Макс Вебер - Власть и политика [сборник]

Для научного рассмотрения, образующего типы , все иррациональные, аффективно обусловленные смысловые связи поведения, которые влияют на действование, наиболее обозримы, если изображаются и исследуются как «отклонения» от его сконструированного целерационального протекания. Например, при объяснении паники на бирже сначала целесообразно установить, как она происходила бы без влияния иррациональных аффектов действования, а затем уже добавить эти иррациональные компоненты в качестве «помех». Точно так же при [объяснении] политической или военной акции сначала целесообразно установить, как протекало бы действование при знании всех обстоятельств и всех намерений участников и при строго целерациональном, ориентированном на представляющийся нам значимым опыт в выборе средств. Лишь так становится затем возможным каузальное вменение отклонений от него обусловливающим это отклонение иррациональностям. Таким образом, в этих случаях конструкция строго целерационального действования, из-за его очевидной понятности и его – присущей рациональности – однозначности служит социологии как тип («идеальный тип»), чтобы понять реальное, подверженное влиянию всякого рода иррациональностей (аффекты, заблуждения) действование как «отклонение» от его протекания, ожидаемого при чисто рациональном поведении.

Постольку и лишь в силу этой методической целесообразности метод «понимающей» социологии «рационалистичен». Но эту процедуру, конечно, нельзя рассматривать как рационалистический предрассудок социологии, ее следует понимать только как методическое средство и, таким образом, не следует истолковывать, например, так, что в жизни надо всем господствует рациональное. Ибо о том, насколько в реальности рациональные соображения относительно цели определяют или не определяют фактически [совершаемое] действование, эта процедура как раз вообще ничего говорить не должна. (Тем самым мы отнюдь не отрицаем реальной опасности совершенно неуместных рационалистических толкований. К сожалению, весь наш опыт подтверждает, что такая опасность существует.)

Все науки о действовании рассматривают несмысловые процессы и предметы как поводы, результаты, благоприятные обстоятельства или препятствия для человеческого действования. «Несмысловое» здесь не тождественно «безжизненному» или «нечеловеческому». Всякий артефакт, например, «машину», можно истолковать и понять, только исходя из того смысла, который человеческое действование (направленное, возможно, на совершенно отличные цели) сообщило (или желало сообщить) производству и применению этого артефакта; без обращения к этому смыслу она остается совершенно непонятной. Понятна здесь, таким образом, соотнесенность с ней человеческого действования, либо как «средства», либо как «цели», которая мерещилась одному или многим действующим и на которую было ориентировано их действование. Только в этих категориях происходит понимание таких объектов. Несмысловыми, напротив, остаются все – одушевленные, неодушевленные, [случающиеся] помимо людей и среди людей – процессы и ситуации без предполагаемого смыслового содержания, коль скоро они не вступают с действованием в отношение «средства» или «цели», но представляют собой только повод к нему, стимул или препятствие. Внезапное появление Долларта в конце XIII в. [168]имело (возможно!) «историческое» значение, поскольку вызвало известные процессы переселения, весьма серьез но повлиявшие на ход истории [169]. Последовательное угасание и вообще органический круговорот жизни – от беспомощности ребенка до беспомощности старца – имеет, безусловно, первостепенное социологическое значение в силу того, каким образом ориентировалось и ориентируется на это положение дел человеческое действование. Еще одну категорию образуют недоступные пониманию данные опыта, относящиеся к психическим или психофизиологическим процессам (утомление, упражнение, память и т. д., но также, например, типичная при определенных формах умерщвления плоти эйфория, типичные различия в способах реакции, в зависимости от темпа, вида, однозначности и т. д.). В конечном счете здесь такое же положение дел, как и в случае с другими данностями, недоступными пониманию: и практически действующий, и понимающий наблюдатель относится к ним просто как к «данным», с которыми приходится считаться.

Конечно, существует возможность, что в будущем исследования обнаружат не доступны е пониманию регулярности также и в поведении собственно смысловом, хотя до сих пор это и не удавалось. Например, различия в биологическом наследственном материале («рас») (если и поскольку было бы статистически убедительно продемонстрировано их влияние на характер социологически релевантного поведения, т. е. в особенности на характер соотнесенного со смыслом социального действования) следовало бы принять как социологические данности, подобно тому, как принимают физиологические факты, например, характер потребности в пище или влияние старения на действование. А признание их каузального значения, конечно, даже в малой мере не изменило бы задачу социологии (и наук о действовании вообще): истолковывающим образом понимать осмысленно ориентированные действия. В свои связи мотивации, доступные понятному истолкованию, она только в определенных местах включала бы не доступные пониманию факты (например, типические связи между частотой определенным образом целенаправленных действий или степенью его типичной рациональности и индексом черепа или цветом кожи, или какими бы то ни было еще наследственными физиологическими качествами), подобно тому, как это делается уже сегодня (см. выше).

Понимание может означать: 1) актуальное понимание предполагаемого смысла некоторого действия (в том числе и высказывания). Например, мы актуально «понимаем» смысл положения «2 × 2 = 4», которое мы слышим или читаем (рациональное актуальное понимание мыслей) или [смысл] вспышки гнева, проявляющейся в выражении лица, междометиях, иррациональных движениях (иррациональное актуальное понимание аффектов), или поведение дровосека, или того, кто берется за засов, чтобы закрыть дверь, или прицеливается в зверя ружьем (рациональное актуальное понимание действий). – Но понимание может также означать: 2) объясняющее понимание. Мы «понимаем» в соответствии с мотивацией, какой смысл тот, кто высказывает или записал положение «2 × 2 = 4», вложил в то, что он сделал это именно теперь и в данной связи, если мы видим, что он занят торговой калькуляцией, научным доказательством, техническими расчетами или иными действиями, к взаимосвязи которых, согласно их понятному для нас смыслу , «принадлежит» это положение, т. е. оно обретает понятную для нас смысловую связь (рациональное понимание мотивации). Мы понимаем рубку дров или прицеливание ружья не только актуально, но и в соответствии с мотивацией, если знаем, что дровосек совершает это действие за плату или для удовлетворения своей собственной потребности, или чтобы отдохнуть (рационально), или, например, для того, чтобы «дать выход возбуждению» (иррационально), или [если мы знаем, что] стреляющий действует по приказу с целью казнить [осужденного], или сражаясь с врагом (рационально), или из мести (аффективно, т. е. в данном случае: иррационально). Наконец, мы понимаем в соответствии с мотивацией гнев, если мы знаем, что в основе его лежит ревность, уязвленное честолюбие, поруганная честь (аффективно обусловленное [действие], т. е. иррациональное [понимание] в соответствии с мотивацией). Все это – понятные смысловые связи , понимание которых мы рассматриваем как объяснение фактического протекания действования. То есть для науки, которая занимается смыслом действования, объяснение означает именно постижение смысловой связи , к которой принадлежит, по своему субъективно предполагаемому смыслу, некоторое актуально понятное действование. (О каузальном значении этого «объяснения» см. пункт 6.) Во всех этих случаях, в том числе и при аффективных процессах, мы намерены называть субъективный смысл происходящего, в том числе и смысловой связи, «предполагаемым» смыслом (выходя тем самым за рамки обычного словоупотребления, когда, как правило, о «предполагании» в таком значении говорят лишь применительно к рациональному и целенаправленному преднамеренному действованию).