Карл Гершельман - «Я почему-то должен рассказать о том...»: Избранное

Одновременно К.К. Гершельман участвует в работе старейшего объединения любителей словесности в Таллинне — центрального Литературного кружка, созданного еще в 1898 г. [17] См. о нем: Исаков С. Старейшее русское литературное объединение в Эстонии // Таллинн. 1996. № 5–6. С. 179–184. . 30 января 1933 года он выступает на годовом собрании кружка с сообщением о 50-й книге «Современных записок» [18] П. М. Годовое собрание Ревельского литературного кружка // ТРГ. 1933. 5 февр. № 13. С. 4. , в начале 1934 г. избирается члены его правления [19] М. Юбилейное годовое собрание Литературного кружка // Вести дня (далее сокращенно — ВД). 1934. 1 февр. № 27. С. 2; Культурная хроника // ТРГ. 1934. 3 февр. № 65. С. 4. . На «вечере литературных юбилеев» 26 ноября 1934 г. К. К. Гершельман читает доклад о М. Ю. Лермонтове [20] М. Вечер литературных юбилеев // ВД. 1934. 27 нояб. № 278. С. 2. . Вообще в середине 1930-х годов наблюдается некоторое оживление в деятельности Литературного кружка. Современники связывали это именно с тем, что руководство кружком перешло в руки молодых писателей (П. Иртель, Б. Нарциссов, Ю. Иваск, К. Гершельман, Е. Базилевская) [21] См.: Исаков С. Г. Русские в Эстонии 1918–1940. С. 104. .

Но особенно важное значение имело участие К.К. Гершельмана в Ревельском цехе поэтов, основанном 15 октября 1933 г. Дело в том, что Ныммеский литературный кружок, как и центральный таллиннский Литературный кружок, были объединениями любителей словесности, Ревельский же цех поэтов — содружеством творцов литературы, авторов. В его состав вошли почти все выдающиеся представители молодого поколения русских поэтов в Эстонии. Во главе цеха стая П. М. Иртель. К. К. Гершельман был одним из инициаторов создания нового объединения, он считался «активным членом» его (так официально именовались действительные члены цеха). «По замыслу инициаторов, Ц<���ех> П<���оэтов> должен был явиться местом работы над стихосложением, школой поэтики и самокритики», в нем предусматривала «взаимный критический разбор» произведений членов цеха, «знакомство с современной поэзией» [22] Цех поэтов // Новь. Сб. 6. [Таллинн,] 1934. С. 77. .

Ревельский цех поэтов установил связи с другими русскими литературными объединениями за рубежом, в частности, с пражским «Скитом поэтов». Усилиями членов цеха были изданы сборники «Новь» (№ 6 и 7,1934), которые имели более широкое — в масштабе всей зарубежной русской литературы — значение. Хотя члены кружка не придерживались одного какого-то направления в тогдашней эмигрантской литературе — в нем господствовал принцип свободы творчества, но, пожалуй, наиболее близкими для участников были традиции акмеизма.

Член объединения Б. А. Нарциссов позже вспоминал, что Карл Гершельман был «пожалуй, тогда наиболее зрелым из всех цеховцев-поэтов» [23] Нарциссов, Борис. Цехи русских поэтов в Эстонии // Новое русское слово (Нью-Йорк). 1980. 29 февр. № 25131. С. 6. , и не случайно он принимал активное участие в его работе. 21 января 1934 г. Гершельман сделал на собрании цеха доклад о новом сборнике стихов Георгия Иванова «Розы» [24] Культурная хроника // ТРГ. 1934. 27 янв. № 64. С. 4. . Собрания цеха в первом полугодии 1934 г. обычно посвящались чтению и разбору стихотворений членов объединения. 21 февраля 1934 г. Гершельман выступил на собрании с анализом творчества Меты Роос [25] Культурная хроника // ТРГ. 1934. 3 марта. № 69. С. 4. .4 марта был разбор поэзии самого Карла Гершельмана [26] Предстоящие доклады и сообщения // ТРГ. 1934. 3 марта. № 69. С. 4. , в апреле он же прочитал в кружке доклад о творчество Юрия Иваска, в котором докладчик изложил и свой взгляд на современную поэзию вообще [27] Культурная хроника // ТРГ. 1934. 28 апр. № 77. С. 4. .

