Анжела Мальцева - Введение в философию желания

Призвание человека не обязательно совпадает с его явными талантами, оно может даже отдалять от дара. Призвание – «потребность в правде» (с. 19). Испанский мыслитель противопоставляет «этическое» «Я» (кем мне следует быть) и «Я» призвания (кем я должен быть). Поэтому, если человек должен стать вором, но усилием воли он избегает этого, то тем самым он живет не подлинной жизнью, фальсифицирует свою жизнь (с. 19).

Вместо того чтобы следовать желанию «определиться, вписать себя целиком в исключительную судьбу, принять ее, иными словами, решиться быть ею», Гете избрал бытие чистое и возможное, «бытие неограниченной возможности» (Urpflanze и Urieben). Он не захотел хотеть быть кем-то окончательно, но выбрал чистое право распоряжаться, быть всем. В продолжение Гассету можно посмотреть на «индивидуальное» желание как на способ бытия, предписывающий субъекту: «Освободись от себя во имя всего прочего»; «личное» желание требует: «Освободись от всего прочего ради себя самого». По мнению Ортеги-и-Гассета, Гете остался верен «индивидуальному» желанию, отказавшись от призвания как подлинного, «личного», желания.

Важно то, что Ортега-и-Гассет не находит в желании ни голоса рода, ни проявления природных или космических сил, ни задачи, поставленной перед индивидом обществом (вспомним пример с призванием быть вором!). Перед нами не просто тайна, но тайна присутствия в нашей жизни трансцендентных сил, которые назначают нам бытие, от которого мы можем отступить, и которое можем не выбрать, но только ценой счастливого расположения духа, ощущения счастья, внутренней заполненности, удовлетворения, коими нам придется расплатиться за отказ быть самими собой.

Представление желания в смысле нужды, недостаточности бытия приводит к весьма распространенной ошибке определения желания как особого рода потребности или как «вызревшей» или обретшей объект потребности. Представление желания как нужды или как потребности отдаляет от цели философского осмысления этого важнейшего в жизни человека феномена. Философское прочтение желания позволяет говорить о принципиальном отличии желания от потребности.

Формальное различение феноменов желания и потребности мы находим в работе Рокни Джейкобсона. Американский философ полагает, что желания и потребности различаются прежде всего способами «снятия» или тем, что и как завершает их [49]. Рассмотрим «окончание» желания. Мы можем сказать, что желание человека сделать X выполнено тогда и только тогда, когда человек сделал X. Мы не можем утверждать, что желание человека сделать X удовлетворено , если он не сделал X, но совершения X самого по себе еще не достаточно для удовлетворения желания сделать X. Если кто-то многие годы испытывал сильнейшее желание увидеть дворец Z в стране У и наконец попал в У, и, прогуливаясь по улицам города, видел дворец Z, но так и не узнал об этом, ошибочно полагая, что находился у дворца R, то его желание увидеть дворец Z оказалось выполненным, но не удовлетворенным.

Познавательный компонент, необходимый для того, чтобы желание оказалось удовлетворенным, Джейкобсон называет когнитивным заключением (cognitive closure). В случае с человеком, который получил ошибочную уверенность в том, что он находился перед дворцом Z и что его желание сбылось, мы можем говорить о выполненности, но не об удовлетворенности желания, потому что «желание человека сделать X считается удовлетворенным , если и только если его желание и достигло когнитивного заключения, и выполнено» (Jacobsen, 1993, р. 625). Кроме того, следует учитывать «способность» желания просто исчезать в связи с затиханием или переключением интереса.

Первое различие между желаниями и потребностямиобнаруживается в том, что выполненное, но не получившее когнитивного заключения желание не может в силу этой исполненности исчезнуть или прекратиться. Это решительно отличает желания от потребностей или аппетитов, ведь последние могут быть удовлетворены вне зависимости от правильности или неправильности наших уверенностей. Разберем два примера. В первом случае мы имеем дело с давним желанием человека попробовать японскую саке. Пробуя в гостях японскую водку, он пребывает в ошибочной уверенности, что предложенный хозяевами напиток – мексиканская текила. Его желание попробовать саке останется, в результате, неудовлетворенным, хотя и выполненным. Если же человек испытывает голод, то отсутствие у него уверенности в том, что он ест что-то съедобное, никак не повлияет на удовлетворение его потребности, поэтому после принятия незнакомой пищи или странного вещества голод утихнет и потребность, по мысли Джейкобсона, будет удовлетворена. Наша потребность в воде может быть удовлетворена после исчезновения жажды, но наше желание пить может быть утрачено после исчезновения жажды, но не удовлетворено, так как не было получено когнитивное подтверждение. Джейкобсон полагает, что причиной тому обязательная объектность желания. Из объяснения Джейкобсона получается, что желание – некая надстройка над потребностью. Я думаю, что желание не просто объектно специфицировано. Мы не просто желаем пить воду, пить сок, пить холодную воду, пить кислый яблочный сок с мякотью (и так до бесконечности) в отличие от потребности просто пить (нейтрализовать обезвоживание организма). Мы хотим стать той (новой) личностью , которая получит желаемое.

Актуальные аппетиты или потребности – безобъектные состояния индивида (objectless states of persons). Например, зуд как безобъектное положение автор отличает от желания почесаться, голод – от желания есть, жажду – от желания пить. Поэтому второе отличие потребностей от желанийзаключается в их диспозиции к способу удовлетворения. Джейкобсон, считает, что желание можно «обмануть», тогда как потребность можно временно «потушить», но от нее нельзя избавиться, как то в случае с сексуальной потребностью, которая снимается, например, холодным душем, но не уничтожается при этом насовсем, или голодом, который «перебивается» мятной конфеткой, но вскоре с новой силой «дает о себе знать». Вопрос о том, что желание можно «обмануть», а потребность – нет, требует уточнения. Желание действительно можно «потушить», «снять с повестки дня». Но это относится к «этому», конкретному желанию. Следует различать желание как качество личности вообще и конкретное желание, в коем личность представлена в той или иной степени актуальности. Желание как качество личности или желание быть самим собой можно обмануть, но только так, что вместе с ним обманут будет сам человек.