Арнольд Минделл - Квантовый ум. Грань между физикой и психологией

Неопределенность позволяет на очень короткое время нарушать закон сохранения энергии. Но эта дыра в энергии достаточно велика, чтобы в нее пролезло множество призраков.

Физики тоже прокрадывались через эту дыру и давали волю своим буйным фантазиям. Если существует возможность нарушения закона сохранения энергии на короткое время, мы могли бы иметь огромные отклонения в энергии и позволять себе фантазировать о быстрых вспышках и возникновениях, которые никто не мог бы измерить. Принцип неопределенности позволял физикам фантазировать о событиях НОР.

Одна из самых поразительных фантазий появилась в течение шестидесятых и семидесятых годов, когда создавалась квантовая электродинамика. Физики придумали призрачные энергии, названные «виртуальными частицами». По их фантазии, такие частицы могли бы создаваться всей этой неопределенной энергией на очень короткие промежутки времени, и никто не был бы способен это проверить 5. Виртуальные частицы – это призрачные выдумки, которые могли бы случаться, и этого никто бы даже не заметил. Виртуальные частицы используются в физике для объяснения всевозможных вещей, но это история, которую мы будем более подробно изучать позднее.

Сейчас речь идет о том, что принцип неопределенности возвращает призраков в физику. Виртуальная частица могла бы существовать в течение очень короткого времени, а затем исчезать, и никто не смог бы сказать, что она вообще была. Могли бы существовать (в НОР) привидения, виртуальные частицы и что угодно еще, поскольку никто не может доказать противоположное. Согласно принципу неопределенности, мы не можем доказать, что призраки не существуют. У электрона даже мог бы быть волнообразный хвост – совсем как у Мелузины – и никто не смог бы это опровергнуть.

Принципы неопределенности и дополнительности оставляют открытой возможность в высшей степени необычных – если не просто сверхъестественных – процессов. Эти принципы утверждают, что физическую Вселенную невозможно познавать независимо от измерений, производимых наблюдателем, и от его выборов в отношении того, что он будет наблюдать. И эти принципы говорят, что в пределах очень короткого промежутка времени можно представлять себе возможность всего, чего угодно, без ограничений, вроде создания огромного количества энергии и частиц, обладающих массой.

В любом случае, наши решения в отношении того, что измерять (в ОР), относятся к двум отдельным, или «дополнительным», категориям наблюдения. Наблюдения, проводимые в одной категории, например, положения или времени, всегда исключают возможность одновременного точного наблюдения дополнительной категории, как то импульса или энергии.

Точный смысл дополнительности еще не вполне ясен и породил множество гипотез. Например, Паули расширил закон дополнительности Бора, добавив в него другие виды дополнительности, как то магнитные и электромагнитные поля и приборы, необходимые для их измерения. Объект и наблюдатель связаны отношением дополнительности.

Экстраполируя идеи Паули, мы могли бы сказать, что физика нуждается еще в двух взаимодополнительных переменных – общепринятой реальности и необщепринятой реальности. Мы уже видели, что можно делать измерения и предсказания в ОР, но чем больше вы это делаете, тем меньше соприкасаетесь с НОР или опытом потока того, что вы измеряете. Моя формулировка принципа неопределенности состоит в том, что ОР и НОР являются взаимодополнительными.

Мы могли бы также сказать, что чем больше вы сосредоточиваетесь на общепринятой реальности, тем меньше соприкасаетесь с процессом сновидения, и чем больше вы сосредоточиваетесь на сновидении, тем меньше знаете об ОР 6. Это отсутствие контакта с целым аспектом реальности делает нас неуверенными.

Возможно, вы думаете: «Кого на самом деле заботит, существует ли неопределенность в энергии, времени, положении и импульсе электрона или то, имеет ли он один или два хвоста? Довольствуйтесь тем, что вам известно. Принимайте ситуацию, как она есть. Если имеется одна щель, через которую может проходить электрон, то он ведет себя как частица; если имеются две возможные щели, он ведет себя как волна. Называйте это временем сновидения или чем угодно еще между измерениями, но перестаньте задавать так много вопросов об этой бедной крошке!»

Но большинство из нас похожи на партнера Мелузины. Большинство из нас подобны физикам, которые хотят знать о природе, знать, как определять материю. Мы не всегда бываем в настроении просто восхищаться ей и верить в нее. Порой мы тоже подглядываем за Мелузиной в субботу – в особенности, после того как она сказала «Не смотри!».

Постановка вопросов позволяет узнавать новое; мы уже обнаружили, что неопределенность присуща не только физике, но и математике. Неопределенность связана с тем аспектом осознания, который маргинализирует НОР. Мы видели, что сходный процесс маргинализации присущ дифференциальному исчислению, а здесь мы снова встречаемся с ним в измерениях квантовых объектов.

Изучение математики и сказка о Мелузине заставляют нас подозревать, что принципы неопределенности более фундаментальны, чем сама физика, что они создаются однобокими позициями ОР. Неопределенность обусловлена тем, как мы используем свое осознание, и нашей склонностью объявлять действительным такое описание мира, с которым соглашаются все. Иными словами, неопределенность в описании и определении окружающего нас мира – это следствие нашей односторонней ориентации общепринятой реальности по отношению к описаниям мира 7. Пока мы остаемся только в одной реальности, неопределенность выглядит общим принципом. Неопределенность возникает из психологической привязанности к ОР, которая маргинализирует чувственные переживания. И неопределенность также может возникать из блуждания только во времени сновидения.

Сегодняшняя физика говорит нам, что неопределенность допускает возможное существование виртуальных частиц, призраков, сновидений, богов или русалок. Физика допускает все эти переживания НОР – на короткие промежутки времени. Сегодняшняя физика доходит до реки опыта и останавливается перед ней. Ученые говорят: «У материи может быть хвост, но мы не можем это проверить». Но если физика меняется так, как я предсказываю, если она возвращается к своей подлинной цели, которой было постижение природы как измеримого, так и переживаемого мира, то физики будут не только наблюдать реку, но и входить в нее.

Тогда у нас будет новая наука, которая, подобно Алисе в Стране Чудес, исследует другую сторону материи, ее необщепринятую реальность. Новая физика будет разгадывать новые принципы, касающиеся событий НОР, типичные для шаманизма и магии. Сосредоточиваясь на потоке и плывя с его сущностью, наука будет исследовать сферу опыта комплексных чисел и виртуальных частиц.