Александр Секацкий - Онтология лжи

М. Вебер, выводя дух капитализма из пуританской аскезы, чрезмерно ограничил масштаб рассмотрения и поневоле стал жертвой ограниченности масштаба, обратив внимание лишь па вторую стадию — стадию обуздания лжи и концентрации воли. Однако совершенно очевидно, что в первую очередь необходим сам предмет обуздания — тотальная фальсификация, идущая по всему фронту повседневности и предшествующая собственно производству. Ж. Бодрийар, различая в своей книге «Символический обмен и смерть» три уровня симулякров (а именно: подделку, производство и симуляцию), пишет: «Вслед за концом обязательного знака наступает царство знака освобожденного... соревновательная демократия приходит на смену знаковой эндогамии. С блужданием ценностей, или знаков престижа, от одного класса к другому, мы одновременно и неизбежно вступаем в эпоху подделки — ограниченный набор знаков, запрещенных к производству, сменяется бурным распространением знаков, удовлетворяющих любой спрос. Подделка происходит не путем изменения природы «оригинала», а посредством расширения или даже полного изменения материала». [71] Baudrillard J. Symbolic Exchange and Death. London, 1993. P.52. — В этой же главе Бодрийар приходит к следующему выводу: «Нам известно сегодня, что все материальное производство остается в пределах единой сферы благодаря уровню репродукции (моде, рекламе, масс-медиа) — т. е. благодаря тому, что Маркс так беспечно называл прикладными расходами (faux frais) капитала (чудовищная историческая ирония) — по существу речь идет о сфере симулякра и кода» (Ibid. Р. 57. Пер. А. Курбановского).

Нам ничего не остается, как признать, что честные предприниматели, без которых и в самом деле немыслим капитализм, суть те, кто сумел выстроить коллективное противообманное устройство на самом гребне лжи. Они смогли совладать с энергией всеобщей аферистики, переведя ее в стационарное положение «острием от себя», что действительно требует «длинной воли» (Ницше) и умения воспроизводить архитектонику идеального и маргинального без ущерба для собственной идентичности. Сравнивая католическую и протестантскую этику, М. Вебер справедливо подчеркивает отсутствие дешевого диалектического примирения в протестантизме и соответственно ежедневное личное воспроизводство дилеммы допуска во всей ее нерастраченности потенциалов, т. е. на высшем энергетическом уровне. Он пишет: «В католической религии расколдование мира — устранение магии как средства спасения — не было проведено с той последовательностью, которую мы обнаруживаем в пуританской, а до нее — в иудейской религии. Католику представлялась возможность обрести благодать, сообщаемую таинствами его церкви и, тем самым, преодолеть несовершенство человеческой природы: священник был магом, совершавшим чудо пресуществления, в руках которого была «власть ключей»: к нему мог обратиться верующий, преисполненный раскаяния и готовности к покаянию, священник даровал ему умиротворение и надежду на спасение, уверенность в прощении и снимал тем самым то невероятное напряжение, которое было неизбежным и ничем не смягчаемым уделом кальвиниста» [72] Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 153 (пер. М. Левиной). (курсив мой. — А. С.). «Отцы-основатели» капитализма были далеки от того, чтобы удерживать тихую праведность, или, скажем, ничем не омрачаемую добросовестность посреди разбушевавшейся стихии в надежде на то, что подобное смирение рано или поздно окупится. Вебер цитирует следующую важную мысль из «Вечного покоя святых» Р. Бакстера (одного из самых авторитетных пуританских писателей): «Кто стремится вкушать длительный отдых в пристанище, в качестве коего Бог предоставляет имущество, того Бог карает в земной жизни. Удовлетворенность покоем и накопленным богатством — почти всегда предвестник катастрофы. Если бы мы обрели все то, что можно обрести в мирской жизни, разве это было бы всем, что мы стремимся обрести? В земной жизни нет безмятежности, ибо ее не должно быть по воле Божьей». [73] Там же. С. 250. Порядок в делах, точность, отлаженность всех сочленений — словом, то, что делает возможным долгосрочные инвестиции в производство, — все это возникло не из традиции ремесленника и не из плавного переноса некоей религиозной директивы в посюсторонность, а путем непрерывной сублимации, т. е. укрощения предзаданной энергетики обмана. Речь идет о легитимации лжи, прорывающейся из-под опущенной нижней планки, о подборе подходящих правил игры, позволяющих сохранить высокую разность потенциалов и одновременно не нанести ущерба своей трансценденции, удержать идеальное, гарантирующее идентичность, длительность бытия самим собой.

Уже на наших глазах произошел рывок «юго-восточных тигров», скоростной прорыв ряда экономик Юго-Восточной Азии (Сингапур, Гонконг, Тайвань, Южная Корея) в переднюю линию лидеров товаропроизводящей цивилизации. И так же, как в случае «японского чуда» (и всех прочих чудес подобного рода), мы стали свидетелями безудержной фальсификации, расходящейся кругами от момента стартового толчка (увеличение допуска): подделывалось все и вся — джинсы, магнитофоны, телевизоры, компьютеры и в первую очередь фирменные этикетки — labels. Подделка дешевле оригинала (бесспорно), хуже него (это спорно), но уж никак не «легче», хотя бы потому, что является нарушением рутины, проявлением беспокойства. Симулякр абсорбирует по крайней мере не меньше интеллектуально-волевой энергии, чем оригинал (т. е. симулякр, забывший о своем происхождении) — просто сама энергетика другого рода. Стадия «горячей имитации», учащенного производства симулякров по всему фронту повседневности однозначно свидетельствует о выходе из равновесия (стагнации) и начале рывка. Но, конечно, успех прорыва однозначно не гарантирован. В огромной степени успех зависит от величины допуска, которую данный субъект или квазисубъект способен вынести и остаться целым — «to stay in one pease», как говорят англичане. Обуздание разбушевавшейся фальсификации происходит в соответствии со следующей формулой Г. Спенсера: «Человечество может пойти прямо, только исчерпав все обходные пути». Только испробовав все соблазны, не откладывая ни одного из них. Сегодня фирмы Гонконга и Кореи наконец обрели собственные торговые марки, способные говорить сами за себя. Прежние поставщики подделок настолько успешно выполнили свою миссию, справились с задачей первого этапа, что теперь, в свою очередь, стали «оригиналами», привлекающими изготовителей симулякров. Знали бы владельцы южнокорейской фирмы «Самсунг», начинавшие с подделки японской радиотехники, что через 20 лет главной проблемой для них станет защита собственной торговой марки от фальсификаторов! Всеобщий круг аферистики работает по принципу эстафеты, путем передачи эстафетной палочки. Наиболее продвинувшиеся лжецы освобождаются от примитивной стратегии, сбрасывая ее с себя. А в желающих подхватить эстафету никогда не бывает недостатка — по крайней мере, до тех пор, пока не обмелеет Weltlauf, река жизни...