Биньямин Файн - Нищета неверия. О мире, открытом Богу и человеку, и о мнимом мире, который развивается сам по себе

Сравнение модели человека, основанной на секулярной идее о том, что человека в конечном итоге можно рассматривать как сложный компьютер, и реального человека приводит к однозначному выводу: реальный человек способен «видеть» истины, которых человек-компьютер «видеть» не способен. Кроме предложений, которые можно составить с помощью логики (посредством определенных алгоритмов), существуют истины, которые реальный человек также способен «увидеть», в то время как человек-компьютер не способен достичь их в силу своей ограниченности, – именно это доказал Гедель. Иными словами, недостаточно научных средств для того, чтобы описать, понять и объяснить то явление, которое называется «человек». Понятно, что реальный человек обладает многочисленными и разнообразными способностями, которые не ограничиваются одной лишь способностью видеть математические истины. Человек в состоянии создавать потрясающие творения, которых не достигнет ни один компьютер, однако теорема Геделя не позволяет нам доказать логически, что существуют истины, которые человек в состоянии «увидеть», а компьютер нет. Мы снова приходим к выводу, что в секулярном подходе существует «дыра», с которой ничего нельзя поделать, пока мы не выйдем за рамкиэтого подхода.

Теперь я собираюсь очень существенно облегчить требования к эволюционному процессу, ведущему к созданию человека. В прошлой главе мы говорили о « самосозидающем» процессе эволюции, эмерджентной,или творческой,эволюции. На самом деле это и есть настоящий эволюционный процесс, сопровождающийся появлением множества новых творений, включая и человека, однако описывается он с помощью понятия, будто бы объясняющего творческую силу этого процесса. Мы уже сказали, что выдумывание новых слов не поможет разрешить истинную проблему объяснения наличия процесса, который по самой своей природе не только не сочетается со светским подходом, но и опровергает его. Однако отвлечемся на время от непоследовательности этого подхода, предположим, ради спора, что человек действительно возник в ходе процесса эмерджентной эволюции, и докажем следующее утверждение.

В замкнутом мире человек не может быть ученым, открывающим законы природы.

Выше, в главе 3, посвященной познанию мира, мы обсуждали ложность принципа индукции – невозможно вывести новую научную теорию и открыть новые законы природы на основании только экспериментальных данных, наблюдений и логического анализа. Это философское открытие совершил шотландский мыслитель Дэвид Юм. Его открытие вызвало проблему: как можно примирить существование науки, с одной стороны, и невозможностью вывести законы природы из наблюдений над природой – с другой? В части 3 мы видели, что это – загадка, решения которой не может быть в рамках светского подхода, предполагающего – явно или неявно, – что мир замкнут, другими словами, что природа и человек (который и сам есть часть природы) – это все, что существует. Но если невозможно вывести законы природы из результатов экспериментов над природой, то и само существование науки для секулярного мыслителя есть чудо. Мы видели, что решение лежит в признании открытости мира Б-гу, однако для секулярного мыслителя мир закрыт! В таком закрытом мире человек не способен открывать законы природы – в этом и состоит суть того утверждения, которое мы только что доказали.

Разумеется, в закрытом мире человек не может быть также ни пророком, ни художником – он не способен сотворить ничего нового, однако, формулируя свое утверждение, я решил рассмотреть возможность существования именно ученого по весьма простой причине. Споря со светским мыслителем, мы обязаны принимать в расчет и его встречную аргументацию. Он ведь может отрицать, что творчество – это создание чего-то нового, ранее не существовавшего, и наверняка будет отрицать явление пророчества и существование пророков. Однако отрицать существование новых научных теорий он не сможет! Ведь можно доказать, что теория относительности или квантовая теория не выводятся из предшествовавших им научных теорий. Другими словами, можно доказать, что научные теории суть истинные творческие произведения. А что касается, например, Пятой симфонии Бетховена – хотя я и верю, что она есть результат истинного творчества, я не способен это доказать.

В этой главе мы представили три утверждения, не сочетающиеся с секулярным подходом, противоречащие ему и обнажающие серьезнейший пробел в самом сердце системы светской мысли.

Итак, подведем итоги. Натуралистический подход ведет к несомненному заключению о случайности процесса развития жизни, а потому исчезает возможность описать этот процесс средствами науки [59] . Наука не способна описать и объяснить творческий процесс, приведший к появлению многочисленных и разнообразных биологических видов. Если мы хотим понять развитие жизни на земле, мы должны оставить прокрустово ложе светского натуралистического безбожного подхода.