Виктор Кротов - Человек среди учений

Если сверхориентиры способны нести свою реальность с собой, то реальность других ориентиров внутреннего мира то и дело может подвергаться сомнению. Необходимы определённые навыки, чтобы научиться пользоваться ими, соотносить их с внешними ориентирами, использовать те и другие в своём поведении. Учение, которому мы будем доверять, должно помогать нам в этом.

Существуют ориентиры притягивающие – те, к которым мы стремимся непосредственно: туда! именно туда!… Надеемся мы достичь такого ориентира или нет, главное в нём – то направление, которое он задаёт. Определить направление помогают нам и отталкивающие ориентиры – то, от чего мы стараемся уйти, убежать, избежать. Но это лишь пляшущие тени: даже если мы бежим от них, но не отыскали притягивающих ориентиров, результат нашего движения будет смутен. И самыми рискованными для человека оказываются учения, объявляющие главными своими ориентирами эти тени.

Достижимость или недостижимость ориентира не меняет его роли для нашей ориентации. Но слишком близкие ориентиры быстро исчерпывают своё значение. Достигнув такого ориентира (или пройдя мимо), мы уже нуждаемся в новом ориентире. Такие сиюминутные ориентиры делают наш путь довольно зигзагообразным. Искать нужное сочетание ближних и дальних ориентиров – вот в чём задача для человека и для помогающего ему учения.

Самые мелкие ориентиры, наверное, те, которые служат непосредственными сигналами для наших простейших инстинктов. Встречали ли вы людей, которые руководствуются только ими?

Кроме непосредственных ориентиров, в направлении которых мы движемся, существует множество ориентиров косвенных. Одни из них помогают нам определить своё местоположение, как Полярная звезда мореходу, другие служат подтверждающими приметами верного пути, третьи определяют наш маршрут, находясь вне его. Косвенные ориентиры играют вовсе не второстепенную роль. С их помощью мы проверяем правильность пути, его достоверность. С их помощью мы заменяем прямую умозрительную траекторию на реальную для нашей жизни.

Каждое учение ведёт свой разговор об ориентирах. Но никакие ориентиры не являются собственностью какого-либо учения. Ориентиры нужны человеку. И многие из них служат ему задолго до того, как приведут его к тому учению, которое поможет ему в дальнейшей ориентации.

Цели– ориентиры, намеченные для достижения. Но достигнутая цель – это всего лишь конец одного перехода, совпадающий с началом следующего.

Ценности– чисто внутренние ориентиры, связанные с разными измерениями жизни, но имеющие некоторую общую основу (не всегда доступную анализу) в личности человека. Можно говорить и о социальных ценностях, которые проявляются как во внутренней, так и во внешней форме.

Приоритеты– ориентиры, которыми человек руководствуется в первую очередь. Это говорит нам о бесконечном множестве возможных ориентиров, с которыми мы имеем дело, и о том, что ориентирование – это не столько поиск , сколько выбор ориентиров.

Традиции– ориентиры, которые за долгое время опробованы многими людьми. Традиции нередко подсказывают нам путь даже прежде, чем мы успели задуматься о нём.

Догмы– это ориентиры, в природу которых как бы входит их обязательность для человека. Часто они имеют не столько указательный, сколько ограничительный характер – словно теснина ущелья, из которой потоку просто некуда деваться.

Общественное мнение– замысловатое сплетение явных и неявных ориентиров. Оно помогает самостоятельно мыслящему человеку, а человека податливого может тянуть, как течение. Или как невод, находящийся в руках умелых рыболовов.

Награды– искусственно создаваемые ориентиры, не самого первого плана, но всё-таки значительные и для тех, кто к ним стремится, и для тех, кто их достигает, и для тех, кто на них взирает со стороны.

Мечты– зачастую довольно зыбкие, смутные, иррациональные, легко видоизменяющиеся внутренние ориентиры, которые, тем не менее, очень важны для многих людей. Их дальний мерцающий свет иногда определяет направление всего жизненного пути или большого его участка.

Идеи– своеобразные ориентиры, которые не столько задают направление, сколько располагают человека, подталкивают его изнутри в ту или другую сторону.

Замыслы– индивидуальные, творчески сформированные ориентиры (не будем причислять к ним преступные умыслы ), которые становятся для человека своего рода синтезом многих других ориентиров. Не зря к результатам осуществлённых замыслов применяют слово "достижение".

Идеалы– эти ориентиры могут быть реальными (как человек, которому мы подражаем) или абстрактными (как социальная утопия). В любом случае они создают для нас некое силовое поле, позволяющее нам следовать проложенным путём или прокладывать собственный.

Священные тексты– сложный конгломерат ориентиров, требующий от нас постоянной работы по их осмыслению. Или внимания и доверия к предлагаемым нам толкованиям этих текстов.

Заповеди– авторитетные для нас ориентирующие призывы, достаточно конкретные и лаконичные, но тоже нуждающиеся в осмыслении или толковании. Они не только ориентируют, но и создают напряжение, побуждающее к движению. Действуют не только призывающе, но и вызывающе – как высокая вершина на заядлого альпиниста.

В те времена, когда на земле ещё водились драконы, а самолёты и автомобили ещё даже не думали появляться, жили-были три брата. Отец их, умирая, наказал им беречь мать, как зеницу ока. Да они и без отцовского наказа любили её, как только мать и любят. Она знала: что ни попросит, сыновья тут же бросятся исполнять любое её желание.

Была их мать красива, хотя все трое сыновей уже с бородами ходили. Была умна и в хозяйстве неутомима. Такой утешительницей была, что любой человек, который со своей бедой к ней приходил, уходил с миром в сердце. А если хвалили её, на сыновей кивала – мол, это они всему её научили. Вот такая замечательная женщина была.

Но замечательным человеком быть всегда опасно – что во времена драконов, что во времена автомобилей и самолётов. Прослышал о ней один пожилой дракон, что жил за тридевять земель, и решил похитить её, чтобы она у него в пещере за порядком следила и его, дракона, утешала, когда совесть мучает. Мужа, думает, у неё уже нет, а сыновья своими делами заняты, за тридевять земель им не добраться. Пожилой был дракон, опытный, расчётливый. Всё обдумал, взял да похитил.

Всё учёл дракон, кроме того, в чём не разбирался. Про сыновнюю любовь он и слыхом не слыхивал.