Александр Богданов - Приключения одной философской школы

Понятно, что «море» коллективного субъекта неизмеримо богаче содержанием (элементами) и неизмеримо стройнее по связи этого содержания, чем «восприятие» или «представление» моря у индивидуального субъекта. Этот факт, как мне кажется, систематически упускается из виду Махом и эмпириокритиками.

Теперь, если у нас имеется опыт в его зависимости от двух типов субъекта — индивидуального и коллективного, — то для познания возникает новая задача: построить содержание опыта вне обеих этих зависимостей. Это есть та самая задача, которая фетишистически формулировалась, как вопрос о «вещи в себе». Если данное явление, в его отношении ко мне индивидуально, — выступает, как «восприятие моря», а в его отношении к развивающемуся человечеству, как «море — физическое тело», объект естественно-научного познания, — то каким представится оно вне того и другого отношения, или, что, в сущности, то же самое — в его отношении только к вселенной, как целому ?

Естественные науки выдвигают этот вопрос неизбежно. Известно, что море существовало еще тогда, когда ни индивидуального, ни коллективного субъекта на земле не было. Значит, ни как «психический» опыт (чье-либо «восприятие» или «представление»), ни как «физический» (конкретная деятельность человечества в его развитии) оно тогда не являлось. Чем же оно было? Это и есть вопрос о «море», взятом в независимой связи его элементов, — не той «независимой» связи, за которую эмпириокритики ошибочно принимают связь физического опыта, а действительно независимой связи, не отраженной в личном сознании или коллективной практике живых существ.

На этот вопрос отвечает теория «подстановки» или «непосредственных комплексов».

Вы беседуете с вашим другом. Что он такое? Комплекс элементов опыта, разумеется. Какой именно? Взятый в отношении к вам, как индивидууму (к вашей нервной системе), он есть ваше «восприятие». Взятый в отношении к коллективному субъекту, он есть «физический комплекс» — человеческое тело. Но несомненно, что он не только то и другое. Несомненно, что за пределами обычного непосредственного опыта других людей, он есть целый мир переживаний , включающий его сознание, его одно или несколько «подсознаний», и множество более мелких психических группировок: современное познание склонно за всякой клеткой принимать некоторый комплекс переживаний. Таков этот человек в самом себе , взятый вне прямой зависимости от вашего индивидуального и от коллективного субъекта. Вы знаете это; и каким бы путем вы ни приходили к этому знанию, — путем ли удачной и неизбежной гипотезы, как думают почти все философы, или путем непосредственного общения сознаний при каких-либо особых условиях, — это ваше знание дает вам реальную опору в жизни. Это знание я называю «подстановкой»: под чужие высказывания вы «подставляете» индивидуальный опыт.

Теперь, если человек «в самом себе» есть целый, своеобразно организованный мир элементов, в отношении к другому «индивидуальному субъекту» он же выступает как частное «восприятие» в ряду других восприятий, а в отношении к коллективному субъекту — как стройный, организованный комплекс «физическое тело», — то в каком виде следует представлять себе единство этих трех моментов? Следуя принципу — принимать для явлений не больше причин, чем необходимо и достаточно для их объяснения, — а таков принцип науки вообще, мы приходим к следующему толкованию тройной связи. Комплексы элементов действуют друг на друга, и вызывают один в другом изменения, а таким способом — «отражаются» один в другом. Если ваш собеседник «в самом себе» есть сложнейший организованный комплекс элементов, а вы в самом себе — другой подобный комплекс, то понятно, что первый из них, действуя на второй, своеобразно в нем «отражается»; и это отражение, называемое «восприятием», конечно, очень мало «похоже» на «отражаемый» комплекс, и неизмеримо беднее его содержанием. Так «отражение» какой-нибудь гигантской звезды в сетчатке человека сводится к относительно ничтожному и внешним образом совсем не похожему на эту звезду небольшому химическому изменению нескольких палочек и колбочек сетчатки.

Таким же образом и человек, как «физическое тело» есть отражение «человека самого по себе», но уже в гораздо более сложном и стройном комплексе — коллективно-организованном опыте, опыт коллективного субъекта.

Точно также любое живое существо, напр., свободно живущая клетка, — в самой себе должна представляться как маленький, ассоциативно или «психически» организованный мирок элементов, а «отражаясь» в переживаниях данного отдельного человека (рассматривающего ее, напр., в микроскоп) она явится уже как гораздо более бедный комплекс — «восприятие» клетки, в опыте же коллективно-организованном — как физический комплекс «клетка», объект биологического познания.

С этой же точки зрения, что представляет из себя, положим, солнце? В психическом опыте, т. е. как «восприятие», оно есть сравнительно небольшой комплекс пространственных, цветовых элементов и элементов «тепла». В физическом опыте это комплекс таких же и иных элементов, но уже гигантский: раскаленное сферическое тело, диаметром около полуторых миллионов километров, каким его принимает современная астрономия. А «в самом себе»: если мы знаем два «отражения», то об «отражаемом» солнце в «самом себе» — мы можем сделать некоторые выводы. Во-первых, тут его приходится представлять, как комплекс несравненно более богатый содержанием (элементами), чем даже «физический комплекс», выступающей в астрономии. Но в то же время, так как он не принадлежит к «органической» природе, то надо принять, что это — комплекс несравненно ниже организованный, чем какая-нибудь клетка; ему нельзя приписать такой, сравнительно сложной и сравнительно устойчивой связи элементов, какая характеризует «сознание», «психику», даже самые элементарные «психические переживания», словом — никакой из форм ассоциативной связи («память» и т. под.). В общем — это должен быть неизмеримо-грандиозный поток хаотично-изменчивых элементарных комбинаций. Сколько-нибудь ясного образа этого потока при нынешнем состоянии знаний мы составить себе не можем; но и о «непознаваемости» его или об его «неизвестной нам природе» говорить тоже не приходится, раз и его материал (элементы) и форма (неустойчивые группировки типа низшего сравнительно с ассоциативными) могут быть установлены хотя схематически.

Тот же способ рассмотрения может (и должен) быть применен ко всякому явлению. И тогда весь мировой процесс представляется в следующем виде. Это мир «элементов», образующих бесконечную цепь комплексов самых различных ступеней организованности; ее пределом внизу является «хаос элементов», а ее высшие формы, какие нам пока известны, это «человек» и — еще выше — «коллектив». Все эти комплексы действуют друг на друга, взаимно разрушая друг друга в «борьбе», взаимно связываясь в процессе образования больших и выше организованных систем, взаимно отражаясь одно в других. «Явления психические» — это отражения самых различных комплексов в таком из них, который обозначается как «человеческий индивидуум», явления «физические» — в таком, который называется «коллективный субъект». Такова эмпириомонистическая картина мира .