Арнольд Минделл - Процессуальный ум. Руководство по установлению связи с Умом Бога

Все – включая Эми и меня самого – испытывали страдание. Некоторые люди страдали от проблем, с которыми мне раньше не приходилось иметь дела, наподобие «водной травмы»: эти люди боялись включать душ из-за травматических воспоминаний о дожде, льющемся им на головы. Травма влияет на все виды человеческих взаимодействий: отношения, дружбы, семейные ситуации, связи с окружающей средой и т.д. До урагана Катрина две трети населения Нового Орлеана составляли афроамериканцы; два года спустя их осталось только половина. Подумайте о том, как это может повлиять на сообщество!

То, что случилось с Новым Орлеаном, в будущем, вероятно, будет в той или иной форме происходить с большинством городов мира, расположенных на берегах морей и рек. По мере таяния льда на Северном и Южном полюсах и подъема уровня морей, речные и прибрежные города по всему миру будут страдать от затопления. Нам необходимо думать о том, как сдерживать растущую глобальную температуру нашей биосферы. В области инженерии мы должны думать о том, как создавать лучшие дамбы; в области терапии – о том, как лучше иметь дело с травмой; в области социальной работы и помощи в разрешении конфликтов – о том, как лучше вмешиваться в травмированные организационные и городские процессы. В области экологии нам необходимо думать о предотвращении экологической травмы, то есть пагубного действия штормов и наводнений на людей и окружающую среду. Нам еще слишком мало известно о взаимоотношениях между живыми организмами и их взаимодействиях с естественной и искусственной окружающей средой.

Новый Орлеан, Улица Бурбон, 2003

Однако дух городов могуществен, и Новый Орлеан – не исключение. Природа этого города являет себя в его магических силах, великом джазе и фантастической пище! Он обладает неумирающим духом. (См. фото.) Как один из старейших городов США, Новый Орлеан известен своим поликультурным наследием, кухней, архитектурой и как родина джаза. Его праздники Марди Грас по-прежнему привлекают много туристов. Художник Джон Скотт сказал о Новом Орлеане: «В этом городе так много истории и культурного богатства, что оно сочится из тротуаров. Вы знаете, трудно быть там и действительно быть там и не начинать это впитывать. Из всех мест в мире, где я бывал, Новый Орлеан – это единственное известное мне место, где, если ты прислушиваешься, с тобой будут говорить тротуары». xxxviГород также называют «Большой Неторопливый» из-за медленного движения текущей через него реки Миссисипи. Новый Орлеан – не просто город на побережье. Он играет важную роль в экономике США, будучи одним из крупных международных грузовых портов и нефтеперерабатывающим центром. Я любил Новый Орлеан до и после Катрины.

Причина, по которой я говорю о природе города, состоит в том, что мы нуждались в его процессуальном уме и использовали его, чтобы помогать посреди хаоса. Прежде чем я буду способен объяснить, как дух Нового Орлеана помогал нам работать над его проблемами, я должен сказать о том, как я учился находить Сновидение города. Я вспоминал то, чему научился в Австралии. Работа над проблемами Нового Орлеана напомнила мне о Дядюшке Луисе и древнем веровании австралийских аборигенов, что за городами стоит тотемный дух. В своей книге «Сновидение в бодрствовании» я пишу о том, как Дядюшка Луис говорил о Красном Кенгуру, стоящем за городом Аделаида. Дядюшка Луис (Обрайен), старейшина австралийских аборигенов, говорил, что весь город Аделаида произошел из Сновидения, из того, что я теперь называю гиперпространством процессуального ума. Он называл это Сновидением, «Красным Кенгуру». Он сделал рисунок, опубликованный в городской газете, который показывает, как весь город Аделаида с его зданиями и улицами не просто возникал из ничего, а самопроизвольно организовывался фигурой красного кенгуру – духовного предка и тотемного духа земли Аделаиды xxxvii.

Эта точка зрения аборигенов рассматривает то, что мы сделали с землей, не как хорошее или плохое, а как часть ее Сновидения, как организуемое ее тотемным духом. Нам нужен контакт с этим Сновидением – оно может помогать в разрешении всех проблем поверхности земли. В принципе, каждый город, каждая команда и каждый отдельный человек сновидят. «Тетушка», женщина-старейшина австралийских аборигенов, говорила моему другу доктору Максу Шупбаху: «Можно убить кенгуру, но не Сновидение Кенгуру». Для меня это утверждение означает, что мы можем «убить» Новый Орлеан, но не скрытые под ним силы земли.

Зеленая политика – это политическая идеология, сосредоточивающаяся на задачах экологии и охраны окружающей среды. Она использует организованные политические действия широких масс. «Зеленое движение» связано с феминистским движением, движениями за гражданские права и мир. Я хочу создать еще одну категорию, следование земле, под названием «коричневая политика». Этот новый термин будет включать в себя идеологию зеленого движения и усиливать ее мудростью Сновидения. Для меня коричневая политика означает работу с проблемами отдельных людей, организаций, городов и наций путем обращения к земной основе процессуального ума данной ситуации. Для меня коричневый цвет означает землю под нами, дух или тотемный дух, Сновидение земли.

Мы нуждаемся в коричневой политике, так как она подчеркивает собственную способность земли помогать разрешению проблем между людьми и окружающей средой. Коричневая политика основана на той идее, что сама земля дает начало человеческим и нечеловеческим элементам сообщества. Поскольку каждый из наших индивидуальных процессуальных умов находит место в данной области/ситуации, которое ближе всего к тому, кто мы есть как индивиды, в известном смысле, каждый из нас мог бы жить на определенном участке земли где угодно на этой планете. Я предполагаю, что даже в тюремной камере есть процессуальный ум или «место силы», как шаманы называют место в данной области, дающее вам наибольшее чувство благополучия.

Нахождение места в данной области, которое вы ощущаете «своим» чрезвычайно важно. Нередко многим из нас, особенно тем, кто занимаются решением организационных проблем и разрешением конфликтов, приходится работать вдали от дома. Люди из той или иной местности зачастую скептически относятся к людям из других мест. Например, сельские жители с подозрением относятся к горожанам и наоборот. Я до сих пор помню маленькую деревушку в Альпах, куда я когда-то ездил. В этой деревушке было всего несколько десятков жителей. Однако они редко посещали людей в соседней деревне, находившейся на расстоянии около полукилометра. Но если они это все же делали, то говорили: «Людям из той другой деревни нельзя доверять!»