Осенью и в конце 1934 г. собрания Ревельского цеха поэтов были посвящены преимущественно проблемам техники стиха. К. К. Гершельман выступил с докладом о рифме [28] Цех поэтов (Из дневника) // Новь. Сб. 7. Таллинн, 1934. С. 108. .

Он же был одним из ведущих авторов в выпускавшихся Ревельским цехом поэтов сборниках (их можно назвать и альманахами) «Новь». В шестом и седьмом выпусках «Нови», вышедших в 1934 г., опубликовано шесть стихотворений Гершельмана, относящихся к лучшей части его поэтического наследия, интересный фантастический рассказ «Коробка вторая» и статья «О современной поэзии». Принял он участие и в оформлении сборников как художник. Еще до создания Ревельского цеха поэтов в четвертом номере «Нови» (март 1932 г.), а затем в пятом (апрель 1933 г.) появились рисунки Гершельмана. Впрочем, не нужно думать, что он печатался только в «Нови». В известном парижском журнале «Числа» был опубликован его этюд «О Числах» (Числа. 1934. № 10. С. 248–249).

Ревельский цех поэтов распался в 1935 г. из-за внутренних разногласий, связанных с подготовкой к печати восьмого сборника «Нови». Из цеха в знак протеста против действий редактора «Нови» П. Иртеля вышли Ю. Иваск, К. Гершельман, И. Борман. Б. Нарциссов и Б. Новосадов [29] Isakov S. G. Переписка К. К. Гершельмана и В. С. Булич. С. 191. См. также: Раскол в «Цехе поэтов» // ВД. 1935. 21 нояб. № 274. С. 1. .

К.К. Гершельман сожалел о распаде Ревельского цеха поэтов [30] См. письмо К. К. Гершельмана В. С. Булич от 19 июня 1938 г. (Isakov S. G. Переписка К. К. Гершельмана и В. С. Булич. С. 194). , тем более, что к этому времени деятельность других русских литературных объединений в Таллинне почти замерла, и писатель оказался как бы вне литературного окружения. Закрытие газеты «Таллинский русский голос» (1932–1934) и прекращение выхода в свет сборников «Новь» привело к тому, что Гершельману в Эстонии негде было печататься: литературных журналов тут не было, а немногочисленные русские газеты очень неохотно публиковали художественные произведения. Единственным изданием, где Гершельман еще мог публиковаться, стал выходивший в Финляндии, в Выборге, «Журнал Содружества», печатавшийся на пишущей машинке, а затем тиражировавшийся на множительном аппарате. На страницах «Журнала Содружества» Гершельман опубликовал в 1935–1937 годах семь рассказов и миниатюр и два стихотворения.

К «компликациям» этого рода добавились еще и житейские, повседневные, «бытовые». В 1934 г. в Эстонии произошел переворот, приведший к установлению в стране авторитарного режима К. Пятса. Резко усилилась политика эстонизации, направленная, прежде всего, против русских. Жертвой ее стал и Гершельман: он лишился работы в Министерстве земледелия как не владеющий в достаточной степени эстонским языком. Гершельман попытался зарабатывать на жизнь трудом вольного художника, графика, работающего преимущественное сфере рекламы. К тому же на его попечении была уже и родившаяся в ноябре 1935 г. дочь Анна (это дало Карлу Карловичу материал для прекрасного рассказа «Начало»). Однако очень скоро стало ясно, что труд вольного художника не может обеспечить семью материально. Гершельман стал работать рисовальщиком на текстильной фабрике «Eesti Siid» («Эстонский шелк»). В его обязанности входило разрисовывать образцы тканей. Именно там, вдыхая день за днем ацетон, он заболел бронхиальной астмой, причем в тяжелой форме. Бронхиальной астмой Гершельман страдал до конца своей жизни.