Николай Трубецкой - Курс истории древней философии

Итак, здесь мы нашли того литературного Никия, к которому относится полемика «Лахеса». Я не буду отрицать, что уже в этом произведении, направленном против сотоварища по философской школе, Платон находится на пути к тому, чтобы вырваться из границ первоначальной Сократики. Вероятно, в то время он сам еще не сознавал этого, как и столь многие другие оригинальные, творческие мыслители, которые считали себя правоверными последователями своих учителей даже тогда, когда они их уже превзошли. Впрочем, я не хочу здесь решать вопроса о времени написания этого диалога, хотя «Лахес» по характеру языка решительно отличается от ιδιωζ χαλουμενον ειδοζ Σωχρατιχον (ρм. Immish в Neue Jahrb. 1899. 499).

Было бы напрасно пытаться точно восстановить ход мыслей и содержание предполагаемого «Никия», хотя платоновский «Лахес» дает нам указания и в этом отношении. Вероятно, Никий приводил к определению мужества как науки, указывая на знание ратного дела, приобретаемого путем изучения различных военных наук (напр., ιππιχη θ οπλιτιχη, μαθημα περι ταζ ταξειζ 182) – поверхностная сократила ксенофонтовского пошиба. Платон протестует против этого во имя и в духе своего учителя, углубляя проблему и ставя ее заново.

См. превосходную статью В.И. Вернадского о научном миросозерцании в «Вопросах философии» (1903).

по-русски под ред. проф. Введенского. «Первые шаги древнегреческой науки» (1902) с переводом фрагментов

Доксографы цит. по изд. Дильса (Dox.). Помимо главы об ощущениях (Dox. 499–527), до нас дошли значительные выдержки из первой главы «о началах», сохранившиеся в комментариях Симплиция (IV в. по Р.Х.) на 1-ю книгу «Физики» Аристотеля (Dox. 112 cл.).

Следы древних человеческих жертвоприношений остались в культе Зевса Ликейского, Аполлона Дельфиния, Артемиды Мунихийской, Арея, Диониса и многих других.

Ср. Rohde, Psyche 2 Aufl., 1898

Ср. каталог Нереид Ил., XVIII, 39–49), с каталогом Гесиодовой теогонии, 240 cл., с которым смешивается и каталог Океанид.

К тому же выводу приводит и исследование «гомеровских» гимнов. Ср. Gruppe, «Die griechischen Kulte und Mythen» (1887) I, 523 cл., и его же «Grieshische Mythologe», 411–420 cл. (1902).

Сказание о борьбе с Тифоеем, или Тифаоном составляет отдельный эпизод, внесенный в" Теогонию" после Титаномахии.

Eduard Meyer, «Gesch. d. Alterhums» II, 449–460. Ronde, «Psyche», O. Gruppe, «Orpheus» (в Rosch. Lexicon).

См. Gruppe, «Griesch. Mythol.» (1902), 429 сл.; его же «Griesch. Kulte und Mythem» (1887), 644, и статью об Орфее в Мифол. лексиконе Рошера.

См. мое рассуждение о диалоге Платона «Евтифрон» во II томе Творений Платона (1903).

Diog. L. I, 23, который ссылается на Евдема.

Aetii Placita IV, 1,1 (Dox. 384 а 20).

Феофраст сопоставляет учение Фалеса с учением Гиппона, натурфилософа V века, который, по-видимому, был врачом и интересовался физиологией (Ср. Diels, Fr. пар. 26, 4 и 11 сл.). Аристотель считает мнения Гиппона не заслуживающими особого внимания. Не ему ли принадлежат, однако, вышеприведенные соображения о пище?

Perrot et Chipiez, «Hist, de l'art dans l'antuquite», v. VI, La Grece primitive l'art mycenien. Paris, 1894, c. 924–932.

См. Tannery, 832.

Четыре раза Аристотель говорит о беспредельном, как о начале «среднем» между огнем и воздухом (de gen. et com II, l, 328 b 35; ib 5, 332 a 21; Phys. 1, 4, 187 a 14; Met. 1, 7, 988, a 30); пять раз оно является средним между водою и воздухом (Met. 1, 8, 989 а 13, de gen. et corr. II, 5, 332 а 21; Phys. III, 4, 203 a 18; id. 5, 205 a 27; de coelo III, 5, 303 b 12); однажды говорится о стихии, промежуточной между огнем и водой (Phys. 1, 6, 189 b 1), но это, очевидно, относится к воздуху. Проф. Каринский (Бесконечное Анаксимандра, СПб., 1890) пытается доказать, что к Анаксимандру относятся только те тексты, в которых беспредельное изображается средним между огнем и воздухом.

