Анри Мишель - Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции

Без сомнения, Конт очень старательно отмечает, что под словом «прогресс» он разумеет развитие. По его мнению, различные социальные состояния следуют одно за другим так же, как возрасты в биологии, не предполагая непрерывного совершенствования. Он всеми силами старается удалить из понятия прогресса метафизический яд, которым оно заражено [1519]. Но, не говоря о том, что он в этом пункте противоречит самому себе, не говоря о том, что позитивизм, как справедливо было замечено [1520], решается квалифицировать различные моменты исторического развития человечества, помещая позитивную стадию безусловно выше метафизической, а последнюю – выше теологической, можно было бы еще спросить, каким образом Конт примиряет свою механическую отправную точку зрения с идеей целесообразности, к которой он в заключение приходит? Оставим, однако, рассмотрение этого вопроса, затронутого нами только для того, чтобы показать, что Конту не удалось избежать совершенно вступления на метафизическую почву, и будем следить за развитием его социальных взглядов.

Представляет ли социальная физика «лишь прямое продолжение физиологии», как этого желает Кабанис? Нет, отвечает Конт, эти две науки нельзя ни смешивать, ни сливать. В одном только смысле социальная физика является «ветвью физиологии», в том смысле, что история цивилизации есть «продолжение и неизбежное дополнение» естественной истории человека [1521]. Но во всех остальных отношениях между этими двумя науками существует «резкая разница». Социальные явления, будучи результатом коллективной деятельности рода и выражая, в конечном счете, самую его организацию, очень рано становятся слишком сложными, чтобы можно было пытаться «связать какой-либо момент этого ряда с точкой первоначального отправления, игнорируя промежуточные отношения» [1522]. Чтобы хорошо изучить эти явления и вполне познать их, необходимо «установить прямую связь каждого звена ряда с последующим и предыдущим звеньями – и только с ними» [1523]. К этому теоретическому основанию присоединяется практическое, точно так же требующее различения этих двух наук. Так как вопрос идет об определении системы реорганизации современного общества, то одних физиологических законов еще недостаточно. Они учат нас только тому, что известное состояние цивилизации, говоря вообще, наиболее соответствует человеческой природе, но на каком расстоянии от этого состояния находится человечество в настоящее время? каков путь для его достижения? какой план социальной организации нужно применить? – на эти вопросы невозможно ответить, не обратившись прямо к истории цивилизации [1524].

«Истинное отношение», существующее между социальной физикой и физиологией, состоит в том, что вторая дает первой точку отправления. Физиология дает нам возможность знать причины, делающие человеческий род прогрессивным. Она объясняет образование первичных человеческих агрегаций до того момента, когда создание языка дало толчок цивилизации [1525]. Но с этого момента совокупность фактов, называемая цивилизацией, получает такую важность, становится столь сложной, что вызывает настоятельную необходимость в самостоятельной науке. Конт дает по этому поводу многочисленные объяснения. Хотя он никогда не упускает случая сказать, что социальная физика и физиология суть «две науки абсолютно одного и того же порядка», и допускает даже, что они – «две различные части единой науки», тем не менее он всегда стоит за то, что «понимать» и «изучать» их следует отдельно друг от друга [1526].

В таком случае становится понятным выражение, которое в настоящее время кажется довольно странным, но которое не казалось таким Конту. Социальная наука, говорит он, это «особая физика , построенная на непосредственном наблюдении явлений, относящихся к коллективному развитию человеческого рода» [1527]. Особая физика; но разве существуют в науке обособленные области, строго определенные границы?

По мнению Конта, существуют. Его философия опирается на предположение обособленности различных порядков явлений. Он допускает существование «социальных законов» для различных наук и протестует против «бесплодного научного единства» [1528]. Смешивать социальную физику с физиологией значило бы, по его мнению, допускать ошибку, аналогичную той, с которой справедливо боролись истинные физиологи и которая состоит в том, что изучение живых тел рассматривается, «как следствие и прибавление к изучению тел мертвой природы» [1529]. Конт избегает, таким образом, опасности впасть в материализм и ради предосторожности опровергает то, что он называет «мнимыми объяснениями» системы, «которая сводит высшее к низшему» [1530].

Уже в первых своих Opuscules Конт точно определяет метод социальной физики. Последняя может воспользоваться некоторыми физиологическими данными, так как развитие человеческого рода представляет поразительную аналогию с развитием индивидуума [1531]. Но ее естественным и очень богатым содержанием служат непосредственные наблюдения над различными проявлениями социального состояния. Причем почти все социальные состояния могут быть рассматриваемы как «существующие в настоящее время» [1532], так как дикие народы воспроизводят наиболее древние из них. Связь, установленную на основании хронологической последовательности, можно проверить сравнением явлений в различных местах [1533], говорит Конт, и этой замечательной фразой полагает основание описательной социологии в том виде, как ее понимает Спенсер.

Мало того, социальная физика допускает и настоящие «опыты», подобные тем, какими являются для физиолога патологические случаи , изменяющие обычный порядок явлений. В истории встречаются периоды, когда преобладали известные политические комбинации, которые «имели тенденцию более или менее задержать развитие цивилизации» [1534]. Изучение таких периодов является для социальной физики эквивалентом опыта. Конт не развил этой мысли. В особенности, он не выяснил того, каким образом, при необходимой последовательности событий возможны известные уклонения, требующие поправок: новое чудо той имманентной целесообразности, от которой ему не удалось избавить свою систему.

Таким образом, Opuscules Конта, столь сжатые и глубокомысленные, заключают в себе большую часть тех идей, которые подробнее и полнее, но без существенных изменений, будут изложены на страницах Курса положительной философии , слишком часто отличающегося крайним многословием. Мы отыскивали идеи Конта в его Opuscules [1535]потому, что они, знакомя нас с его теориями, дают нам, кроме того, драгоценное указание на то настроение ума, которое было у автора в начале его деятельности.