Кристофер Леонард - «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

промышленности, — сказал Филлипс. — Так что нам

выбирать не приходилось».

Самая большая доля квот — около $378 млрд — была

отдана электроэнергетическим компаниям. Всего 6% от

общего количества было направлено на поддержку

проектов, использующих возобновляемые источники

энергии, и на реализацию государственных программ по

повышению энергоэффективности. Это меньше, чем 6,5%,

предложенных коммунальным предприятиям, использующим природный газ.

По словам Филлипса, нефтеперерабатывающие

компании упорно добивались выделения дополнительных

квот, в основном через офис Джина Грина, в родном округе

которого, Техасе, находилось множество

нефтеперерабатывающих заводов. В конце концов о цене

договорились. По законопроекту нефтеперерабатывающие

компании должны были получить $17,8 млрд. Филлипс и

его коллеги пошли на эту уступку несмотря на протесты

экологических групп, которые уже утверждали, что система

ограничения и торговли благоприятствует загрязняющим

компаниям. И даже при таком давлении со стороны

либеральных демократов субсидирование

нефтеперерабатывающих заводов казалось необходимым

шагом для принятия законопроекта. «Им удалось заключить

отличную сделку», — сказал Филлипс.

Однако его мнение не разделяли лоббисты Koch Industries [657]. В то время как Филлипс использовал

эмиссионные квоты на выбросы углекислого газа для

борьбы с консервативными законодателями, которые не

решались поддержать законопроект, лоббистский цех Koch применял другую тактику.

Дэвид Хофман услышал стратегию, изложенную во

время встречи лоббистов компании Koch. Компания решила

нацелиться на умеренных республиканских политиков, у

которых может возникнуть соблазн поддержать эту меру. В

Конгрессе не хватало голосов республиканцев, чтобы

отменить законопроект, но их сопротивление могло

затормозить его принятие и заставить консервативных

демократов дважды подумать о том, чтобы поддержать его.

Это были те самые голоса, которые Филлипс и его коллеги

пытались получить в начале лета 2009 г. Если бы компания

Koch смогла ослабить поддержку со стороны

республиканцев, все старания могли бы оказаться

напрасными. «Речь шла о том, чтобы выявить тех

представителей, которые не спешили сделать свой выбор,

— вспоминал Хофман. — Я просто помню, как они

говорили об отдельных представителях, до которых им

нужно было достучаться».

И в этих начинаниях не было лучшей цели, чем крайне

консервативный конгрессмен из Южной Каролины по

имени Боб Инглис. Он был близким соратником Koch Industries, принимал пожертвования на нужды своей

кампании от корпорации и часто посещал ее предприятия.

Но позже Инглис признается, что в одном вопросе он не

придерживался общепринятого мнения. Речь шла о

глобальном потеплении. Это сделало бы его примером для

коллег — и разрушило бы его карьеру.

Боб Инглис был надежным консервативным

республиканцем [658] с внушительным списком

избирателей в одном из самых консервативных округов в

самом консервативном штате страны. Само собой

разумеется, он не считал, что глобальное потепление

реально.

«В течение шести лет я говорил, что изменение климата

— это чушь. Я ничего об этом не знал, кроме того, что Эл

Гор занимался этим вопросом, — вспоминает Инглис. — На

этом вопрос для меня был закрыт. Эл Гор за борьбу с

изменением климата. Я против. Дальше».

Инглис мог бы и дальше оставаться при своем мнении, но его избрали в Конгресс, а затем он стал старшим членом

Комитета по науке, космосу и технологиям Палаты

представителей. Во время работы в комитете Инглис

отправился в Антарктику и посетил лабораторию, занимающуюся исследованием пузырьков воздуха, которые

были заточены в кернах льда из глубин древних ледников.

Доказательства, полученные в результате этих испытаний, поразили Инглиса и выглядели просто неопровержимыми.

Данные показали, что концентрация углерода в атмосфере

резко возрастала. Эла Гора поблизости не оказалось, и свое

мнение он высказать не мог.

Имелись лишь очевидные факты.

Ход мыслей Инглиса постепенно начал меняться. Этому

способствовали другие поездки, которые он совершил, будучи членом Научного комитета. Он посещал коралловые

рифы, которые умирали из-за повышенного содержания

углекислого газа в воде, из-за которого океаны становились

более «кислыми». Он изучал влияние способности

углекислого газа удерживать тепло, а также огромные

объемы выбросов СО в результате промышленной

2

деятельности. Он пришел к выводу, что выбросы

углекислого газа представляют собой медленно

надвигающуюся антропогенную катастрофу, которая в

итоге может поставить жизнь на Земле под угрозу.

Во время выборов в Конгресс в 2008 г. Инглис

баллотировался на платформе, поддерживающей отрасль

возобновляемой энергетики. Он считал, что таким образом

в его родном округе появится больше рабочих мест. Инглис

не видел никакой политической опасности на этом посту.

Он с участием относился к проблемам избирателей в

Четвертом округе Южной Каролины, представлявшем

собой в основном сельскую местность, на которой

расположились два небольших города — Гринвилл и

Спартанберг. Он считал, что, делая ставку на сохранение и

развитие возобновляемых источников энергии, он ставил на

фаворитов. Компания General Electric в его округе

производила ветряные турбины, а расположенный там завод

Michelin производил шины, предназначенные для снижения

расхода топлива в автомобилях. Когда Инглис

баллотировался на должность, одним из его лозунгов был

«Путь к энергетической независимости начинается в

Южной Каролине».

Когда Инглис говорил о контроле над выбросами

углекислого газа, он говорил об этом словами рынков, капитализма и инноваций. Как ему казалось, загрязнение

становилось проблемой, если оно не имело цены. Это была

классическая рыночная проблема «внешних факторов», когда компании перекладывали затраты на производство на

других, как это было, например, с загрязнением. Выбросы

углекислого газа были, пожалуй, крупнейшим внешним

фактором в истории человечества. Расходы, связанные с

выбросами загрязняющих веществ, лягут тяжелым

бременем на плечи будущих поколений, а компаниям, сжигающим углерод сегодня, не нужно платить за это ни

цента. «Компании, использующие технологию сжигания

угля, попросту сжигают мусор и извергают его в атмосферу

и не платят за то, что наносят вред окружающей среде», —