Георгий Почепцов - Революция.com: Основы протестной инженерии

Революция «продает» одновременно страх и счастье. Страх активно присоединяется к представителю власти, счастье – к представителю оппозиции. Украина-2004 сделала власть бандитской, в то же время население в пропаганде другой стороны должно было подготовиться к разделению на первый, второй и третий сорт. Киргизия-2005 наглядно продемонстрировала, что в результате лучше согласиться на любую власть, чем на погромы. Страх делает человека активно впитывающим новую картину мира, поскольку старая не дает ему безопасного существования. Предложение выбрать между «страхом» и «счастьем» имеет только одно решение.

Следует поддержать правильность мнения Юрия Солозобова, который заявил следующее: «Успех восстания во многом определяется тем, что всякая революция реализуется не против конкретного политического лица в пользу другого лица. Скажем, «единого кандидата от оппозиции», каким бы привлекательным (или наоборот!) не было это лицо. Революция всегда направлена против сложившегося дисциплинарного порядка. Например, киевское городское восстание вовсе не сводилось к «свержению Януковича». Оно не было также выступлением «всех украинских сил против России». Целью оранжевой революции был демонтаж опостылевшего «коррумпированного режима», а также изменение принципов легитимности власти в пользу устойчивой процедурной демократии» [20]. То есть речь идет не только об искусственных, но и о вполне объяснимых естественных процессах.

Сегодня Россия не понимает механизмов революции и не принимает ее. Станислав Белковскийзаявляет, что в основе развития украинско-российских отношений лежит «субъективное отношение Владимира Путина к прошедшей оранжевой революции, которую он ненавидит постольку, поскольку не понимает ее причин и механизмов. Несмотря на это, Кремль сформулировал официальную доктрину, согласно которой в оранжевой революции виноваты Соединенные Штаты, политико-технологический ресурс которых существенно превосходит российский, поэтому Россия не смогла ничего поделать, хотя и была убеждена в необходимости победы Виктора Януковича. В глубине души Путин знает, что обязательства, которые США взяли на себя в июне прошлого года и которые заключались в том, что Вашингтон не будет мешать победе Януковича, выполнялись достаточно безукоризненно вплоть до декабря. Больше того, посол США в Киеве предотвратил захват администрации президента Украины, надавив на Виктора Ющенко» [21].

Революция ускоряет те процессы, которые уже начались, придавая им более успешные форматы. Она частично трансформирует подлинную реальность и существенно реальность виртуальную. Ее поле действия / бездействия в первую очередь расположено в виртуальной плоскости. Власть, обладая исключительными возможностями по работе в подлинной реальности, уходит из нее. В этом особенность бархатных революций, которые совершаются в первую очередь в пределах виртуальной реальности, которая для этого расцвечивается жертвами, героями и врагами. Это именно требование виртуальной реальности, подобно тому как любой товар лучше продается в опоре на рекламу с известным лицом, то есть также с объектом из виртуального мира. Виртуальный мир власти оказывается сильно изношенным за время ее правления, поэтому происходит смена одного виртуального мира на другой.

Революция моделирует ситуации разрыва с прошлым состоянием, причем переход этот может носить как насильственный, так и ненасильственный характер. Интенсивный разрыв отличается от естественного разрыва активным включением разного рода процессов разрушения старых структур. Для молодого поколения такого рода разрушение не является столь же болезненным, как для поколения старшего, поскольку у них нет личностного эмоционального включения в старые структурности.

Стратегия разрыва характеризуется следующими чертами:

• увеличением скорости трансформации;

• переходом к новым возможностям объектов, например предельным состояниям людей;

• открытием новых пространств для движения вперед.

Из этих трех характеристик явной становится возрастающая роль ошибки. В принципе стратегия часто и строится на введении своего противника в пространство ошибок, чему способствует среди прочего и сознательное введение его в заблуждение.

Стратегия преодолевает сопротивление среды, которое в случае революционных изменений вообще достигает максимума, хотя оно не менее велико и в случае более стандартной трансформации фирмы, учреждения, страны. Теория организационных изменений всегда требует учета этого вида сопротивления.

Революционная стратегия по отношению к противнику, то есть власти, строится также на нейтрализации возможностей власти по построению помех. Именно по этой причине и важна стратегия, поскольку здесь происходит наложение действий двух сторон, развитием ситуации руководят из двух центров одновременно, пытаясь опереться даже на те же самые ресурсы, стараясь перетянуть их на свою сторону.

Перед нами возникает задача удержания своей стратегии с одновременной попыткой добиться срыва стратегии противника. Эти задачи однотипны как для власти, так и для революционеров.

Власть обладает для этого большим ресурсом, революция обладает большей поддержкой населения. Революции, как правило, «забирают» население у власти, выводя их на открытые формы протеста, которые в свою очередь начинают служить моделью для других, создавая соответствующий каскадный эффект.

Сегодняшняя глобализация создала прецедент открытости, когда внешние параметры играют в развитии страны не меньшую, а то и большую роль, чем параметры внутренние. Внешнее давление столь же эффективно сегодня, как и давление внутреннее. Можно представить следующий набор вариантов позитивного / отрицательного внешнего / внутреннего давления на власть (см. табл. 19).

Таблица 19

Варианты давления на власть

Задачей революционной составляющей в поле принятия решений противников является максимальное затруднение принятия адекватных решений, чему, среди прочего, служит и внешнее давление. Например, и в Грузии, и на Украине в кризисные моменты раздавались однотипные звонки Р. Бейкера и К. Пауэлла, на которые не ответили ни Э. Шеварднадзе, ни Л. Кучма.

Вообще близость югославского, грузинского, украинского вариантов носит системный характер. Это в сильной степени связано не только с близостью планировщиков, но и с определенными аспектами глобализации, в которую вступило человечество. Сегодня ряд реальных объектов могут существовать и удерживаться с помощью поддержки виртуальной действительности, которая обеспечивается с помощью механизмов глобализации. Политическая глобализация продвигает вперед однотипные институции, трансформируя реальную действительность под требования действительности виртуальной.