Michael A. de Budyon - ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА

Коммунистический дух всегда наличествует в стране имеющей симптомы разложения. И дело даже не в том установлено или нет коммунистическое правление. Коммунизм начинается не с революций и баррикад, а с деградации умов. Теперь мы вернемся к стране, где никогда не было революций и коммунистических теоретиков, где никогда подолгу не задерживались идейные коммунисты, где компартия созданная на деньги коммунистической группировки из Москвы никогда не насчитывала больше сотни активных членов, но которая рискует в ближайшее время упасть в коммунистическое болото значительно глубже чем Россия, против которой действовал практически весь мир. Причем по тем же причинам по которым Рим докатился до принятия христианства. Но с начала мы остановимся на времени когда христианство, продуктом которого является эта самая чудо-страна, достигло своего высшего могущества.

Рим достиг своей максимальной мощи в 146 году, в момент полного уничтожения Карфагена. И если взять временной интервал от года основания Рима (750 до р.х.) до падения Римской Империи (476 после р.х.) и поделить его на два, то получим 137-ый год до р.х., а отсюда видно что максимальная сила Рима приходится на середину его истории. То же самое и с христианством. Сейчас нет смысла говорить о каком-то конкретном дне когда этот восточный культ перестанет быть не только духовным измерением, но и чисто внешним антуражем, но если провести аналогичные вычисления для христианской эры, взяв за основу дату придания ей государственного статуса (325 г.), а за финальную точку например 2000 год (дата вовсе не окончательная, но другой пока нет), то мы получим пик «мощности» христианских государств приходящийся на 1159 год. 1159 год — это XII век. XII век — разгар Крестовых походов. Он начался когда крестоносцы обосновывались в только что взятом во время Первого Похода Иерусалиме, а закончился подготовкой к четвертому, где жертвой должен быть оказаться православный Константинополь. И если Карфаген стал неким искушением и предопределением для Рима, то Палестина, куда было направлено большинство походов, искушением и предопределением для христиан. В Палестине родился Христос, оттуда пришли в Европу первые Апостолы, теперь выросшая на этой доктрине белая элита возвращалась туда, чтобы сделать «святые» территории своими. Напомним, что предок основателей Рима Эней, по дороге из Трои в Италию посетил (а по некоторым данным и основал) Карфаген. Придет время и достигшие максимальной силы римляне тоже придут чтоб его разрушить.

Мы уже говорили, что христианство началось в чужой крови, но плавало в собственной. Первые жертвы были принесены еще тогда, когда не было никакого Спасителя, был всего лишь бесперспективный мальчик Йошуа — сын парикмахерши Мириам и (предположительно) римского легионера Пантеры. Первая жертва — две горлицы, принесенные Мириам во искупление новорожденного. В ней сомневаться не приходится — женщины подобного типа всегда очень набожны (см. Ломброзо "Женщина преступница и проститутка"). Другая жертва более сомнительна, я имею ввиду 14 тысяч вифлеемских младенцев в возрасте до двух лет, убиенных по приказу Ирода Великого, боявшегося что новоявленный «мессия» может отобрать у него престол (как и в случае с Кришной). Сомнительна, во-первых, потому, что Ирод умер за четыре года до рождения Христа, во-вторых потому, что в Вифлееме никак не могло проживать столько младенцев данного возраста, ибо при нормальном распределении населения по возрастам, общее количество жителей этого города должно было бы достигать 150–200 тысяч человек, чего конечно же не было, Вифлеем являлся небольшим городком с сотней-другой домов и населением равным, максимум, 5 тысячам. Можно, правда, предположить, что один из наследников Ирода Великого — Ирод Агриппа — в ведении которого находился Вифлеем, приказал истребить младенцев желая ликвидировать незаконного побочного наследника, но причем здесь Христос? Ведь и в Евангелиях однозначно говорится, что чуть ли не все жители знали в какой именно семье родился "царь иудейский". Попытка объяснить все стандартными схемами построения мифологических сюжетов здесь неприемлема, христианство не миф, а грубая и мрачная реальность. Таким образом, творцы Евангелий в момент когда будущий успех и триумф его был весьма и весьма сомнителен, уже выдумали столь массовое и бессмысленное жертвоприношение: за «ребенка» Христа должны были расплатится 14.000 не имеющих к нему никакого отношения вифлеемских детей, за взрослого Христа принесшего себя в «добровольную» жертву будут расплачиваться еще два (?) тысячелетия. Так зажегся "свет Христов". Поговорим теперь о том как он начал медленно угасать и о сопутствующих этому событиях.

