Кристофер Леонард - «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

вдохновлен одним из своих соседей, титаном-миллиардером

в сфере прямых инвестиций Стивеном Шварцманом, который передал нью-йоркской публичной библиотеке $100

млн. «Я безмерно восхищаюсь подобными людьми, которые

располагают огромными богатствами, но так щедро

поддерживают общественно значимые проекты», —

говорил Дэвид Кох.

Это благостное время, лето дарения и изобилия, оказалось кульминацией американской экономической

жизни. Это был гребень волны десятилетнего роста. Никто

не подозревал тогда, что волна собиралась обрушиться. Еще

в июле 2008 г. появились сигналы, предвещавшие

проблемы. Цены на нефть были высокими, рынок жилья

замедлил рост, и один крупный инвестиционный банк

только что обанкротился. Но только оглядываясь назад

люди поймут, насколько хорошо все шло тогда. Америка не

будет вновь жить так хорошо по крайней мере в

последующие десять лет.

Первые тревожные признаки обнаружили трейдеры из

Хьюстона, с торговой площадки Koch [576]. Однако более

обширную картину из этих ранних сигналов собрать было

трудно. Сначала появились явные признаки ослабления

рынка жилищной недвижимости. У Georgia-Pacific стало

меньше заказов на производимые ей фанерные, изоляционные и гипсовые строительные панели, устанавливаемые в новых жилых домах и зданиях по всей

стране. Еще в 2006 г. рынок замедлил рост. К 2008 г.

казалось, что строительство новых домов остановилось.

Цены на бензин поднялись слишком высоко и слишком

быстро, и рынок накалился до предела, так как спекулянты

повышали цены из-за спроса со стороны Китая и других

развивающихся стран. В 2007 г. нефть продавалась по цене

менее $60 за баррель; к июлю 2008 г. она стоила рекордные

$145 за баррель. Чересчур высокие цены вынуждали людей

ограничить потребление, а это снизило спрос и сократило

продажи бензина в Koch Industries. Сокращение

потребительских расходов нанесло ущерб также ритейлерам

и ресторанам.

В последние недели лета на экранах трейдеров стало

мигать больше красных огоньков. В то время многие

предсказывали рецессию. Но очень немногие могли

предсказать истинные масштабы того, что произойдет.

Крис Франклин, молодой трейдер из Хьюстона [577], наблюдал, как все разворачивалось. В 2008 г. он работал в

торговом отделе под названием FXIR, или «Валютные

курсы и процентные ставки» (Foreign Exchange and Interest Rates). Там его будни проходили в водовороте

международных финансов, и когда финансовые рынки

«заклинило», он находился в центре событий. Хотя

Франклин не был сотрудником крупного отдела Koch по

купле-продаже ценных бумаг, покупавшего и продававшего

миллионы пакетов акций в компаниях по всей стране, позже

он мог просматривать данные по этим операциям. По

прошествии времени было грустно видеть, что тогда

происходило с этими цифрами.

«Оглядываясь назад, можно заметить предупреждающие

знаки, — вспоминал Франклин. — После того как прошло

время, можно посмотреть на динамику цен в их торговых

стратегиях… там были явные признаки того, что уровень

потенциальных рисков на рынке нарастал в течение какого-

то периода времени, предшествовавшего обвалу».

Риски, как оказалось, были везде.

Риски распространились вплоть до самого основания

экономической системы [578] — домохозяйств таких

людей, как Стив Хэммонд и Трэвис МакКинни, работавших

на складе Georgia-Pacific в Портленде. В их семьях не

наблюдалось значительного роста доходов в течение

многих лет, но они продолжали повышать жизненные

стандарты в соответствии со своими ожиданиями. Разница

между суммой их доходов и расходов компенсировалась

кредитами. Сумма долга домохозяйств США пережила

взрывной рост в период с 2000 по 2008 г. В начале

десятилетия их общий долг составлял примерно 100% от

годового ВВП страны, который выражает стоимость всего, созданного в экономике, за год. К 2008 г. долг домохозяйств

составлял около 140% ВВП. Трудно найти похожие случаи

роста задолженности в истории страны.

Большая часть этого долга приходилась на ипотечные

кредиты [579]. Ипотека некогда была краеугольным камнем

благосостояния семьи. В свое время считалось, что цены на

жилье подчиняются простым законам и повышаются

постепенно и непрерывно. Но в течение 2000-х они отошли

от модели постепенного роста и стали повышаться резко.

Это было обусловлено в значительной степени действиями

Федеральной резервной системы, которая поддерживала

процентные ставки на исторически низком уровне в течение

исторически долгого периода времени. Низкие процентные

ставки сделали заем средств для покупки жилья намного

проще, и возникла целая индустрия, удовлетворяющая

возросший спрос. Такие компании, как Countrywide Financial, отправляли агентов во все уголки страны для

поиска клиентов, которые захотели бы подписать

документы на ипотеку. Кредиты стали небывалыми и слабо

регулировались. Люди ставили подписи на документах, не

задумываясь о том, что могут означают упомянутые в них

сложные финансовые термины. Это была эра

соблазнительных процентных ставок и крупных

единовременных платежей, а также ипотечных кредитов с

выплатой только плавающей процентной ставки. Поток

низких процентных ставок и легкодоступных кредитов

надул шатер над некогда сонной индустрией недвижимости

и сделал всех спекулянтами.

Само по себе это не могло разрушить экономику. Но

процесс сопровождался переходом торговли на финансовых

рынках к черному ящику теневой банковской системы.

Например, когда люди брали ипотечные кредиты, эти

кредиты мгновенно перепродавались финансовым

трейдерам и не оставались на балансе банка. Затем кредиты

упаковывались в сложные формы долговых обязательств, таких как облигации, обеспеченные кредитом, или CDO

[580], а те покупались и продавались. CDO, в свою очередь, стали благодатным ресурсом для зарабатывания еще

большего количества денег, поскольку трейдеры покупали и

продавали страховки на CDO, называемые свопами на

кредитный дефолт. Все эти финансовые инструменты были, по сути, просто разными формами производных

финансовых инструментов, которыми учился торговать

Бренден О’Нил в начале работы в Koch Energy Trading в

Хьюстоне. О’Нил делал миллионы на торговле коллами и

путами, но в теневой банковской системе его сделки

считались консервативными. По всему земному шару

продавались бесчисленные опционные контракты и

деривативы, привязанные к базовой стоимости ипотечных

кредитов на жилье, задолженности по кредитным картам