Кристофер Леонард - «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

победу.

Когда в 1981 г. он отказал представителям банка, это

было лишь малое столкновение в большой войне за

контроль над Koch Industries. В процессе побед в этой

борьбе он создал компанию, соответствовавшую его

идеологии [10]. Он избежал ловушек, в которые попадали

многие публичные компании, вынужденные отчитываться

перед инвесторами о финансовых показателях работы

каждые три месяца. Koch Industries не нужно было мыслить

в масштабах кварталов. Компания мыслила от года к году.

Внутренний аналитический центр и комиссия по

заключению сделок [11], так называемая группа развития, иногда продумывали перспективы деловых соглашений на

десятки лет. Такое долгосрочное видение делало Koch гибкой в тех случаях, когда другие компании приходили в

замешательство. Например, в 2003 г. Koch Industries приобрела группу убыточных заводов по производству

удобрений [12], хотя ни одна из публичных акционерных

компаний не была готова идти на такой риск. Теперь эти

заводы прибыльны, напоминая испорченный банкомат, все

время извергающий деньги. В отличие от публичных

компаний, Koch Industries не выплачивает дивиденды

инвесторам. Чарльз Кох настаивает на реинвестировании не

менее 90% прибыли в постоянное расширение компании.

Такая стратегия заложила основы для десятилетий

непрерывного роста [13]. Koch Industries постоянно росла, поглощая другие компании и расширяясь в новые отрасли.

Она специализировалась на сферах бизнеса, которые

необходимы [14] для существования современной

цивилизации, но с которыми большинство потребителей

никогда не взаимодействуют. Компания встроена в

скрытую инфраструктуру повседневной жизни. Миллионы

людей используют продукты Koch, но не видят на них ее

названия. Koch занимается переработкой и

транспортировкой минерального топлива, от бензина до

авиационного горючего, от которого зависит мировая

экономика. Koch является третьим по величине мировым

производителем азотных удобрений, краеугольного камня

современной продовольственной системы. Koch производит

синтетические материалы, используемые в детских

подгузниках, поясах на одежде и ковровых покрытиях. Она

делает химикаты для изготовления пластиковых бутылок и

труб. Ей принадлежит компания Georgia-Pacific, которая

производит стеновые панели, балки и фанеру, необходимые

для строительства жилых и офисных зданий. Она

производит салфетки, бумажные полотенца, канцелярские

товары, газетную бумагу и средства личной гигиены. Koch Industries владеет сетью офисов по торговле на товарно-

сырьевой бирже, расположенных в Хьюстоне, Москве, Женеве и других местах, — они образуют кровеносную

систему современных финансов. Трейдеры Koch продают

все: от удобрений, редких металлов, топлива до

абстрактных деривативных контрактов. Годовой доход

Koch Industries выше, чем у Facebook, Goldman Sachs и US

Steel вместе взятых.

Прибыли Koch ошеломляют. Чарльзу Коху и его брату

Дэвиду [15] принадлежит около 80% акций Koch Industries.

Их общее состояние составляет $120 млрд [16]. Это больше, чем у генерального директора Amazon Джеффа Безоса или

основателя Microsoft Билла Гейтса. При этом Дэвид и

Чарльз Кохи не изобрели ни одного значимого нового

продукта и не произвели революции в какой-либо отрасли.

Братья Кох заработали свое состояние, терпеливо следуя

долгосрочной стратегии использования благоприятных

возможностей, возникающих в сложно устроенных и

зачастую скрытых сферах экономической системы.

Эта книга рассказывает историю Koch Industries и

показывает, как зарабатывалось состояние братьев Кох. Она

также рисует портрет американской экономики, начиная с

1960-х гг. Деятельность Koch охватывает весь

экономический ландшафт Америки. История компании —

это история энергетической системы Америки, ее заводских

рабочих, трейдеров, зарабатывающих миллионы на

торговле деривативами, корпоративных лоббистов и

участников сделок частного прямого инвестирования.

Изучать Koch — значит изучать современную

американскую экономику.

Это повествование основано на сотнях часов интервью, проводимых на протяжении шести лет с десятками

нынешних и бывших сотрудников Koch Industries, менеджеров, корпоративных информаторов и топ-

менеджеров, включая самого Чарльза Коха. Также были

интервью с представителями внешних регулирующих

органов, прокурорами, политиками, банкирами и

конкурентами. Их устные рассказы были дополнены

внутренними служебными письмами, протоколами

заседаний руководства, которые велись непосредственными

свидетелями, правительственными документами, рассекреченными для этой книги, стенограммами юристов, отчетами регулирующих органов, актуальными новостными

сообщениями и другими документами.

Ральф Уолдо Эмерсон говорил, что организация — это

удлиненная тень одного-единственного человека. Это

наблюдение, по-видимому, особенно справедливо в случае

компании Koch Industries, которой с 1967 г. руководит один

и тот же генеральный директор. Чарльз Кох полностью

контролирует компанию. Его портрет висит в вестибюле

компании, а сотрудники проходят обучение по

видеозаписям его выступлений [17]. Каждый сотрудник

должен воспринять детально продуманную философию

Чарльза Коха под названием «Управление на основе

принципов свободного рынка» (Market-Based Management).

Но цитата Эмерсона содержит только половину правды об

организациях. Это тени людей, но также и тени

политических и экономических систем, в условиях которых

они существуют. К примеру, крупная корпорация в Китае

сильно отличается от крупной корпорации в США. Законы, культурные условия и экономические стимулы радикально

отличаются от страны к стране. Таким образом, Koch Industries отражает американскую систему, в которой она

росла и процветала.

Когда Чарльз Кох начал управлять компанией, Америка

жила в условиях политической структуры Нового курса

[18], для которого были характерны колоссальное

вмешательство правительства в работу частных рынков, обладающие властью профсоюзы, четкое регулирование

деятельности энергетических компаний и жесткие

ограничения для индустрии финансов. Чарльз Кох презирал

все это. Он разделял философию экономистов австрийской

школы, таких как Людвиг фон Мизес, которые считали, что

государственное вмешательство приносит больше вреда, чем пользы. Во время деятельности Чарльза Коха система

Нового курса распалась. Но сменило ее не либертарианское

общество, как мог бы желать Чарльз Кох, а разлаженная

политико-экономическая система, для которой были