Рудольф Пассиан - Прощание без возвращения? Смерть и потусторонний мир с точки зрения парапсихологии

Некий мистер Ливермор (Livermoore) получал письменные сообщения от своей покойной жены Эстеллы через известную в свое время женщину-медиума Кейт Фокс на французском языке, неизвестном медиуму, и в зеркальном отражении! Не менее убедительные факты из личного опыта приводит Ганс Малик: «В моем кружке по развитию медиумических способностей медиум Йозеф К. беседовал со мной о «Фаусте» Гёте. Одновременно его правая рука писала статью, причем буквы стояли «вверх ногами», да к тому же рука двигалась не слева направо, а наоборот. В то же время его левая рука писала статью буквами в зеркальном отражении. Содержание обеих статей мы после смогли сравнить лишь с помощью зеркала. Читать написанное во время писания было невозможно. То есть через одного человека одновременно проявлялись три духа. Никаких других объяснений тут быть не может». Таким образом, в этом случае одновременно имели место три разумных проявления сознания одного человека с совершенно разным содержанием. Подобные факты приводит и норвежский поэт Людвиг Даль в своей книге «Мы здесь» (Ludwig Dahl «We are here»):

«19 декабря 1926 года правая и левая руки моей дочери Ингеборг одновременно писали (вернее, записывали) два совершенно разных письма. То, что записывалось левой, было от умершего молодым врача Карстена С. к его отцу, заведовавшему одним важным учреждением в городе на юге Норвегии. Позже отец отметил в письме к нам, что почерк (которого моя дочь никогда не видела) — точная копия почерка его сына. А моя дочь даже и не знала ничего о молодом враче во время его земной жизни. Второе письмо, написанное правой рукой и совершенно другим почерком, было от некоей Евы к ее родителям… В то время как руки Ингеборг водили карандашами по бумаге, она, находясь в состоянии транса, с улыбкой беседовала с двумя своими (умершими) братьями».

Наблюдалось даже автоматическое стенографирование. Очень интересный случай такого рода описывается в материалах, собранных профессором Райном. Четырехлетний мальчик проживал вместе со своей матерью в отеле в Орегоне. Однажды он исписал какими-то, как казалось, каракулями несколько листов бумаги, сложил их и засунул матери в бумажник. Обнаружив листы на следующее утро, она уже хотела их выбросить, но официант, обслуживающий номера, обратил ее внимание на то, что «каракули» выглядят, как стенограмма, и изъявил готовность показать листы знакомому учителю стенографии. «Каракули» оказались стенографическим письмом устаревшей системы — без ошибок или лишних черточек. Текст представлял собой письмо мужа этой женщины, умершего двумя неделями раньше в Нью-Йорке; в письме сообщалось о сейфе, про который женщина ничего не знала. Устаревшую систему стенографии муж выучил задолго до описываемых событий, будучи еще совсем молодым. Известен также случай использования медиумом неизвестной ему азбуки Морзе, зафиксированный в издании «Психологические исследования» («Psychische Studien») 1874 года, с. 209. К сожалению, я сам не сумел достать этот номер.

Два очень редких и потому особенно интересных случая передачи сообщений с помощью медиумического письма описывает доктор Эмиль Маттизен в первом томе своего труда «Жизнь личности после смерти» (Emil Mattiesen «Das persönliche Überleben des Todes»). В первом случае речь идет о передаче личной тайнописи (очень необычным способом), во втором — об использовании азбуки для глухонемых. Первое сообщение исходило от доктора Хинковича или Хинковица (Hinkovic) из Аграма, которое он переслал в то время довольно известному исследователю по имени Шарль де Весм (Charles de Vesme). Доктор Э. Маттизен несколько сократил его описания:

«Некий дух по имени Ватрославо уже неоднократно заявлял о себе через девушку по имени Тоника, пишущего медиума. Через некоторое время после его смерти умерла и одна из его сестер. Она переписывалась со своим женихом тайнописью. После ее смерти мать нашла переписку, но не сумела ее расшифровать. Во время одного сеанса в доме доктора Хинковича Ватрославо выразил намерение написать письмо своей матери, которой на сеансе не было. «Мадемуазель Тоника, — пишет д-р Хинкович, — взяла карандаш, и, пока моя жена — по просьбе Ватрославо — крепко держала ее руку, стол, на котором лежал лист бумаги, приподнявшись над полом, начал слегка двигаться по отношению к острию неподвижного карандаша, так что на бумаге появлялись очень странные угловатые знаки. Так на наших глазах было написано письмо, которое мы должны были переслать матери Ватрославо. Днем позже она пришла ко мне с лицом, сияющим от волнения, и сказала, что сумела прочесть письмо, написанное тайнописью, так как автор приложил ключ для дешифровки! В письме Ватрославо рассказывал матери, что дух его сестры Любицы доверил ему ключ к тайнописи и что теперь с помощью этого ключа их мать сможет расшифровать переписку влюбленных. Мать еще сказала, что никто, кроме жениха и невесты, а уж Ватрославо и подавно, при жизни не знали этой тайнописи».

Второй случай описан профессором доктором К. Шэфером (C. Schäfer) из Вандсбека. Он наблюдал одну сенситивную даму, которую называл «мадемуазель Г.»

«Однажды объявился дух глухонемой женщины, очень ловко что-то сообщавшей на языке глухонемых, о котором медиум не имел ни малейшего представления. Так как и другие присутствующие не владели этим языком, мы попросили потустороннюю женщину прийти завтра. На следующий сеанс мы пригласили молодую девушку, которая могла истолковать язык глухонемых. Вновь объявилась глухонемая. Медиум так быстро и ловко показывал знаки алфавита, что девушка едва поспевала за ним. Если она неправильно истолковывала какое-то слово, медиум (находившийся в трансе) отрицательно качал головой и повторял знаки до тех пор, пока они не были правильно поняты». Девушка подтвердила, что никогда еще не видела, чтобы кто-то так быстро и ловко управлялся с алфавитом глухонемых. Эта способность не могла таиться в подсознании женщины-медиума, так как до этого ей ни разу не приходилось наблюдать язык глухонемых, а тем более изучать его, подчеркивает профессор доктор Шэфер.

Весьма странным следует считать и происхождение некоторых исторических романов и повестей на позднесредневековом английском языке. Они были получены (из мира иного) некоей миссис Каррен (Curran) в Англии. Потусторонний автор сказал, что является крестьянкой, жившей в XVII веке, что родилась она в Англии, перебралась в Америку и там была убита индейцами. Она называла себя Пэйшнс Уорт и диктовала тексты на древнем языке, который оказался диалектом графства Дорсетшир XVII века. Стихотворное произведение примерно в 70 тысяч слов (записанное за 35 часов) под названием «Тэлка» было признано шедевром, причем никто всерьез не стал приписывать авторство медиуму. Кстати, медиум мог часами говорить на этом диалекте (в состоянии транса).