Апполон Карелин - Государство и анархисты (старая орфография)

То одно, то другое преимущество общежитія, а то и нѣсколько такихъ преимуществъ, приписывались въ этихъ опредѣленіяхъ общежитію, въ которомъ имѣется принудительная власть, другими словами государству, то есть, какъ разъ такому общежитію, которое умалило или растеряло многія изъ преимуществъ, присущихъ не знающему принудительной власти обществу.

И только потому, что творческія силы общества не могли быть всецѣло уничтожены государствомъ, возможно было приписывать ему благотворное вліяніе на людей.

Одними изъ важнѣйшихъ факторовъ (дѣятелей) прогресса является взаимопомощь и самодѣятельность людей, а государство, мѣшая самодѣятельности своихъ подданныхъ, всегда и вездѣ мѣшало развитію въ ихъ средѣ взаимопомощи.

"Поглощеніе государствомъ всѣхъ современныхъ функцій по необходимости благопріятствовало необузданному, узко понимаемому индивидуализму. По мѣрѣ того, какъ обязанности къ государству возрастали численно, граждане явно освобождались отъ своихъ обязанностей по отношенію другъ къ другу…. Въ то время, какъ въ дикихъ странахъ, у готентотовъ, считалось бы неприличнымъ приняться за пищу, не сдѣлавъ троекратнаго, громогласнаго предложенія другимъ принять участіе въ трапезѣ, у насъ едва ли найдется охотникъ подѣлиться пищей съ кѣмъ бы то ни было; все, къ чему въ настоящее время обязанъ почтенный гражданинъ, это — заплатить налогъ для бѣдныхъ и затѣмъ предоставить имъ умирать голодной смертью". (П. А. Кропоткинъ).

И такъ, государство убивало и взаимопомощь и самодѣятельность. Дѣло доходило иной разъ до того, что, — какъ писалъ Токвиль о французахъ 18-го вѣка, — "никто не считаетъ себя способнымъ привести къ благополучному концу серьезное дѣло, если въ него не вмѣшается государство".

Современнымъ государствомъ предшествовало въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ автономное устройство городовъ и областей, а еще раньше, на зарѣ исторіи мы встрѣчаемся съ разными формами родоваго быта и человѣчество знало общинно эволюціонную стадію развитія.

Но каковы бы ни были формы общежитія, разъ только въ него врывалась принудительная власть, оно превращалось въ государство, хотя бы это государство было совсѣмъ иного типа, чѣмъ современныя государства.

Нельзя, поэтому, вполнѣ согласиться съ П. А. Кропоткинымъ, когда онъ говоритъ, что "понятіе о государствѣ обнимаетъ собою не только существованіе власти надъ обществомъ, но и сосредоточеніе управленіе мѣстною жизнью въ общемъ центрѣ, то есть, территоріальную концентрацію, также сосредоточеніе многихъ или даже всѣхъ отправленій общественной жизни въ рукахъ немногихъ".

Это опредѣленіе вѣрно, разъ дѣло идетъ о современномъ государствѣ, но мыслимы и государства и съ децентрализованными отправленіями общественной жизни.

Мы думаемъ, далѣе, что Господинъ Великій Новгородъ, съ его, улицами", "концами" и областями, былъ государствомъ, хотя и не такимъ, какъ современныя. Былъ государствомъ, потому что зналъ принудительную власть.

Говоря вообще, государствомъ надо называть всякое общежитіе, часть членовъ котораго, опираясь на насиліе, суверенно правитъ другою частью его членовъ [2]).

Попыткой отождествить государство и общество встрѣчаются очень часто, но это не мѣшаетъ такимъ отождествленіямъ быть ошибочными.

Оба эти понятія упорно смѣшивались до начала ХІХ-го вѣка, но съ этого времени въ понятіе государства всегда вводится существенный признакъ, который вовсе не характеренъ для общества, а именно "властвованіе".

Тѣмъ не менѣе, государству зачастую приписываютъ дѣятельность вольнаго общежитія.

