В. Авдеев - Расовый смысл русской идеи. Выпуск 2

Другого пути нет – мы видим это на примере того, во что превратилась Западная цивилизация, отвергнув древнюю – инициатическую – Традицию. Раб может убить своего хозяина, завладеть его имуществом и даже социальным статусом, но, не будучи инициирован в свободные люди, сущностно он останется рабом. Не пройдя должной инициации, человек, взявший в руки автомат, может стать солдатом, но не Воином ; человек, овладевший навыками «биоэнергетики», станет экстрасенсом, но не Магом , а человек, победивший на демократических выборах, – президентом, но не Истинным Королем …

И потому, с точки зрения сакральной Традиции, современное свободное и демократическое западное общество является сообществом рабов и нелюдей.

Ибо тот, кто приходит на землю из Иного Мира через материнское чрево, становится Свободным и Человеком, только пройдя через цепь возрастных и кастовых посвящений .

Действительно, согласно традиционным представлениям, только что родившийся ребенок не только не имеет пола, статуса и других признаков человека, но и вообще не является таковым. Так же, как и роженица, он сохраняет связь с Иным Миром , откуда только что явился. Как и роженица, он «нечист», подобно тому, как остается «нечистым» до завершения должных обрядов человек, совершивший убийство, т. е. «отправивший» кого-то обратно в Иной Мир . Эта связь родившегося с Иным Миром рвётся первым возрастным посвящением, совершаемым, как правило, в первые же дни жизни – наречением детского имени.

Значение первого, следующего сразу за рождением, имянаречения в Традиции огромно. Во-первых, как только что было сказано, наречение имени очищает родившегося, разрывает его связь с Миром Мертвых, где всё безымянно . А во-вторых, имянаречение символизирует: пришедший в Мир Живых будет человеком , ибо звери тоже умеют рожать детенышей, но не умеют давать им имена.

Вместе с детским именем родившийся получает и свой первый статус в сообществе людей – в мире – он становится дитём . Заметьте, русское слово дитя, дитё — среднего рода. Действительно, дети в традиционных обществах считались бесполыми и воспитывались женщинами семьи или рода все вместе, без разделения на мальчиков и девочек. Такое воспитание продолжалось, как правило, до семи лет.

Когда дети достигали возраста в 2–3 года, они вступали во второй инициатический цикл, длившийся примерно до 7 лет и содержащий у разных народов два-три, а иногда и больше частных посвящений. Эта цепь посвящений преследовала две цели: введение в пол и введение в род. На Руси, например, именно в этот период дети впервые одевали женскую юбку (сарафан) или мужские порты. С момента завершения инициации они – уже не бесполые дети, но ребёнки , мальчики и девочки, – воспитывались раздельно и начинали осваивать навыки и умения, необходимые, соответственно, мужчинам и женщинам.

Второй аспект данной инициации – введение в род в качестве младших его членов. Социальный статус ребенка в архаике соответствовал социальному статусу раба. Собственно говоря, русское слово ребенок , украинское паробок происходят от той же древней основы, что и слово раб ; общее восточнославянское хлопец — это тот же холоп и т. д. Статус холопа/хлопца характеризуется отсутствием как прав, так и обязанностей – кроме права на долю в пище и обязанности беспрекословного подчинения старшим членам рода. Холоп и хлопец не имеют в традиционном обществе даже права отвечать за свои поступки – за преступления, совершенные ребенком или рабом, всегда расплачивается родитель или хозяин.

Наконец, третья, основная, инициация проводилась по достижении ребенком возраста 13–15 лет и представляла собой, фактически, превращение во взрослого человека и полноценного члена рода, наделенного самостоятельностью и полным (или почти полным) набором прав и обязанностей. Именно это посвящение наиболее полно следовало традиционному инициатическому «пути через Смерть», на котором ребенок терял свое детское имя и, возрождаясь в качестве взрослого, получал новое имя, которое и считалось единственно настоящим.

Об этом – самом важном изо всех возрастных – посвящении великолепный историк религий Мирча Элиаде пишет: «Посвящение вводит неофита одновременно и в человеческое общество, и в мир духовных ценностей. Он узнает правила поведения, производственные приемы и организацию взрослых, а также мифы и священные традиции племени, имена богов и историю их деяний и, что особенно важно, мистические отношения между племенем и Сверхъестественными Существами, в том виде, в котором они установились в начале мира…» [7].

Задача данного посвящения состоит еще и в своеобразном испытании подростка, магической и бытовой проверке того, насколько он готов и, говоря вообще, насколько он способен [8] войти в мир, в сообщество взрослых людей. Я позволю себе привести еще одну цитату, на сей раз – из работы российского этнопсихолога Алексея Андреева: «…в отношении к детям, в их воспитании взрослые вынуждены быть предельно точны и требовательны. Иначе мир пойдет не туда. Именно этим вызваны ужасающие нас строгости и жестокость при инициациях. Крошечная ошибка при воспитании со временем поведет к накоплению чужих качеств, и вместо человека ты приведешь в этот мир нечто страшное, имя которому – чужой !..» [9]

При необходимости, достигнув возраста 18–21 года, члены сообщества могли проходить и другие, дополнительные инициатические обряды, хотя большая часть такого рода посвящений скорее должна быть отнесена уже к инициациям специализированным или кастовым. Любопытно, что подобная последовательность возрастных посвящений сохранилась (пусть, отчасти, формально) в структуре возрастной лестницы средневекового феодального сословия, имевшей приблизительно следующий вид:

до 7 лет – воспитание женщинами;

с 7 до 14 лет – служба пажом;

с 14 примерно до 18–19 лет – служба оруженосцем;

в 18–20 лет – рыцарское посвящение.

Если система возрастных посвящений, достаточно хорошо изученная на историческом и этнографическом материале, в целом достаточно стандартна для любого традиционного общества, будь то древние славяне или современные «первобытные» народы Африки или Австралии, то инициации специализированные отличаются гораздо большим разнообразием. Поэтому здесь рассмотрим лишь краткую и довольно условную классификацию специализированных (кастовых) инициаций по их целям, не утруждая читателя излишним углублением в конкретику.