Пик христианства, его молодость и верх его агрессивности как организованной структуры, — XI–XIII века. Кровавые папы, кровавые императоры, бесконечные интриги, бесчисленные бессмысленные бойни, замешанные на кровавом энтузиазме масс. По свидетельствам современников Европа напоминала сумасшедший дом. Казалось христианство не остановится пока не «осчастливит» своей "благой вестью" весь мир. Арабы отступают. Монголы остановлены. Турки пока далеко и реальной угрозы не представляют. Острие кровавого пика — Крестовые походы. Впрочем, начиналось всё весьма и весьма лихо. Время-то вообще было интересное, шла смена поколений (как и сейчас), а посему везде просматривалась некая зловещая веселость, смесь авантюризма и агрессии с явно непредсказуемым результатом, — именно то, что любят настоящие здоровые люди.

Итак, март 1096 года. На призыв Урбана II произнесенного на Клермонском соборе, как всегда в истории христианства, первыми откликнулись социальные низы и предварительным этапом Первого Крестового похода (1096–1099 гг.) был т. н. "поход бедноты". Толпы крестьян, с семьями, сельхозорудиями (ведь Палестина "течет молоком и медом"!), вооруженные дубинами и оглоблями, под руководством случайных вожаков, а как правило без оных, двинулись на восток, отметив свой путь грабежами (вполне по-христиански полагая, что поскольку они воины божьи, любое земное имущество принадлежит им; позже наследники христиан — коммунары и большевики — выдвинут модернизированный лозунг "грабь награбленное") и еврейскими погромами (отомстим убийцам распявшим нашего Христа!). Понятно, что удовлетворив свой агрессивный потенциал «войско» постепенно таяло и из 150 тысяч вышедших в поход, Малой Азии достигли всего 25 тысяч, наверное самых стойких, однако все они погибли в битве с турками под Никеей 25 октября 1096 года. Папа и его клир не препятствовали такому вполне здоровому проявлению благочестивого рвения, но все-таки «низы» их интересовали мало, в то время церковь еще имела тотальный идеологический контроль. Совсем по-другому дело обстояло с феодальной верхушкой, ибо описываемое время было не только рассветом христианства, но и рассветом феодализма. Герцоги, бароны, сеньоры, маркграфы и маркизы начали, что называется, "поднимать голову". Как ни романтично представляется многим жизнь тогдашних феодалов, с их замками, куртуазным этикетом и правом первой ночи, мы должны признать, что была такая жизнь очень и очень опасной. Лишь единицы доживали до старости и умирали собственной смертью, а смерть от руки отца, сына, брата или жены, была ординарным явлением. При таком раскладе жизнь всегда идет по принципу: "сегодня жив — завтра нет" (первое поколение!), поэтому от каждого дня стремятся извлечь максимальное удовольствие. В то же время "благородные господа" видели какую легкую, сытую и безопасную жизнь ведут папские наместники, аббаты, епископы и легаты, видели как они кормятся из источников по сути обеспечивающихся ими, феодалами и подконтрольной им чернью, какому чудовищному разврату предаются "служители божьи" в "обиталищах Всевышнего". Конфликт зрел и грозил принять неуправляемый характер, ведь папы по сути занимались непрерывными интригами расстраивая союзы между наиболее влиятельными европейскими правителями осуществляя, таким образом, древний принцип "divide ut impera". Интриги, впрочем, вещь хорошая до определенного момента, до момента пока всем всего хватает и нет пассионария желающего на деле продемонстрировать свое тотальное превосходство над окружающими. Да и папам изрядно портила нервы необходимость идти на гешефты с теми кого они считали тупыми подонками, способными разве что жрать, пить, ссориться из-за дам и пускать друг другу кровь на рыцарских турнирах и мини-военных кампаниях. Дальше — больше. Феодалам не хватало денег на красивую жизнь со всеми причитающимися аксессуарами и они начали запускать руки в "папский карман" т. е. брать ценности из церквей хотя бы с целью финансирования своих военных операций. Вот они, первые признаки второго поколения. И одновременно, — прямой удар по основам папства. В христианстве все "по любви". Кроме денег. Назревала тотальная разборка церкви с феодалами и феодалы, конечно, могли бы совершенно спокойно в течении нескольких недель, максимум месяцев, пустить под нож всех зажравшихся служителей христовых, заменив их своими марионетками из низов, не забыв при этом переплавить пудовые кресты которыми были увешены клирики в золотые кирпичи, каковые несколько позже будут делаться из индейских культовых вещиц. Тем более что феодалы довольно умело использовали недовольство бессознательных масс всем что исходило из Рима.