Йен Маккей - ЧаВо анархизма

Трудно воспринимать этот аргумент серьезно. Рассмотрим, например, докапиталистическое общество фермеров и ремесленников. Обе группы людей владеют своими средствами производства (землей и инструментами, которые они используют). Фермеры выращивают зерно для ремесленников, те, в свою очередь, предоставляет фермерам инструменты. В соответствии с Ротбардом, фермеры не будут знать, что выращивать, и ремесленники не будут знать, какие инструменты покупать, чтобы удовлетворить потребности фермеров, и какие инструменты использовать, чтобы сократить рабочее время. Предположительно, ремесленники и фермеры не будут спать ночами, волнуясь, что произвести и желая, чтобы у них был лендлорд и босс, чтобы сказать им, как наилучшим образом использовать свои ресурсы и труд.

Давайте добавим класс лендлордов к этому обществу. Теперь лендлорд может сказать фермеру, что выращивать, потому что его доход от аренды показывает, как использовать землю наилучшим образом. Кроме того, конечно, это все еще фермеры решают, что производить. Зная, что им нужно платить аренду (для доступа к земле) они решат посвятить свою (арендованную) землю самому прибыльному использованию, чтобы платить аренду и иметь достаточно денег для жизни. Почему они не стремятся к самому выгодному использованию без нужды платить аренду, не выяснено Ротбардом. То же самое можно сказать про ремесленников, подчиняющихся боссу, потому что рабочий может оценить, является ли инвестиция в специфический новый инструмент приведет к большему доходу или понизит затраты труда или соответствует ли новый продукт потребностям потребителей. Двигаясь из до-капиталистического общества к пост-капиталистическому, ясно, что система самоуправляющихся кооперативов может принять те же самые решения без потребности в экономических хозяевах. Это неудивительно, учитывая, что Мизес утверждал, что босс «конечно имеет власть над рабочими», но «хозяином производства является потребитель». [Socialism, с. 443] В таком случае, босс не должен быть посредником между настоящим «хозяином» и теми, кто работает на производстве!

В общем, Ротбард подтверждает комментарии Кропоткина, что экономика («эта псевдо-наука буржуазии») «не прекращает всеми путями восхвалять выгоды индивидуальной собственности» в то время как «экономисты не заключают, что «земля для тех, кто обрабатывает ее». Наоборот, они спешат сделать вывод из ситуации, что «Земля принадлежит лорду, который обрабатывает ее наемным работникам!» [Words of a rebel, с. 209-10] В дополнение, Ротбард имплицитно помещает «эффективность» выше свободы, предпочитая выгоды сомнительной «эффективности» выгодам свободы, которые принесет отмена автократии на рабочем месте. Выбирая между свободой и «эффективностью», настоящий анархист выберет свободу. К счастью, свобода на работе повысит эффективность, поэтому решение Ротбарда неправильное. Также нужно заметить, что позиция Ротбарда (как это обычно бывает) прямо противоположна позиции Прудона, кто считал «неизбежным», что в свободном обществе «две функции Наемного Работника и Владельца-Капиталиста-Предпринимателя, станут равными и неотделимыми в личности каждого работника». Это было «первым принципом новой экономики, принцип полный надежды и утешения для рабочего без капитала, но принцип полный страха для паразита и для инструментов паразитизма, которые видят свою излюбленную формулу «Капитал, труд, талант!», низведенной до нуля. [ Property is Theft!, с. 535, с. 289]

И кажется странным совпадением, что кто-то, рожденный в капиталистической экономике, идеологически поддерживает ее со страстью и стремится оправдать ее классовую систему, делает вывод из данного набора аксиом, что землевладельцы и капиталисты играют важную роль в экономике! Не займет много времени определить, придет ли к такому логическому выводу о насущной экономической необходимости классов, из тех же аксиом, человек в обществе без землевладельцев или капиталистов. Не нужно долго думать, почему греческие философы, как Аристотель, заключили, что рабство это естественно. Кажется странным, что века принуждения, власти, статизма, классов и иерархий не имели никакого влияния на то, как общество развивается, как конечный продукт настоящей истории (капиталистическая экономика) случился таким же, как предсказывал Ротбард, исходя из нескольких предположений. Неудивительно, что «австрийская» экономика больше похожа на рационализацию для идеологически желаемого результата, чем на серьезный экономический анализ.

Даже некоторые диссидентствующие «австрийские» экономисты признают слабость позиции Ротбарда. Так, «Ротбард очевидно неправильно понимает главный принцип кооперативов производителей и самоуправления в общем». В реальности, «демократический метод организации предприятия, самоуправление рабочих в принципе полностью совместимо с рыночной системой» и поэтому «рыночная экономика, состоящая из самоуправляемых предприятий согласуется с австрийской экономической теорией… Это система, основанная на рынке… которая не сталкивается с эпистемологическим препятствиями… которые запрещают рациональные экономические расчеты» при государственном социализме. К сожалению, социализм до сих пор приравнивается к центральному планированию, такая система «определенно не социализм. И это, однако, не капитализм в обычном понимании слова». На самом деле, это не капитализм вовсе и если мы предположим, что свободный доступ к таким ресурсам, как рабочие места и кредит, тогда это точно социализм («Законное владение это не главный вопрос в определении рабочего самоуправления – это менеджмент. Рабочие-менеджеры, не обязательно законные владельцы всех факторов производства в фирме, свободны экспериментировать и устанавливать политику предприятия, как они хотят».) [David L. Prychitko, Op. Cit., с. 136, с. 135, с. 4-5, с. 4 и с. 135] Это предполагает, что нетрудовые средства производства могут быть куплены у других кооперативов, кредиты могут быть предоставлены мутуалистскими банками (кредитные кооперативы) и так далее. Мутуалистская система полностью осуществима.

Таким образом, экономические вычисления, основанные на соревновательных рыночных ценах возможны при социалистической системе. На самом деле, мы видим примеры этого даже при капитализме. Например, Мондрагонская Кооперативная Корпорация в Стране Басков показывает, что либертарная социалистическая экономика может существовать и процветать. Возможно, будет предполагаться, что экономика нуждается в фондовом рынке, чтобы оценивать компании, как это сделал Мизес. Таким образом инвестиции «не дело менеджеров компаний на бирже, это в сущности дело капиталистов» в «обмене акциями». Инвестиции, он утверждал, были «не вопросом зарплат» менеджеров, но «капиталистов, которые покупают и продают акции, которые дают деньги в долг и выплачивают их, которые открывают депозиты в банках». [ Socialism, p. 139]