Джидду Кришнамурти - Традиция и революция

Кришнамурти:Я ничего не знаю об отождествлении.

А.:Важность момента отождествления в том, что «я» отождествляет себя с частью сознания. Это точка разделения.

Кришнамурти:Ничего не утверждайте. Содержание сознания есть сознание. Когда нет содержания, нет и сознания. В этом содержании заключены колоссальные факторы конфликта, разорванности. Один фрагмент присваивает себе власть, не считает себя единым с другими фрагментами. Он чувствует неустойчивость, ибо там присутствуют невероятные конфликты. Он не отождествляет себя с каким-либо фрагментом, он делает это только тогда, когда говорит: «Мне нравится это, а то не нравится».

Р.:Что такое «я».

А.:Мое собственное прошлое.

Д.:«Я» — фрагмент.

А.:Будда говорил, что это — общая сумма всех впечатлений, комплекс впечатлений, который создал для себя некое тождество, но не обладает истинной определенностью.

Р.:Существует сознание, и оно обладает невероятным разнообразием.

Кришнамурти:Существует множество фрагментов. Как получается, что один фрагмент становится особо важным, и затем его важность продолжает сохраняться? ( Пауза. )

Я что-то вижу. Вот целое поле разорванности, которое есть сознание. Когда же возникает «я»?

А.:Не свойственно ли оно самому полю сознания? «Я», которое появляется оттуда, пребывает там в дремлющем состоянии.

Кришнамурти:Итак, имеются все эти фрагменты. Почему же ум не мирится с этим положением? Я вижу, что мое сознание составлено из разных фрагментов. Почему не оставить все как есть? Что происходит?

А.:Отождествление.

Кришнамурти:Разорванность, противоречие, конфликт — вот что происходит. Происходит конфликт; а внутри этого конфликта — желание покончить с конфликтом.

А.:Где будет конфликт, если я не отождествлен? Он не касается меня — и в этой точке не становится конфликтом.

Кришнамурти:В сознании существует только конфликт, противодействие, противоречие. Существует поле сознания, которое мы не описали. Там, где имеется противостояние, противоречие, там находится поле конфликта. Налицо разные фрагменты; и каждый фрагмент, пребывая в разобщении с другими, вызовет конфликт, боль, удовольствие, печаль, мученье, отчаянье.

Это и есть роль сознания. Что же происходит потом?

А.:Я хочу положить этому конец.

Кришнамурти:Вся структура сознания представляет собой поле битвы.

А.:Почему вы так говорите? Сознание полно непримиримых расхождений; в тот момент, когда я употребляю слово «конфликт», я отождествляю себя с ним.

Кришнамурти:Поле сознания, которое пребывает в разделении, есть источник конфликта, например, между Индией и Пакистаном. Я — индуист, а вы — мусульманин. Факт остается фактом: разделение неизбежно вызывает конфликт.

А.:Так бывает до тех пор, пока вы не достигнете точки, где происходит наименование; оно все меняет.

Кришнамурти:Взгляните на поле конфликта. Налицо разделение; а там, где разделение, неизбежно существует конфликт: моя семья и ваша семья, мой Бог и ваш Бог.

А.:У каждого ли фрагмента появляется самосознание?

Кришнамурти:Я вижу, что там, где разделение, должен возникнуть конфликт. В сознании, где так много фрагментов, должен присутствовать конфликт. В феноменальном мире он — индуист, а я — мусульманин; это порождает войну и ненависть. Таков простой, непосредственный факт. Мы все говорим о единстве и продолжаем сохранять свою разобщенность.

Смотрите, уважаемый, что происходит. В этом поле имеется конфликт, противоречие, разобщенность, разделение; когда конфликт приобретает остроту, появляются «я» и «вы». Иначе я оставлю все как есть. Я плыву по течению этого конфликта, но в тот момент, когда конфликт становится острым, вспыхивает война, как, например, индо-мусульманская; тогда я — индуист, а вы — мусульманин, тогда происходит отождествление с чем-то таким, что я считаю великим — с Богом, нацией, идеей.

Пока конфликт протекает умеренно, я не обращаю на него внимания. Я хочу выразить свою мысль так: пока нет конфликта, нет и «я».

Итак, нет «я», если нет конфликта. Поэтому мы говорим, что конфликт является мерилом «я». Вчера конфликта не было, а сегодня он есть; я надеюсь, что завтра его не будет. Вот это движение и есть «я»; оно является сущностью «я».

А.:Есть много других граней.

Кришнамурти:Разве дерево отличается от ветвей? У него может быть десять тысяч ветвей. Структура сознания основана на конфликте. Мы не обсуждаем вопроса о том, как положить ему конец.

Р.:Традиционная точка зрения утверждает, что разделение — это «я», и отделение себя от конфликта — тоже «я».

А.:Пока мы не наблюдаем конфликта, пока он скрыт, «я» не существует.

Р.:Начинается ли все это здесь, или возникновение «я» происходит глубже?

Кришнамурти:Существует ли какая-то личность, «я», которое нужно изучать, — или «я» есть просто некоторое движение?

А.:Вы говорите, что «я» начинается как движение в сознании.

Кришнамурти:Нет. Есть предположение, что «я» статично. Так ли это? Разве «я» — это что-то такое, о чем можно узнать? Или «я» — это движение? Узнаю ли я нечто, или учусь в движении? Первого не существует. Это — ложное представление, выдумка. Центральный факт — разделение; оно и является источником конфликта. Конфликт может принимать разные формы, проявляться на разных уровнях, но это все тот же конфликт. Он может быть приятным: мне могут нравиться придирки и сарказмы моей жены; однако и это представляет собой часть структуры конфликта.

Р.:Природа сознания — конфликт.

Кришнамурти:Это не просто его природа — сознание и есть конфликт. Если у «я» не будет конфликта, что произойдет с «я»?

А.:Вы говорите, что если нет конфликта, нет и «я». Значит ли это, что состояние отсутствия конфликта есть состояние отсутствия сознания?

Р.:Состояние отсутствия конфликта по ту сторону конфликта. То измерение, в котором мы живем, — это конфликт.

А.:Уважаемый, я говорил, что рост напряженности конфликта включает в себя наименование.

Кришнамурти:Наименование — именно то, что составляет этот процесс. Обычный человек плывет по течению, пока конфликт не обострится.

А.:Когда конфликт обостряется, начинается наименование.

Кришнамурти:Что такое наименование? Зачем нам вообще нужно наименование? Почему я говорю: «Моя жена», почему?

Р.:Мы желаем продлить «то, что есть».