Вячеслав Никонов - Республиканцы: от Никсона к Рейгану

Комитет по составлению платформы усиленно лавировал между двумя позициями, хотя постоянные угрозы Рейгана выступить против программы партии на съезде накладывали отпечаток на всю его деятельность. "Мы вовсю работаем, чтобы избежать публичной схватки по платформе, — сообщал М. Дювал президенту. — Но мы ничего не сможем сделать, если Рейган сочтет, что драка в его интересах. Пока же мы установили хорошие взаимоотношения с людьми Рейгана по вопросам составления платформы" 85. Через два дня после этого, 5 августа, Рейган присылает в комитет по подготовке программы обширный список своих предложений. Стало ясно, что он готов пойти на уступки Форду по большинству внутриполитических проблем, но ни на йоту не собирался жертвовать своими внешнеполитическими принципами. "Платформа должна призывать к проведению программ, которые обеспечат нашим силам обороны первое место в мире. Наши международные обязательства, наше военное планирование и наши финансовые усилия должны осуществляться на таком уровне, чтобы мы могли повернуть вспять тенденцию к советскому превосходству" 86, — писал Рейган. Конечно, никаких фактов о мнимом "советском превосходстве" Рейган не приводил, да и не мог привести, но комитет тем не менее склонен был прислушаться к требованиям лидера ультраправых. Рейган не желал идти ни на какие компромиссы и жаждал внесения всех его предложений по внешней политике в платформу, что могло придать ей существенный налет экстремизма и отпугнуть избирателей. В самый канун открытия съезда партии Дювал в письме помощнику президента Р. Чени издал буквально крик отчаяния: "Пожалуйста, позвони сенатору Тэрмонду и попроси его помочь достичь компромисса по внешнеполитическим поправкам к платформе, предложенным силами Рейгана" 87. Результаты "посреднической" миссии южного ультраконсерватора предвидеть было нетрудно. Все рейгановские требования в платформу прошли, за исключением резко негативной оценки Хельсинкского Заключительного акта.

В итоге принятая на съезде платформа имела куда более консервативный характер, чем аналогичный документ 1972 г., причем не только в области внешней политики. "Сердцем и душой" экономического раздела программы Форд назвал сокращение федеральных расходов. При условии установления контроля над "бюджетным кутежом" в конгрессе он считал возможным урезать налоги для лиц со средним уровнем доходов и для крупного бизнеса. План повышения занятости, предложенный Фордом, состоял в том, чтобы обеспечить "свободу" частному сектору (за счет налоговых скидок, сокращения числа регулирующих мероприятий, снижения минимума заработной платы для молодых рабочих и т. п.), который и возьмет на себя заботу об уменьшении безработицы. В платформе республиканцев был зафиксирован категорический отказ от программ общественных работ за счет федерального правительства, выражалось резко негативное отношение к законопроекту Хэмфри — Хокинса.

Съезд в Канзас-сити закончился, и Форд, изрядно измотанный в боях с Рейганом, мог начинать кампанию против кандидата демократической партии Дж. Картера.

Надо сказать, что путь бывшего губернатора Джорджии — Картера к лидирующим позициям в демократической партии тоже был нелегким; он выдержал конкуренцию с доброй дюжиной кандидатов, хотя еще за год до выборов на вопрос, кто такой Джимми Картер, могли ответить не более 2 % американцев. Его выдвижение, как и успехи Рейгана в 1976 г., с полным основанием можно считать следствием разочарования в политических институтах, которое охватило избирателей после "Уотергейта". Он первым, еще в декабре 1974 г., объявил о своем намерении добиваться выдвижения в президенты и попытался преподнести себя ведущим борцом за "честное правительство", критикуя направо и налево "продажных политиканов" в национальном руководстве обеих партий. "Уже на первых этапах кампании, верно уловив настроения разочарования, недовольства столичной бюрократией, подогретые уотергейтским и другими политическими скандалами, Картер больше всего упирал на то, что не связан с коррумпированными политиками из Вашингтона, является "аутсайдером" в столичном политическом мире… — подчеркивал советский исследователь В. П. Золотухин. — Другой стороной этой тактики была резкая критика республиканцев — их партии и их правительства. И опять-таки в свете Вьетнама и Уотергейта критика сработала неплохо" 88.

Картер, особенно на начальных этапах предвыборной борьбы, явно не стремился к конкретизации своей программы. Его даже сравнивали с Чеширским котом из "Алисы в стране чудес", у которого была заметна одна улыбка, тогда как туловище оставалось невидимым. Соперники и пресса обвиняли его в отсутствии собственного лица, но Картера это нимало не смущало: его тактика позволяла заручиться поддержкой широких слоев избирателей, тогда как его конкуренты, обладавшие сложившейся идеологической репутацией, неизбежно отталкивали от себя какие-то группы населения. Когда же наконец выяснилось, что Картер — типичный умеренный консерватор, правее которого во всей обойме кандидатов от демократической партии находился, пожалуй, лишь Джордж Уоллес, бывший губернатор Джорджии успел солидно вырваться вперед на праймериз.

Не последнюю роль в успехах Картера играл тот факт, что он являлся выходцем из глубокого Юга, который не поставлял США президентов со времен гражданской войны XIX в. Быстро росшая и рвавшаяся к политической власти буржуазия южных штатов увидела в нем перспективного выразителя ее непосредственных интересов и обеспечила солидную финансовую базу его энергичной двухлетней избирательной кампании.

Популярность Картера быстро увеличивалась, и после съезда демократической партии в июле 1976 г. его перевес над Фордом в опросах общественного мнения составлял 33 %. В лагере президента началась явная паника. "Мы не можем больше тянуть с началом атаки на Картера, он слишком сильно вырывается вперед и начинает выглядеть, если брать опросы, как Ф. Д. Рузвельт, — было записано в разработанном командой Форда в июле 1976 г. стратегическом плане кампании. — Успех Картера объясняется в основном тремя факторами: драматической кампанией за национальное обновление, в которой обходятся проблемы; в сравнении с другими кандидатами он просто великолепен, и его воспринимают как победителя; он прекрасный политик и очень умен" 89. Однако вскоре перевес Картера начал стремительно таять и эпитеты в превосходной форме в его адрес, которые, мягко говоря, не совсем соответствовали действительности, стали уступать место резким суждениям. К 20 августа, когда завершился съезд республиканской партии, Форд проигрывал Картеру на опросах уже 9 %, и разрыв продолжал сокращаться вплоть до ноября.