Анжела Мальцева - Введение в философию желания

в) философское отношение , которое предполагает рациональное постижение желания как качества целостного человека, как олицетворения целостности вообще, что требует совмещения «эмоционального» и «когнитивного» отношений. Задача такого подхода, с одной стороны, – увидеть в желании универсальную характеристику человеческого существования, признать таинственность желания и его самоценность при допущении принципиальной непознаваемости некоторых «участков» процесса хотения и, с другой стороны, попытаться понять желание, с тем, чтобы определить ответственность человека желающего. При таком отношении признается наличие особой логики желания, сложным и противоречивым образом «вплетенной» в логику культуры и требующей для своего познания использования форм рационального и чувственного познания, а также интуиции.

Итак, философия может говорить и говорит о желании. Другое дело, что рационализация желания действительно связана с целым рядом трудностей. Искушению искать в особенностях объекта ответ на вопрос о сущности желания, только в объекте находить причину и источник возникновения желания, сопутствует не меньший соблазн видеть в желании только «порыв субъекта» (выражение Ж. Лакруа), что приводит в обоих случаях к тому, что феномен либо ускользает от определения, либо становится не отличим от потребности. Сведение желания к объекту (Сократ), либо сведение желания к субъекту (Спиноза) – результат неспособности увидеть в феномене полноценное отношение , все стороны которого равно важны и событийны.

Причина желания.Среди философов нет единодушия в понимании причин возникновения желания; причину желания ищут либо в самом субъекте только, либо в желании видят действие родовых, космических, социальных, божественных сил, полностью детерминирующих волю субъекта. Интересно, что во всех случаях, когда источник желания не совпадает с личностью (т. е. когда думают, что личность, сознание, не имеют к желанию никакого отношения), желание оказывается «бесцельным», и, напротив, став причиной желания, личность награждает его целью; иными словами, благодаря (концепту) личности желание становится осмысленным и смысл порождающим.

Предметизация желаниятакже затруднительна. Чего желает желание? Какова цель желания? Что может привести к его снятию, исчезновению? Если я желаю попасть на Луну, то что является предметом моего желания: сам момент пребывания на планете или то внимание, которым я буду окружена при возвращении? Что станет окончанием моего желания: выход из летательного аппарата на месте приземления или появление такой новой личности, которая смогла добиться того, что ее отправили на Луну? Я сделаю это «для себя» или «для Другого», отношение с которым обретет – при условии осуществления моего желания – новое качество? Очевидно, что объект желания не всегда является его предметом, но случайно ли существование такого различия? Обзору ответов на этот и другие подобные вопросы посвящена данная монография.

Как правило, обращающиеся к феномену не замечают того, что желание функционально различно, и что именно это и затрудняет его объективацию. Желание может выступать в обличии воли или в обличим страсти. В первом случае субъект пользуется желанием, во втором – пребывает в нем. Невозможно вести речь также о какой-то одной форме желания: желание существует как минимум в двух основных «формах» – как качество субъективности и как особое отношение между субъектом и объектом.

Следует различать объект желания и предмет желания . Объектом желания является то, на что направлено сознательное внимание субъекта, что осознается им как причина его активности и цель его устремлений. Узнать об объекте желания можно просто спросив субъекта: «На что направлен твой интерес (взгляд)?». Получение объекта во владение и обладание им может сопровождаться удовольствием. Предмет – это то, что только и может удовлетворить желание, что действительно его удовлетворит. Это «объективная» цель желания, задаваемая самой его логикой и подчиняющаяся закону удовлетворения. Удовольствие присутствует в удовлетворении в виде идеи. Разница между «физиологическим» удовольствием и удовольствием в удовлетворении – качественное. Удовольствие в удовлетворении концептуализируется и становится идеальным.

«Объективной» целью всякого желания выступает актуальность личности. Поэтому материальным окончанием желания может стать лишь актуальная личность. Наличие объективного в субъективном желании и составляет его тайну и чудо. Благодаря существованию этой тайны мы не можем пожелать желать или не можем «уговорить» желание не исчезать.

Предмет желания дан трансцендентально, в том смысле, что он может стать достоянием нашего опыта, но лишь частично, так как выходит за его пределы. Совпадение предмета и объекта желания может быть обозначено как счастье, блаженство и воспринимается субъектом желания как Высшее благо и создает удовлетворение. Именно потому, что предмет дан трансцендентально, никакое желание не может быть удовлетворено абсолютно. Но относительность удовлетворения не умаляет его. Субъект-объектное отношение здесь является отношением «личность – личность».

Будучи исполненным, желание может остаться неудовлетворенным. Неудовлетворенность – следствие несовпадения объекта и предмета желания. Субъект-объектное отношение здесь выступает как отношение «вещь-вещь».

Понятие желания может быть определено как Встреча – метаксическое отношение между «субъектом» и «объектом», их метаксическое со-бытие (от греческого слова metaxu – «в», «середина», «внутри», «бытие между»). Если речь идет об отношении между людьми, то после того, как желание высказано , его стороны перестают быть абсолютно прежними, хотя и не становятся при этом абсолютно другими. Высказанное желание – покушение (на Другого) и предложение (себя в дар), где предложение себя в дар может быть понято как покушение (как минимум) на воображение Другого, а покушение как предложение своих: помощи, времени, жизни. Противоречие между дарением и захватом, точнее, между готовностью захватить «не свое» и готовностью пожертвовать «своим», и, наоборот, между способностью воспринимать Другого как дар и стремлением захватить Другого врасплох собою , и составляет суть метаксического события Встречи.

Желание искушает нас «логосом», желание есть всегда искушение в нем признаться, сообщить Другому о том, что он – герой созданного желанием нового мира. В этом смысле желание – не недостаток бытия во мне. Напротив, в этом моменте желание избыточно. Если бы любовь не включала в себя желание, не было бы и признания в любви. Существует связь между желанием и логосом как достоянием культуры. Желание невозможно вне возможности о нем сказать.