгих производственных регламентов на французских верфях, систематичность, использование последних научных достижений и технологических новинок, привели к тому, что по целому ряду параметров французские корабли оказались лучше английских. Хорошо продуманная система установки артиллерийского вооружения и размещения команды, позволила французам при равном с англичанами водоизмещении иметь в боевом отношении более ценные суда. Французские корабли не страдали перегруженностью как английские и вследствие этого были маневреннее и одновременно мореходнее последних. Кроме того, новые французские корабли имели более многочисленную по сравнению с английскими судами команду. Данный фактор имел значение во время боя. От численности экипажа зависела его способность продолжать сражение, несмотря на понесенные в бою потери.

По-видимому, единственным слабым местом созданного Кольбером флота было отсутствие у него серьезного морского опыта и победных традиций. Тем не менее этот недостаток был легко устраним, особенно если учесть то, в каком плачевном состоянии находились в то время флоты Англии и Голландии. Уже во время Третьей англо-голландской войны открылся факт ухудшения организации и ослабления дисциплины на английском флоте, проявившийся в его не способности на равных противостоять флоту де Рюйтера. Английский флот ослабляло, как мы отмечали ранее, тлетворное влияние двора Карла II и безденежье короля, вынужденного экономить если не на дворе, то на флоте. После сепаратного мира с Голландией, флот Карла II стал разлагаться еще быстрее. Только после восшествия на престол Якова II, чьи лучшие годы, еще до принятия английским Парламентом «Акта о присяге», были отданы флоту, процесс его разложения был остановлен. Но, тем не менее, все проблемы устранены не были. Флоту выделялись деньги, но его продолжало лихорадить. Личный состав оказался на пороге бунта, после того, как Яков II попытался ввести на военных кораблях служение католической мессы. После бегства Якова II из Англии и восшествия на английский престол Вильгельма III Оранского, английский королевский флот отнюдь не улучшил своего состояния, скорее даже наоборот, ухудшил. Часть военно-морских кадров вызвала подозрения у новой власти, поскольку многие из офицеров флота имели дружеские связи с Яковом. Люди были обязаны герцогу Йоркскому своим карьерным продвижением за то время, пока он руководил английским флотом. Замена опытных морских офицеров, на менее опытных, но лояльных новой власти, по понятным причинам, не способствовала улучшению боеспособности англичан.