Коллектив авторов - Философия в систематическом изложении (сборник)

Второе основание, по которому мы судим о тесной связи между духовной жизнью и мозгом, состоит в том, что нарушение их нормального состояния отражается на обоих равномерно. Болезни или повреждения мозга обычно сопровождаются расстройством душевной жизни, и обратно: душевное расстройство обычно сопровождается изменениями в структуре мозга. Не трудно понять, что это есть только общее явление, от которого в отдельных случаях возможны отступления. Весьма часто бывает очень трудно с уверенностью констатировать душевное расстройство. Бывают случаи, когда специалисты психиатры после долгих наблюдений все же не могут прийти к вполне достоверному заключению относительно этого. Констатирование материальных изменений в мозге точно так же сопряжено с крупными трудностями. Несмотря на чрезвычайные успехи научного исследования, сделанные в этой области в последнее время, оно все еще находится в зачаточном состоянии; лишь постепенно научаются открывать для глаза более тонкие последствия болезненных процессов и отличать в них существенное от несущественного. К тому же необходимо принять во внимание, что некоторые повреждения мозга, пожалуй, никогда не станут предметом нашего непосредственного наблюдения, а именно такие расстройства функции живого органа, которые еще не привели к окончательным изменениям его формы. Мы до сих пор, например, не знаем, какие материальные повреждения соответствуют нервности, истерии, душевным болезням в тесном смысле и многим другим душевным расстройствам. Но необъятное количество фактов, на которых была доказана правильность нашего общего положения, убеждает нас в его правильности вообще и приложимости ко всем тем случаям, в которых мы его по понятным причинам непосредственно доказать не в состоянии.

Но для наших общих воззрений чрезвычайно важно еще установить, какова именно природа этой тесной связи, существующей между мозгом и душевной жизнью.

Обычное воззрение склоняется к представлению, что эта связь существует в пространстве, т. е. важнейшие проявления деятельности души оно мыслит связанными с отдельными частями мозга. Ходячее мнение убеждено, например, в том, что высокий лоб мыслителя прикрывает его разум. Френология Галля, не затрудняясь, указала, какие части мозга являются специальными органами религиозности, чувства собственного достоинства, любви к порядку и многого прочего, и если не специалисты анатомы и физиологи, то большая публика отнеслась к этому учению весьма сочувственно.

Но все такого рода объяснения сами создавали новую трудность. В обычном представлении душа все-таки есть нечто простое, неделимое, единое, в полную противоположность протяженной материи. Если так, то как же душа могла быть повсюду связана с таким материальным органом, как мозг, состоящим из бесчисленного множества отдельных частей? Очевидно, эта связь имеет место только в одной-единственной точке — был вывод отсюда. К этой точке должны передаваться все материальные возбуждения, которым надлежит отразиться на нематериальной душе, и из этой же точки исходят обратные действия души на мир материального; только в этом одном, надо всем господствующем, центре душа приходит в непосредственное соприкосновение с мозгом. И вот, в течение многих столетий искали без устали эту точку, это «седалище души», и нет такой части в мозгу, где ее когда-нибудь не пытались бы открыть.

Приблизительно уже лет 40 как мы знаем с полной достоверностью, что эти оба воззрения ошибочны, но что первое все-таки ближе подходит к истине, чем второе. Седалища души в виде точки в мозге не существует. Нервные пути, идущие в мозг, вообще в центральную нервную систему, не оканчиваются в одном общем центре, где непротяженная душа могла бы сообщаться с ними, точно так же нет центра, из которого исходили бы нервы, идущие из мозга. На самом деле направляющиеся в мозг нервы около места вступления в него распадаются на отдельные волокна, которые там и оканчиваются совершенно; аналогично этому исходящие нервы исходят из клеток, лежащих непосредственно у выхода их из мозга. Волокна, которые идут дальше к большому мозгу и составляют продолжение тех концевых частей или расположены пред началом исходящих нервов, тоже не обнаруживают ни малейших признаков централистического строения. Напротив того, они децентрализованы самым идеальным образом: они проходят друг мимо друга и оканчиваются в различных местах; но совокупность их все-таки образует одно замкнутое целое благодаря чрезвычайно многочисленным соединениям отдельных частей между собой. Отношение же души к этому искусному строению таково: распределение душевных функций между отдельными частями мозга вполне соответствует разделению труда, имеющему место на периферии тела между органами чувств и движения. Кора затылочной доли мозга, которая имеет большую анатомическую связь с находящимися в диаметрально противоположном месте глазами, психически служит для зрения, зрительных ощущений и представлений; другая часть мозга, относящаяся анатомически к уху, височная доля обслуживает слух. Темянная доля имеет отношение к чувству осязания и к ощущениям, связанным с движениями членов; другие части мозга являются центрами обонятельных и вкусовых ощущений. Из области, расположенной между темянной и лобной долями, исходят импульсы к произвольным и целесообразным движениям конечностей и туловища; другие мозговые области производят движения глаза, органов речи и т. п. Одним словом, душа, в виде различных первичных элементов жизни, ощущений и представлений и планомерных действий расположена, так сказать, в различных частях мозга; такова ее связь с мозгом. Так что, при всякой сколько-нибудь сложной комбинации этих элементов, например, когда лаской и увещанием пытаются унять плачущего ребенка, душа заставляет функционировать одновременно различные части мозга, но не сплошь, во всей его массе, а особым образом, по сети сложных разветвлений.

Спрашивается теперь: как следует понимать эти тесные отношения между душой и мозгом? Обычное воззрение, ближе всего соответствующее не только мыслям, но и желаниям людей, представляет себе дело так, что мозг есть необходимый орган, которым совершенно от него по существу отличная душа должна пользоваться, чтобы войти в сношения с внешним миром, а также с другими душами. Душе свойственна особая, своеобразная жизнь, независящая ни от чего материального и проявляющаяся, например, в мышлении по логическим нормам, а не по обманчивым чувственным впечатлениям, в произвольном обращении внимания и т. д. Но душа все-таки находится в сношениях с окружающим ее миром, а посему ей необходимо орудие , принадлежащее к этому миру. Таким орудием и служит ей мозг, с которым она находится в чисто внешнем отношении взаимодействия. При его посредстве она узнает обо всем том, что происходит во внешнем мире, не будучи, однако, рабски связана при этом доходящими до нее впечатлениями; в известной степени душа свободно стоит над внешними впечатлениями. При посредстве того же орудия она может обратно влиять на объективный ход вещей, – будучи и здесь опять-таки свободна и не находясь в полной зависимости от определенных причин, – и осуществлять свою волю в мире.