Александр Субетто - Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке

3. Общения в 1920-х гг. (начиная с 1926 г.) с Н.А. Морозовым, который поддержал синхронистический метод исследования Чижевского и погрузил его в пространство идей своей «новой теории космических магнитных полей» [383] . «Космические магнитные силовые линии подобно гигантской паутине беспорядочно заполняют все мировое пространство, – говорил Чижевскому при первой встрече с ним Н.А. Морозов. – Природа настолько значительнее, чем ее рисует себе мозг человека, что она безусловно владеет такими поразительными возможностями, каких человек не может производить в своих земных лабораториях… магнитные силовые линии обволакивают мировое пространство, межзвездную материю , блуждающие скопления протонов и электронов, которые обязательно должны находиться в космическом пространстве» [384] (курсив мой. – С.А.). Чижевский, вспоминая об этой встрече, сожалеет, что эту работу 1926 г. не опубликовали («…все считали, что старик рехнулся, и не допускали его сочинений до типографии» [385] . И далее продолжает: «Гипотезу о космическом, или межзвездном, магнитном поле слабой напряженности выдвинул позже, лет через двадцать пять, Ферми. Затем его теория была рассмотрена Г.А. Шайном, Хилтнером, Холлом, В.А. Домбровским и другими и получила общее признание, но в те годы о космических, или и межзвездных, полях думал только Н.А. Морозов. И не только думал, но и вычислял их. И не только вычислял, но и писал. Но все не допускали его сочинений до типографии. Он жаловался, но бороться уже не мог» [386] . Это были диалоги с великим русским космистом Н.А. Морозовым, затрагивающие широкий спектр вопросов – от космомагнитной модели до хронологии мировой истории человечества. Н.А. Морозов показывает Чижевскому первый том «Христа», изданный в 1924 г., они обсуждают перипетии спора вокруг его идей, и Чижевский становится на сторону Морозова, принимая аргументацию его, а затем и работ К.Э. Циолковского. Поистине, в 1920-х гг. сложился удивительный русский космический триумвират: К.Э. Циолковский ↔ Н.А. Морозов ↔ А.Л. Чижевский.

Н.А. Морозов ознакомился с работами Чижевского по влиянию солнечной циклики на циклы экстремальных событий в истории и поддержал их. Чижевский с благодарностью так подвел итог своих встреч с ним: «Николай Александрович был без всяких ограничений предан небу, вся его кипучая научная деятельность была связана с небом: он был астроном, астрофизик, специалист по небесной механике, великий вычислитель солнечных и лунных затмений и времени появления комет. Истекшее с тех пор время не изгладило и не изменило моих добрых чувств. И теперь, вспоминая о наших встречах, я проникаюсь как бы весенним теплом и светом большого неувядающего, человеческого благоволения, исходившего от четы Морозовых, и чувством истинной дружбы и благоговейной к ним памяти в самом высоком значении этого слова» [387] .

4. Литературно-поэтическую среду с 1915 по 1924 гг., в которой доминировали контакты Чижевского с В. Брюсовым, А. Блоком, А. Белым, М. Волошиным, М. Горьким, В. Маяковским, А. Луначарским, С. Есениным и др. Эта среда была пропитана космическими устремлениями, поощряла космическую поэзию Чижевского и в целом становилась своеобразным стимулом космического философствования Александра Леонидовича.

Революция, я думаю, как мощное социальное потрясение и мощная социальная реформация, несет в себе мощный импульс к космическим прорывам. Например, Великая Французская революция стимулировала творчество Лапласа. Великая Октябрьская социалистическая революция связана со взлетом новой волны русского космизма, породившей прорыв русского технического гения к звездам, создавшей ракетно-космическую технику и первый полет человека вокруг Земли, причем именно русского человека в лице Юрия Алексеевича Гагарина.

8.4. Главные характеристики космической философии Чижевского

Основные особенности или характеристики космической философии А.Л. Чижевского состоят в следующем:

1. В ее солярности, т.е. в доминанте понимания особой роли солнечно-биосферных связей в циклической динамике живого вещества биосферы. Эту философию можно назвать гелио-космической. Гелиоцентризм переходит в космоцентризм и, наоборот, космоцентризм проявляется через гелиоцентризм.

Очевидно можно говорить о тотальной «солярности» или «гелиоцентричности» космической философии Чижевского, его мировоззрения.

2. В доминанте циклического (или ритмологического) мировоззрения. Эта особенность делает философию Чижевского близкий циклическому мировоззрению Н.Д.Кондратьева, чей пик творчества приходится на 1920-е гг. и начало 1930-х гг.

Чижевский считал, что космос «не знает истощения, ему присуща вечная жизнь, обусловленная ритмом, отбиваемым колоссальным космическим маятником» [389] (курсив мой. – С.А.). Здесь его взгляды близки взглядам Н.К. и Е.И. Рерихов – системе мировоззрения «Агни-Йоги» и «Живой Этики». В.Н. Ягодинский замечает, что вся «философская концепция Чижевского пронизана «общей идеей: Палигенезиса, Вечного Возрождения, Вечного Круговорота – Бессмертия Космоса» [390] .

В книге «Земля в объятиях Солнца» Чижевский создает мощную историко-генетическую систему эволюции человеческих взглядов на роль Солнца в жизнедеятельности людей и ритмо-циклических воззрений. В этом контексте Александр Леонидович скрупулезен, как и подобает настоящему ученому. Его доказательная база опирается на огромное «эмпирическое обобщение», где по В.И. Вернадскому, историко-генетическая методология, я сказал бы, уже опираясь на свою концепцию системогенетики, – системогенетическая методология, занимает важное место. Чижевский постоянно пользуется понятиями «периодичность», «возвратность», «цикл», «период», «ритм», «циклическая деятельность», и др. Например, в книге «Земля в объятиях Солнца» глава 1 в части II так и называется «Всемирно-исторический процесс и циклическая деятельность Солнца».

Чижевский пишет о « великой мировой гармонии , которая одинаково одухотворяет, движет согласно непреложным законам по непреложным путям как самые грандиозные, так и самые ничтожные, еле ощутимые процессы» [391] (курсив мой. – С.А.) .

Здесь ощущается предчувствие фрактально-голографической структурности в организации Мироздания, к открытию которой пришли разные исследователи на рубеже ХХ–XXI вв. и которая есть следствие действия системогенетического закона космологической масштабности – закона спиральной фрактальности системного времени [392] , открытого автором.