Олег Гладченко - Вдохновение

Может ли самоубийство быть осознанным?

Чистому сознанию самоубийство кажется бессмысленным. Более того –немыслимым. Чтобы самоубийство совершилось необходимо помутнение сознания. Тогда нервная плоть, руководствуясь отчаянием, порождает стремления к умерщвлению себя.

Ты, наоборот, ощущаешь предельную ясность ума, следовательно, решение о самоубийстве не может быть умозаключением. Если ты жив, значит нужен для чего-то.

Нужно только узнать для чего.

Все что ты знаешь наверняка – мир есть целостность и полнота; прибавлять к миру что-то от своего воображения, усиливать мнимые угрозы, раздувать без повода чувство отчаяния, значит погрязнуть в бесконечно сменяющихся спутанных побуждениях, что машинально выдает нервная плоть, когда неподконтрольна Сознанию.

Нужно отдать свое тело под контроль Создателя, усилить ясность ума, чтобы Он мог беспрепятственно пронизывать каждую твою клеточку – тогда ты узнаешь для чего живешь и какая роль тебе уготована.

Вспомни, ты всегда был таким в детстве – сторонящимся людей наблюдателем, с вопрошающим отношением к жизни, с постоянным стремлением понять, как все устроено и почему именно так, а не по-другому. Твоя роль не была деятельной, но познающей.

Нужно вернуться к этому состоянию, чтобы понять свою роль в жизни; ты уже интуитивно подозреваешь, что вместе с этим знанием ты получишь нечто большее, нечто существенное для всех людей, не только для тебя самого.

Важно избавиться от наивности при первых шагах. Роль, смысл, предназначение – все это не может быть выражено в категориях бытового мышления, для которого всякая вещь имеет практическое назначение, а всякие повседневные действия человека имеют смысл для пользы и выживания. Речь должна идти о предназначении в наиболее общем понимании, которое есть сфера божественного, то есть предназначение в категориях понимания единства Вселенной.

Создатель смотрит сквозь твою плоть, что ощущается как обострение сознания, – его интересуют твои возможности, также обстоятельства, при которых ты присутствуешь, вызовы окружающего мира, которые отзываются в твоем теле побуждениями, – все это ради сотворения небывалого, ради преображения устоявшегося, ради открытия новых сочетаний.

Вызревание и становление единства мира в его разнообразии – только в этих категориях ты можешь мыслить предназначение человека и всего живого вообще.

Ты – Бог. Прими это понимание не как открытие или самолюбивое возвеличивание личности, а как первый шаг на трудном пути очищения Божественного от всего индивидуально-телесного.

Трудно понять: как древние религиозные тексты могут воодушевлять современных людей, усиливать в них веру?

Когда ты начал их изучать, тебя манила таинственность, историчность этих текстов, знание о силе их воздействия на прошлые поколения. Теперь мучит разочарование. Теперь ясно, что эти книги предназначались для прошлых веков, для умов, которые не были научены отличать миф от действительности.

Что более важно: в древних религиозных текстах постоянно навязывается идея рабской подчиненности человека, народа, всего живого перед божественным. Идея подчиненности вносит собой раскол между Создателем и его творением, тогда как интуиция подсказывает об их единстве.

Человек, как и все живое, это проявление Божественного – отличия могут быть только в степени проявления. Сознание человека – доказательство высшей степени проявления Творца в своем творении.

На самом деле нужно приложить немалое усилие, чтобы заглушить в себе интуитивное понимание единства всего мира, понимание порядка, что в нем заложен, ощущение стремительной силы, что толкает и направляет все сущее.

Более того – научное знание приближает разум современного человека к осознанию этого единства и порядка. Теперь науке известно о предопределенности естественных ответов живой материи, клеток, тканей, органов и их систем на воздействия внутренней или окружающей среды. Предопределенность закодирована в живых существах на уровне мельчайших химических соединений, потому она устойчива, она след творческого усилия Создателя, который утверждает в формах материи результаты своего творчества. Если рассудок видит в чем-то спутанность и бессистемность, этим он лишь признает недостаток усилий разума в поиске упорядоченности.

Следует признать, что слабость разума и тела может стать преградой для творческого порыва Бога: человек становится малопригоден для работы, увядает, делается посредственностью, которая может найти смысл своего существования только в размножении и тупом удовлетворении других животных потребностей.

Зачем ты ходил туда? Возможно, что только лишь детские воспоминания побудили тебя сходить в христианский храм.

Помнится, было ясное утро, роса на траве и листьях, прохлада в ногах, родители идут позади, их догоняют соседи, весело здороваются. Ты, малый, пытаешься отбежать подальше вперед, воображая будто взрослые это великаны, которые топчут все на своем пути. Нужно повернуть за угол здания суда. Здесь стройная церковь из красного камня. Все, кто ее видят, крестятся. Их движения для тебя маленького – загадка, которую никто не хочет объяснять.

Перед воротами веселое настроение исчезает, лица родителей внезапно стареют, глаза опущены, губы сомкнуты. Звон колоколов принуждает вслушиваться, хочется предугадать их биение, запомнить переходы, уловить порядок. В то же время хочется понять каково значение этого звона для взрослых, лица которых выражают покорность.

Внутри церковного собора воздух кажется тяжелее, будто он сжимается по направлению к иконам и кружит вокруг оси, которая поднимается под купол. Пение хора отзывается в каждом чувствительном лоскутке кожи, неразборчивое и заунывное чтение служителей заставляет думать, что ты еще многое не готов понять из таинственной жизни взрослых, что ты еще слишком мал, а они делают нечто значительное. Люди крестятся и склоняются, смотрят перед собой завороженно, некоторые рассеянно и равнодушно – что кажется еще более загадочным. Торжественность церемоний, обстановка покорности и терпения вызывают в детском уме впечатление важности и незыблемости всего, что связано с храмом, звоном колоколов, священными книгами, иконами, золочеными крестами, праздниками, большими бородами священнослужителей, длинными рядами горящих свечей, с платками на женских головах. Ощущение странности происходящего постепенно перерождается в чувство смирения перед тем, что создано задолго до твоего рождения, устоялось в древние времена, а значит сильнее тебя.