Признакъ властвованія, принудительнаго властвованія, является, разъ дѣло идетъ о государствѣ, настолько важнымъ, что многіе государствовѣды довольствуются, опредѣляя государство, однимъ этимъ признакомъ.

"Отличительную особенность государства, какъ "особой формы человѣческаго общенія составляетъ принудительное властвованіе. Государство есть, прежде всего властвованіе", говоритъ Н. Коркуновъ. "Государство не можетъ дѣйствовать иначе, какъ принудительно".

Люди, это — общественныя, стадныя животныя [3]). Гдѣ находятся люди, тамъ создается и общество съ его сотрудничествомъ, съ его связями между людьми, съ его разносторонней жизнью.

Даже въ послѣднее время встрѣчаются общежитія людей, не знающія принудительной государственной власти и въ этихъ общежитіяхъ господствуетъ удивительный порядокъ. У эскимосовъ, напримѣръ, не было никакого правительства. Не зная начальства, эскимосы живутъ очень мирно. У нихъ почти что не бываетъ ссоръ. На эскимосскомъ языкѣ нѣтъ никакихъ бранныхъ словъ. Преступленія среди эскимосовъ чрезвычайно рѣдки. Обидчиковъ или преступниковъ обличаютъ во время общественныхъ празднествъ и игръ. Одобреніе или неудовольствіе собравшихся замѣняютъ судебный приговоръ. Иногда осужденный человѣкъ долженъ удалиться отъ осудившаго его общежитія эскимосовъ.

Таковы правы гренландскихъ эскимосовъ и надо замѣтить, что они — общинники (коммунисты). Между ними нѣтъ людей, которые не имѣли бы всего необходимаго для жизни.

Любопытно, что въ этихъ, незнающихъ государственной власти обществахъ "нѣтъ, — по словамъ Энгельгардта — классовъ, сословій; у нихъ нѣтъ злости, нѣтъ мстительности; у нихъ отсутствуетъ жестокость и властолюбіе", а "отсутствіе жестокости, насилія и угнетенія естественно связано съ отсутствіемъ чувствъ, являющихся послѣдствіемъ насилія — коварства, подлости и проч." "Алеуты, по словамъ Веньяминова, проживавшаго въ средѣ ихъ десятки лѣтъ, никогда не дерутся и не ругаются, не бьютъ и не бранятъ дѣтей, такъ что и дѣти не умѣютъ браниться и драться.

Отсутствіе ссоръ у эскимосовъ сѣверо-восточной Гренландіи поражаетъ европейскихъ путешественниковъ; цѣлый годъ, напр. живутъ сто семей подъ одной кровлей въ общемъ домѣ, и за все это время ни разу не возникаетъ не то что драки, а сколько нибудь крупнаго недоразумѣнія, перебранки. У караимовъ, по словамъ Лаво, не бываетъ дракъ, а самое сильное наказаніе ребенка заключается въ томъ, что мать или отецъ брызжетъ ему въ лицо водою". (По кн. И. В. Богословскаго. Вопросы жизни).

"Ни въ одномъ изъ извѣстныхъ австралійскихъ племенъ, по свидѣтельству Эйра, не было найдено признаннаго начальника", — говоритъ профессоръ Н. Зиберъ.

"Безъ видимыхъ властителей, — писалъ объ индѣйцахъ Сѣверной Америки Шарльвуа, — они пользуются всѣми выгодами благоустроеннаго правительства".

"Когда я жилъ между южно-американскими дикарями и на востокѣ,— писалъ знаменитый ученый Уоллесъ, — то мнѣ случалось проживать въ такихъ общинахъ, гдѣ не имѣлось ни законовъ, ни судовъ, ничего, кромѣ свободно выраженнаго мнѣнія всей деревни. Здѣсь каждый самымъ совѣстливымъ образомъ уважаетъ право другого, такъ что здѣсь никогда или почти никогда не случается никакого нарушенія этихъ правъ. Въ такой общинѣ всѣ приблизительно равны между собой".