В. Авдеев - Расовый смысл русской идеи. Выпуск 2

Прикидываясь государственником, Абудлатипов пытается разместиться где-то посередине между сепаратистами и сторонниками ликвидации национально-территориального деления. Он готов отстаивать привилегии внутренних этнических анклавов, мириться с нарушением прав граждан (прежде всего, русских), но удерживать этницистов от прямого бунта против России. Этницисты уже научены опытом Чеченской войны и понимают, что самостоятельно они государства построить не могут. А вот кормушку для этнических «верхов» – запросто. Достаточно использовать опыт СССР и согласиться на его «демократическую» интерпретацию. Они прекрасно видят, что открытый шовинизм – просто пугающий образ, который надо поддерживать, чтобы создавать Абдулатипову и ему подобным «центристскую» нишу, в себе – кормушку.

Абдулатипов добивается замещения действующих политических институтов новыми – формируемыми на этническом основании. Он хотел бы создать представительство народов России (вместо представительства граждан) и обеспечивать диалог этих представителей, поделенных на этнические фракции. Парламент предлагается выбирать из принципа пропорционального представительства для этносов. То же и для субъектов Федерации.

То есть, согласно изложенной в докладе концепции, высшие органы должны выбирать не равноправные граждане, а национальные общины (которые еще надо сформировать, обострив этническую идентификацию до политического действия). Причем выбирать придется не лучших из всех, а лучших из своих . Кроме того, тут еще предполагается «полупалата» национальностей, в которой получат решающее преимущество представители этно-номенклатур. Это чистейший принцип этнического деления страны, антинаучная фантастика.

Каков же практический выход из океана слов, плещущегося в сочинениях Абдулатипова? По виду он добился только выделения средств на разного рода форумы, где узкому кругу «специалистов по национальному вопросу» можно авторитетно воссесть в президиум. Но есть и иной результат. Батрачество русского большинства на «титульные», «репрессированные», «депортированные», «малые», «северные» и прочие народы (будто русских никто не репрессировал и не депортировал!) может быть усугублено общефедеральными инициативами, которые Абдулатипов со товарищи реализовал пока частично, но в будущем надеется на более пространную реализацию своих «теорий». Ксенофобия как со стороны пользующихся этническими привилегиями, так и со стороны их оплачивающих, – вот перспектива применения на практике идеологии доклада. А пока очередной тупик в национальной политике достаточно ясно обозначен хотя бы затруднениями в хозяйственной и политической деятельности на территориях, контролируемых «титульными» номенклатурами.

Позицию Абдулатипова можно сравнить с позицией Гайдара. Оба ответственны за тяжелейшее положение страны и оба убеждают, что такое положение сложилось лишь потому, что они «недореформили». Это опасный экстремизм проштрафившихся чиновников, которые ради оправдания своих действий готовы выдумывать целые паранаучные направления и доказывать, что их доктрины и есть указание пути прогресса и процветания.

С нашей точки зрения, главная задача национальной политики России – это снова сделать Россию русской страной. Только тогда межэтническая конфликтность может быть усмирена, только тогда будет возможно сотворчество малых народов под сенью русской культуры, русской исторической традиции.

Опираясь на пример США, посмотрим какая же есть альтернатива подходу «межнационалов» и этницистов в государственном строительстве. Приведем всего лишь несколько строк из сочинений отцов-основателей США: «Дополнительная защита республиканского строя состоит в том, чтобы с помощью обновленного союзного правительства обуздать местные политические группировки и мятежи, и поставить предел властолюбию могущественных лиц в отдельных штатах, чья громкая известность и влияние в среде тамошних лидеров и любимцев толпы может дать им деспотическую власть над народом, а также устранить поводы для интриг иностранных держав, которые, несомненно, воспользуются столь желанным для них распадом Конфедерации…» [32].

Отцы-основатели Конституции США (под общим псевдонимом Публий) в яростной полемике отстаивали единство страны, привлекая примеры из истории. Поэтому нам нет необходимости доказывать, что «суверенизация» – есть абсолютное зло для государства, чреватое взаимной агрессией обособившихся частей, иноземной опасностью, межпартийной грызней. Положение о том, что условия, в которых народ лишен общенационального государства, представляют собой «картину, внушающую ужас» (выражение Публия), можно считать доказанной.

Публий дает такую отповедь своим противникам: «Противоестественно властолюбие класса лиц, которые либо надеются возвеличить себя благодаря разброду в стране, либо льстят себе, воображая, что им будет легче достигнуть верхушки власти при условии распада государства на несколько частичных конфедераций, чем в условиях союза при едином правлении…» [33].

Этнополитическая доктрина США в начале века была предельно ясной и вовсе не либеральной. Президент Теодор Рузвельт писал: «Мы должны сделать из них (иностранцев-переселенцев) американцев во всех отношениях: по языку, политическим взглядам и принципам, по пониманию и отношению к церкви и государству. Мы приветствуем немца, ирландца, стремящихся стать американцами, но нам не нужно чужеземцев, не желающих отказаться от своей национальности. Нам не нужны немцы-американцы, ирландо-американцы, образующие особый слой в нашей общественной и политической жизни. Мы никого не можем признавать, кроме американцев…».

Напомним также, что особые законы для черного меньшинства были отменены в США лишь в 60-х годах ХХ века.

При всей своей исходной имперскости, Америка во второй половине ХХ века стала также источником либеральной доктрины – экспортного мультикультурализма, отстаивающего право этнических меньшинств в сложившихся имперских организмах разрывать их на части или паразитировать на них. На волне денацификации доктрина «прав человека» была внедрена в Европу в той форме, которая позволила формировать внутри сложившихся европейских наций нелояльные к ним этнические диаспоры. Именно этим европейским этническим интернационалом была доведена до реализации концепция «Европы регионов», которая фактически подорвала национальную государственность. «Европа Отечеств» еще сопротивляется, пытается выстроить хотя бы внешний пограничный контур в рамках Шенгенских соглашений, но все более и более уступает давлению диаспор.