Арнольд Минделл - Квантовый ум. Грань между физикой и психологией

Нам следует помнить, что теория виртуальных частиц была, прежде всего, попыткой дать квантово-электродинамическую картину электрического поля. В этой картине поле, окружающее электрон, становится облаком виртуальных частиц, которые постоянно излучает и поглощает этот электрон. То, что было полем, действующим на расстоянии, теперь рассматривается как облако виртуальных частиц, способных и готовых совершать всевозможные столкновения и соударения, – обмены, не поддающиеся измерению, если только соударение не увеличивает их энергию настолько, что они становятся видимыми. До такого соударения, они не обладают достаточной энергией, чтобы быть чем-то, кроме быстрых неизмеримых флуктуаций.

Рис. 34.4. Образ частицы, окруженной ее виртуальными частицами

Подобно X-лучам, свет от огня или электрической лампочки тоже можно «объяснять» как виртуальные частицы, набирающие энергию, которые высвобождаются в виде электромагнитного излучения.

В физике идея виртуальных частиц обмена получила широкое распространение для «объяснения» всех силовых полей. Ядерные силы, удерживающие протоны в ядрах атомов, объясняются взаимодействием частиц обмена, именуемых мезонами. Есть много других частиц обмена, например «глюоны», которые взаимодействуют с «кварками» – материалом, образующим нейтроны и протоны. Возможно, есть даже «гравитоны», которые предлагают альтернативное объяснение поля тяготения (вместо эффекта искривленного пространства-времени). Хотя гравитоны пока не открыты, название уже существует, показывая, насколько сильна концепция частиц [39] Приверженность этой концепции привела к росту числа возможных «элементарных» частиц. Попытки противодействия такой тенденции порой приводили к весьма парадоксальным теориям. Например, американский физик Джеффри Чу (автор известной теории S-матрицы) предлагал объяснять взаимодействие между тяжелыми частицами («адронами») обменом… виртуальными протонами! Эта идея получила название «бутстрэп» (дословно – «шнурок от ботинка», так как, по словам Чу, она позволяет избавиться от введения новых частиц для объяснения уже известных, которые в таком случае становятся «подобными Мюнхгаузену, вытаскивающему себя из болота за шнурки от ботинок»); она породила ряд теорий, которые в русскоязычной физической литературе носят не слишком удачное название «шнуровочных». (Примеч. пер.) .

Здесь мы походим к пределам сегодняшней физики, которая пытается объяснять все силы в природе обменом частицами. Многие физики надеются, что элементарные частицы обмена, или, как я их называю, «частицы отношений» со временем дадут нам единую картину всех сил в природе.

Одна из причин для обсуждения виртуальных частиц обмена или отношений состоит в том, что они побуждают нас снова задавать вопрос: «Что мы имеем в виду под объяснением?» Помните упоминавшиеся ранее четыре принципа, которым должны удовлетворять виртуальные частицы? Они дают нам некоторые намеки относительно того, что означает объяснение. Вот эти четыре принципа.

I. Сохранение энергии: энергия должна быть постоянна во времени

II. Превращение энергии-массы: энергия может проявляться как масса (поскольку Е = mc 2).

III. Принцип неопределенности: Δ t × Δ E ≥ h .

IV. Принцип сообщества ОР: Новые теории должны использовать понятия общепринятой реальности.

Первые три теории уже существуют; они были приняты потому, что ведут к результатам, допускающим проверку в общепринятой реальности. Первые три принципа подразумевают, что любое объяснение должно включать в себя экспериментальное подтверждение в ОР.

Четвертый принцип гласит, что сами научные теории должны основываться на общепринятых понятиях. Например, частицы обмена невозможно видеть – если только не увеличить их энергию – и, в то же время, в отношении понятия частиц существует общее согласие. Людям нравится идея частицы; ее разделяют и могут обсуждать многие. Как я уже говорил ранее, то, что мы сегодня называем частицами, частицами обмена или виртуальными частицами, в будущем мы, возможно, будем называть струнами или духами.

Проблемы возникают только, когда объяснения воспринимаются как «истина». Мы всегда должны помнить о том, что по мере того, как меняется общепринятая реальность, меняются и объяснительные концепции. Все это зависит от Zeit Geist – немецкого выражения, которое буквально означает «дух времен».

Цайтгейст выступает в качестве скрытого параметра в физике и психологии. Например, Цайтгейст – дух времен общепринятой реальности – допускает идеи виртуальных частиц и фигур сновидения.

Мы знаем, что этот же Цайтгейст, обнаруживающийся в качестве скрытого параметра в физике, влияет и на психологию. В главе 27 о синхронности мы видели, что на идею Юнга о синхронности влияла теория относительности Эйнштейна. Понятия бессознательного у Фрейда и Юнга отражают Цайтгейст частицы, ибо бессознательное представлялось как безбрежный океан потенциала, своего рода поле, которое в то же самое время можно было представлять и как взаимодействие между виртуальными частями, именуемыми влечениями (Фрейд) или архетипами (Юнг). Подобно невидимым частицам, возникающим из океана энергии в физике, влечения и архетипы невозможно увидеть. Однако сегодня многие используют влечениями архетипы для объяснения человеческого поведения. По существу, элементарные частицы играют в физике ту же роль, которую фигуры сновидения и архетипы играют в психологии 4.

Радикальный теоретик восстает против Цайтгейст. Конфликт между новым мышлением и существующим Цайтгейст – это битва между мирами. Эта битва происходит не только в науке в периоды смены парадигмы. Она происходит во всех областях человеческого изменения. Традиции коренных народов подчеркивают важность напряженности между господствующим Цайтгейст и новыми идеями. Например, то, что представитель коренного народа во время визионерского поиска пережил выдающийся опыт, вовсе не означает, что его будут автоматически считать духовной личностью, будущим шаманом. Его видение должно соответствовать характеристикам, которые определяются шаманской традицией и всем сообществом. Точно так же духовные традиции ограничивают визионеров, стремящихся к новым горизонтам.

История науки и религии полна болезненных описаний подобных конфликтов. Галилея подвергли заточению до конца жизни за то, что его воззрения так сильно отличались от господствовавших религиозных традиций того времени. Многие ограничения приносят вред, и многие кажутся ненужными в силу своей традиционности и догматичности. Однако конфликт, возникающий между ОР и НОР, между коллективным Цайтгейст и индивидуальным или «субъективным» опытом, имеет чрезвычайно важное значение: он может быть творческой битвой между мирами.