Александр Секацкий - Онтология лжи

Принято считать, что несогласование мифа с законом явлений представляет собой момент слабости (и только) мифологического мышления. Между тем, без помощи контрмотивации, без воли к пересозданию мира, никогда не удалось бы удержать дистанцированный от природы плацдарм автономного законодательства разума. Если бы ребенок осваивал речевые структуры только вслед за действительным эмпирическим опытом, то его очеловечивание потребовало бы необозримого времени, а значит — стало бы невозможным.

Почему-то сразу всплывает аналогия из воспоминаний десятилетней давности. Друг долго приглашал меня приехать к нему в село, расписывая, среди прочих прелестей, как приятно пройтись босиком по траве. Я приехал, и мы славно провели день. Наступило время вечерней прогулки. Друг разулся и шел босиком, рекомендуя мне сделать то же самое сначала мягко, а затем все более настойчиво: «Ну почему ты отказываешься получить удовольствие? Я же хочу, чтобы тебе было приятно!» В конце концов разговор дошел до своего апофеоза. «Ты будешь снимать обувь, черт побери?!» — сказано было мне уже с нотой угрозы. Возникшая пауза, когда мы несколько секунд молча смотрели друг на друга, закончилось взрывом хохота. Но кто знает? ..

Гегель. Феноменология духа//Гегель. Соч. Т. 4. М., 1959. С. 206.

По степени точности и проницательности с мыслью Гегеля может сравниться разве что следующее четверостишие О. Хайяма:

О маниакальности речь идет неслучайно: психиатры 1-й половины XX в. в качестве характерных симптомов шизофрении выделяли «патологическое правдоискательство» (Э. Крепелин) и «маниакальное отстаивание справедливости» (Э. Блейлер). Это очевидное сродство шизофрении и правдоискательства (в том числе в специфической форме — «правозащитной деятельности»), как правило, не эксплицируется, а проще сказать, замалчивается. Под влиянием новой, достаточно мощной гуманистической цензуры из клинической картины «помешательства» постепенно вообще исчезло упоминание о «навязчивом правдолюбии».

Подробнее об этом см.: Секацкий А. Пределы и беспредельность пост-генитальной сексуальности // Митин журнал. 1993. 49.

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла/Пер. Н. Полилова// Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 268.

Там же. С. 271

Выражение Г. С. Батищева.

Разумеется, существует множество частных, специальных механизмов, как социальных, так и психологических, решающих ту же задачу гарантирования единства личности. Такими механизмами, различающимися в зависимости от типа социальности, являются, например, исповедь, покаяние, решение «перечеркнуть все» и начать новую жизнь... Но подобные процедуры не имеют всеобщего характера, они осуществляют именно Aufheben, а не Lassensein и поэтому сами по себе недостаточны — несамостоятельны.

Ж. Деррида первым обратил внимание на роль фармакона как инструмента философской мысли (см.: Derrida J. Dissemenation. Chicago, 1981).

Разумеется, реальная функция морализаторства далека от рецептурных задач; она состоит в производстве высокого звона путем побрякивания общепризнанными ценностями, расположенными в трансцендентном, по ту сторону высокой реализуемости. Кимвал, бряцающий без дела, может надоедать (и надоедает), но, как уже отмечалось, полное отсутствие высокого звона создает опасную ситуацию.

Benedict R. The Chrysanthemum and the Sword: Patterns of Japaneese culture. New York, 1946.

См., напр.: Williams L. Hard Core: Power, Pleasure and the Frenzy of the Visible. Berkeley, 1989. — Любопытно, что в американских комедиях посетителями борделя чаще всего оказываются японские туристы.

Гегель. Феноменология духа. С.5.

Есть несколько поучительных книг об экономических истоках японского чуда.

Абрагам А. Время вспять, или Физик, физик, где ты был. М., 1991. С. 347.

Baudrillard J. Symbolic Exchange and Death. London, 1993. P.52. — В этой же главе Бодрийар приходит к следующему выводу: «Нам известно сегодня, что все материальное производство остается в пределах единой сферы благодаря уровню репродукции (моде, рекламе, масс-медиа) — т. е. благодаря тому, что Маркс так беспечно называл прикладными расходами (faux frais) капитала (чудовищная историческая ирония) — по существу речь идет о сфере симулякра и кода» (Ibid. Р. 57. Пер. А. Курбановского).

Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 153 (пер. М. Левиной).

Там же. С. 250.

Роррег К. An Objective Knowledge. Cambridge, 1974.

Ницше Ф. К генеалогии морали / Пер. К. Свасьяна// Ницше Ф. Соч. Т. 2. С. 439.

Там же. С. 439-440. См. также: Секацкий А. К. Море, камушки, песок//Митин журнал. 1991. №45, 46.

Hiliman J. The Dream and the Underworld. New York, 1979. P. 78.

A Source Book on Chineese Phylosophy. Vol.2. Princeton, 1972. P.416.

Барт P. Избранные работы: Семиотика, поэтика. М., 1989.

Во многих случаях агонизирующей социальности (Карфаген, Рим эпохи упадка, библейский Содом) смещен вектор фальсификации — подделывается не то, что обычно. В определении перевернутого мира прежде всего подчеркивается иная топика эталонов для подделывания.

Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск, 1991. С. 108.

Там же. С. 109.

Другое дело, что для придания воспоминаниям достоверности должны учитываться архетипы или, скажем, общая архитектоника «этого сознания».

Baclielard G. The Poetics of Reverie. London, 1971. P.99.

Ibid. P. 100.

Термин А. Ронелл руморология (англ. rumourology) обозначает стихию слухов, сплетен, неизбежных искажений, «испорченный телефон», который, как экэистенциал, предшествует «нормальному» телефону (см.: Ronell A. The Telephone Book. Lincoln, 1989).