Ср. у Гомера: высокая сосна, выросшая на Иде, δι ηεροζ ανθερ ιχανεν (Λ XIV, 288). Воздух в виде мрака, тумана, тучи см. Л. III, 381 (εχαλυψε γερι πολλη), V, 864 (οιη εχ νεφεων ε ρεβεννη φαινεται αηρ), XIV, 282, (ηερα εσσαμενω, ξдетые мраком); то же в «Одиссее», XI, 15 (киммерийцы, скрытые воздухом и тучей), или IX, 144 (сквозь густой «воздух» не проникает свет луны). Отсюда прилагательные «воздуховидный» – ηεροειδηζ (αεροειδηζ) β значении туманный, синеватый (напр., море), или «воздушный» – ηεροειζ, ρумрачный, темный, напр. Тартар (Л. VIII, 13) или ночная тьма, ζοφοζ (XV, 191; XXI, 56).

По Ямвлиху, он воздерживался лишь от мяса тех животных, которые не приносятся в жертву Олимпийским богам (человеческая душа не переселяется в θυσιμα ζψα – ζивотных, годных для жертвы, V, Pyth., 85).

Зенон, ученик Парменида, полемизировавший с пифагорейцами, озаглавил свое сочинение, направленное, по-видимому, против их учения, – «против философов», что подтверждает это предание. Другой вопрос, все ли члены союза были «философами»?

Jambl. de V. Р., 89; εχαλειτο δε γεφμετρια προζ Πυθαγορου ιστορια.

Филолай, fr. 11. Ср. фрагмент Спевсиппа у Дильса, 245, и у Tannery, «Hist, de la science hellene». 374. Пифагореец Пророс, современник Платона, писал о «седмице».

По свидетельству Аристоксена, из восьми «симфоний», установленных позднейшими теоретиками, его предшественники касались лишь кварты, квинты и октавы (Aristox., Harm., l, 20; И, 45). Однако Архит определил соотношение тонов в гаммах энгармонической, хроматической и диатонической.

Aet. II, 7 Dox. 336 (вероятно, свидетельство Феофраста).

См. Zeller, l, 430 сл. Филолай, который говорит о десяти небесных телах, по-видимому, обходит «гармонию сфер» молчанием. Древнее учение о гармонии знало лишь семь тонов гептахорда (точнее, пять тонов и два полутона). Земля остается неподвижной среди вращающихся небесных сфер еще у Парменида (начало V в.).

Дильс и Bywater извлекают этот фрагмент из схолий к Ил. IV, 4 (I, 69, 6 Sehr.); по-видимому, однако, ps. Hippocr. περι οιαιτηζ I, 11, αлиже к Гераклиту.

Трудно передать этот греческий термин, буквально означающий «слово», одним равнозначащим русским выражением: ближе других «рассуждение», как в смысле «речь», «слово о чем-нибудь» (fr. 39, 87, 108), так и в смысле «разум» (fr. 115 и 2, ср. fr. 113, ξυνον εστι πασι το φρονειν), θ в смысле «отношение» («в рассуждении» – в отношении fr. 4 а и 31). Некоторые ученые, как Schuster (Heraklit von Ephesus, 1873, 17) или Burnet (Early Greek Philosophy, 133, 13), признают логос лишь в смысле «речь» (argument, discourse etc.); но это едва ли возможно, как ввиду fr. 2 (где λογοζ ξονοζ οротивополагается ιδια φρονησει), ςак и ввиду fr. 115, если только его можно приписать Гераклиту. Fr. 1 – λογου τουδ εοντοζ αεν – μожет означать "хотя рассуждение это истинно всегда"… (Bumet, 1. с!). Противоположного мнения держится Целлер, I, 668, 2; Tannery, 1, с. 171; A. Aall. Gesch. der Logosidee, 1896, I, 28–40; Diels, 1. с., и др. Во всяком случае, само понятие всеобщего разумного закона, мысли или «единой мудрости» у Гераклита имеется, и хотя терминология его сбивчива, есть полное основание думать, что сам термин логос для обозначения мироправящего разумного начала был заимствован стоиками у Гераклита, а не приписан ему ими.