Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

Шестнадцатого мая 1949 года Лонгвелл встретился с автором в Чартвелле и передал ему мнение своих коллег. Беседа носила жесткий характер. Черчилль наотрез отказался расширять тематическую плоскость. По его словам, это «невозможно с художественной точки зрения». Лонгвелл спросил, может ли автор гарантировать, что в следующем томе описание военных событий будет носить более динамичный и менее детализированный характер, позволив осветить начало операции «Оверлорд» (высадка англо-американских войск в Северной Франции, июнь 1944 года). Черчилль отказался взять на себя столь серьезные обязательства, заявив, что будет готов предметно обсудить вопрос четвертого тома не раньше, чем через полгода. Издателю ничего не оставалось, как напомнить, что первоначально речь шла о пятитомном издании, и если появится дополнительный шестой том, то ни Life, ни New York Times не станут платить за него сверх оговоренной суммы. Черчилль заверил гостя, что издание ограничится пятью томами, а он в свою очередь уберет из текста «большое количество важных документов» [409].

На самом деле к моменту этой беседы вопрос с шестым томом был уже практически решен. Во время своего посещения США в апреле 1949 года Черчилль встретился с Генри Лафлином и с присущим ему красноречием объяснил, что проект должен быть расширен. Зная о недовольстве в Life и New York Times, он выбрал главным тараном в этом споре Эмери Ривза, полностью поддержавшего своего клиента и друга. Ривз также считал, что, решив оказать на Черчилля давление, Лонгвелл выбрал неправильную тактику: «Никто, даже Гитлер, в этом не преуспел». Черчилль просто занял стойку и категоричным «нет» отмел все возражения.

В ноябре 1950 года Ривз предложил ему издать шесть томов по следующей схеме: пять основных и один дополнительный. Другим словами, описание военных событий должно было завершиться пятым томом. Принятие такого варианта означало изменение первоначального подхода с написанием равноценных томов. Кроме того, требовалась серьезная переработка пятого тома, работа над которым в тот момент шла полным ходом. Неудивительно, что Черчилль отклонил такой вариант, назвав его «совершенно невероятным».

Что касается оплаты, сначала Ривз предложил компенсировать затраты на шестой том из личных средств, затем добился аналогичного жеста от Камроуза, издательств Houghton Mifflin Со ., Cassell & Со. Ltd. и газет в доминионах, оставив Life и New York Times в изоляции и непростом, с точки зрения репутации, положении.

В мае 1951 года Лонгвелл отправился на встречу со знаменитым автором для решения возникших разногласий. Согласно договору, последний (пятый по счету) платеж издатели должны были произвести только после получения читабельной версии последнего тома. Неважно, будет он пятым или шестым, главное, чтобы он был последним. Определенную долю в ужесточении позиции руководства Life также добавляли опасения, что и на шестом томе Черчилль может не закончить свое повествование. Издатели не исключали, зная способности, подход и размах автора, что проект может увеличиться до восьми, а то и до десяти томов. Если это произойдет, учитывая возраст Черчилля и его возможное назначение на пост премьер-министра, «Вторая мировая война» грозила превратиться в долгострой.

Собрав все эти факты воедино, Лонгвелл прилетел в Великобританию с четким намерением попридержать последний платеж. Сумма была приличная — одна пятая от всего контракта: двести тридцать тысяч долларов. Так что Черчиллю было что терять. Но ему удалось успокоить издателей. Он показал наработки по шестому тому, из которых следовало, что этот том будет последним и что его большая часть уже написана. Поэтому, даже если статус автора изменится и он займет кресло премьера, книгу удастся завершить в приемлемые сроки. Оставшись довольным переговорами, Лонгвелл и руководство New York Times решили разбить имевшуюся сумму между двумя томами. Летом 1951 года они пообещали заплатить сто пятьдесят тысяч долларов за пятый том, а оставшиеся восемьдесят тысяч — после получения читабельной версии последнего тома [410].

Вернемся к истории написания третьего тома. Поддержав своего клиента в переговорах с издателями, Ривз, тем не менее, признавал обоснованность претензий к качеству текста. Новый том уступал предыдущим. Описание кампаний в Северной Африке и на Среднем Востоке носило чрезвычайно детализированный характер с приведением неподходящих для сочинения такого уровня операционных записок и телеграмм каждодневного ведения боевых действий [411].

С критикой нового тома выступила и Клементина. Она внимательно читала рукопись, выражая свое одобрение или осуждение на полях. Так, рядом с одним эпизодом, где рассказывалось о спорах с Военно-морским министерством, она оставила комментарий: «Рада, что в этом абзаце ты, наконец, сказал что-то великодушное об Адмиралтействе. Читая главу до этого момента, я боялась, что моряки будут оскорблены и задеты. В своей резкой критике ты не приводишь ни одного ответа, и у читателей может создаться впечатление, что ты обращаешься к инертным и бездеятельным лицам. Мне кажется, тебе следует привести одну или две ответные записки покойного Паунда» [412].

В целом, книга ей не понравилась. Текст показался скучным, а чрезмерное цитирование различного рода документов вызывало раздражение. В один из вечеров после обеда она сказала, обращаясь к супругу: «Уинстон, я только что закончила читать третий том, и я надеюсь, что ты учтешь небольшие заметки, которые я сделала на полях. Книга нуждается в серьезной переработке. Меня утомили бесчисленные детали непринципиальных сражений. Очень много материала не представляет никакого интереса». Очевидцы вспоминают, что, услышав эту тираду, Черчилль сначала что-то прорычал. Затем, успокоившись, сказал, что пройдется по тексту еще раз [413].

Автор признавал, что третий том требует существенной правки. Работа над коррекцией началась летом 1949 года и продолжалась до начала ноября. Одновременно текст согласовывался с военными историками и главными участниками событий. В частности, материалы обсуждались с Денисом Ричардсом (1910–2004), соавтором трехтомной официальной истории военно-воздушных сил периода Второй мировой войны, занимавшим с 1943 по 1947 год должность старшего комментатора исторической секции Министерства авиации. В июле Паунэлл показал отдельные главы фельдмаршалу Уэйвеллу. Также свои комментарии относительно бомбардировки Триполи высказал адмирал флота Эндрю Браун Каннингем (1883–1963), в годы войны главнокомандующий Средиземноморским флотом.

Поступили замечания и с Даунинг-стрит. Эттли не понравилось, что, описывая настроения австралийцев в декабре 1941 года касательно возможного вторжения на их континент японских войск, Черчилль использовал фразу «глубокий страх». Через секретаря кабинета премьер предложил рассмотреть возможность заменить «страх» на «мрачное предчувствие». В конечной редакции использовался оборот «глубокая обеспокоенность», а сам фрагмент был перенес из третьего тома в начало четвертого [414].