Михаил Попов - Советы как форма государственной власти

Этой феодальной структуре землевладения соответствовала в городах корпоративная собственность, феодальная организация ремесла. Собственность заключалась здесь главным образом в труде каждого отдельного индивида » [4](курсив наш — авт).

Четвертая форма — капиталистическая — свела на нет сословную собственность и сословные различия, оставив друг против друга два враждебных класса, из которых один ведет преемственность от бедных родов (большинства общества) и рабов, а другой — от богатых родов рабовладельцев (меньшинства общества), что, впрочем, нарушалось случаями сильных и слабых характеров и завоеваний, когда некоторые господа становились рабами, а редкие рабы — господами.

Но всех определяло то, что, по словам классиков, «третье отношение, с самого начала включающееся в ход исторического развития, заключается в том, что люди, ежедневно заново производящие свою собственную жизнь, начинают производить других людей, размножаться: это — отношение между мужем и женой, родителями и детьми, семья (курсив наш — авт.). Эта семья, которая вначале была единственным социальным отношением, впоследствии …становится… подчиненным отношением…» [5]. Она, добавим мы, становится подчиненным отношением, но все–таки общественным отношением, а потому входит в систему общественных отношений.

Экономической основой социалистического общества является, как учили классики, крупное машинное производство. И надо сказать, что руководимые В. И. Лениным большевики хорошо понимали это и эффективно использовали. Они действовали на основе двух программ: политической Программы партии и так называемой «второй программы» — экономической программы: Плана ГОЭЛРО (Государственной электрификации России). Поэтому уже к 1927 году восстановили разрушенное войнами хозяйство, к 1941 году создали передовую экономику, позволившую победить в войне против фашизма, а к середине 1950‑х — вторую в мире сверхдержаву. Не в последнюю очередь это стало возможно потому, что производство человека в новом обществе стало общественным деломи одним из важнейших общественных отношений.

Как показывает опыт советского строительства, когда производство других людей стало действительно общественным (и в отношении медицины, и воспитания, и образования, и культуры, и досуга), это общественное отношение становится одной из важнейших областей общественной и государственной жизни. А в известной мере и главной: ведь целью общественного производства в СССР стало обеспечение полного благосостояния и свободное всестороннее развитие всех членов общества, т. е.каждого человека в каждой семье, т. е. человека как родового и общинного существа. Общество стало, по сути, одной общиной, развивавшей себя во всесторонне развитую общину — полную коммуну, коммунизм. И от того, как реализовалась на деле эта цель, зависел успех коммунистического строительства. Видимо, не все было сделано, как положено теорией и собственной лучшей практикой нового общества, если нашлись такие значительные силы внутри этой пока еще не совершенной общины, которые спустя семь десятилетий смогли с помощью внешних сил развалить с таким трудом «построенный в боях социализм». Это требует уразумения.

Советы, как показал Ленин, были открыты русским рабочим классом во время первой русской революции. Но в эту новую форму в снятом виде вошло содержание, которое в неразвитом состоянии уже входило в опыт производственной организации русского, да и других народов. Это — организация и управление в крестьянской (сельской, земельной, территориальной) общине. Понятие «община» исследовалось в прошлом и используется в общественных науках и теперь. Поэтому имеется много определений и интерпретаций этого понятия и явления в разные периоды истории. Одним из глубоких исследований этой проблемы является работа доктора исторических наук профессора Института Всеобщей истории Российской Академии наук Е. С. Голубцовой «Община, племя, народность в античную эпоху». Она подводит итоги исследований общин, племен, этносов за довольно длительный период. И в этой работе хорошо видно, что речь у исследователей шла, в основном, именно о крестьянских, о территориальных общинах мелких собственников, обладающих «верховным правом собственности на землю» [6]. Но использовалось такое определение понятия и представление об общине для всех ассоциаций подобного рода, для всех времен и этносов. Это методологически неверно. Так же как ошибочно было заблуждение русских исследователей в середине Х1Х века об исключительности сохранившейся русской общины. По этому поводу К. Маркс сделал специальное примечание ко второму изданию «Капитала»: «В последнее время распространился смехотворный предрассудок, будто форма первобытной общинной собственности есть специфически славянская или даже исключительно русская форма. Она — первобытная форма, которую мы можем проследить у римлян, германцев, кельтов; целый ряд её разнообразных образцов, хотя отчасти уже в разрушенном виде, до сих пор еще встречается у индийцев» [7].

Общины — это ассоциации людей, у которых общее — не только производство продуктов на основе общей собственности, но и воспроизводство людей (конечно, в тех формах и масштабах, которые могут быть общественными в данное конкретное время у конкретных народов). Поэтому общины были самых разных типов, в зависимости от форм общей собственности и степени участия в её использовании. Но главные исторические формы — три, в соответствии с тремя основными экономическими формациями: родовые общины первобытных эпох, территориальные (сельские и городские) эксплуататорских эпох и производственные общины эпохи заката капитализма и становления и развития коммунизма. И практически всегда господствует какая–либо одна форма, а другие сняты в ней как моменты. Ведь и родовые общины имели свою территорию и занимались производством, а производственные действуют на определенной территории в интересах своих семей (родов).

В эпохи дикости и варварства главной была родовая община: род, «который образует основу общественного порядка» [8]и определяет все отношения, и производственные, и территориальные, и воспроизводственные, и любые другие в такой степени, что у многих народов, в том числе у древних славян, он, в разных видах, обожествлялся, в том числе в форме родовой группы Рода и рожениц [9]. Особенно его производящая сила в женских и мужских ипостасях. Но с распадом родового строя на первый план выходит территориальная община, снявшая в себе родовую общину в качестве необходимого, но подчиненного момента. И, конечно, производственная сторона дела была неотделимым моментом производства и воспроизводственного процесса.