Алексей Васильев - Рецепты Арабской весны: русская версия

Характер массовых протестных выступлений, их движущих сил и лозунгов свидетельствуют о том, что в арабских странах, прежде всего в Тунисе и Египте, идет процесс становления гражданского общества. Некоторые западные исследователи, в частности, профессор Жан-Пьер Филью из Парижского института политических исследований, полагают, что гражданское общество в этих странах уже существует. Возможно, это преждевременный вывод. Но в любом случае, структура и характер гражданского общества в арабо-мусульманских странах будут отличаться от его аналогов в странах Запада. Тем не менее, главное требование протестных манифестаций – проведение демократических реформ подтверждает наличие здесь гражданских общественно-политических сил – носителей демократических ценностей. Сознательная активность таких сил является одним из главных условий формирования гражданского общества и развития демократии. Сегодня эти силы состоят в основном из образованной молодежи, имеющей возможность получать достоверную информацию и связывающую будущее своей страны с демократическим развитием.

Отличительной чертой протестных движений в арабских странах стало использование современных коммуникационных средств. Рупорами и организаторами массовых манифестаций становились не политические лидеры (примкнувшие к движению позже), а молодые люди, имевшие возможность через систему коллективных блогов, фейсбуков, социальных сетей Интернета распространять оперативную информацию и обращаться с призывами к тысячам своих сторонников. Особенностью «арабской весны» 2010–2011 гг. явилось также то, что протестные демонстрации проходили под светскими лозунгами, в отличие от арабских национально-освободительных и антимонархических революций второй половины XX века и иранской революции 1979 г. Тем не менее, исламистские силы участвовали в свержении правящих режимов в Египте, в меньшей степени в Тунисе, и продолжают в той или иной мере принимать участие в протестных акциях в других арабских странах. Наиболее активно участвовали в протестах против режима Мубарака египетские «Братья-мусульмане». «Братья» периодически подвергались репрессиям в период правления Мубарака, но, тем не менее, являлись и остаются наиболее массовым и организованным общественно-политическим движением в Египте. Участие «Братьев» в манифестациях протеста, по словам профессора Каирского университета Абу Аль-Хасана Бакри «придало египетской революции больший вес». «Братья» создают свою массовую политическую «Партию свободы и справедливости». Руководитель «Братьев-мусульман» Мухаммед Бади заявил, что «Братья» не будут выставлять своего кандидата на пост президента Египта, но будут участвовать в парламентских выборах, на которых они надеются завоевать 30 % депутатских мест. Наряду с Братьями-мусульманами в Египте формируется более радикальное исламистское «салафитское» движение. Салафиты не получили официальной регистрации, что не мешает им выступать на телевидении и жестко критиковать новые египетские власти.

В Тунисе при режиме Бен Али легального исламистского движения не существовало, исламисты подвергались жесткому преследованию. Тем не менее подпольно действовали небольшие группы сторонников Партии исламской направленности (ПИН). После свержения Бен Али, отмены запрета ПИН и возвращения в Тунис ее лидера Рашида Ганнуши (род. в 1942 г.), умеренные исламисты снова входят в тунисскую общественно-политическую жизнь. Однако на настоящий момент они не пользуются значительным влиянием в тунисском обществе.

В результате феномена «арабской весны» политические изменения, произошедшие в Тунисе и Египте, коснулись лишь верхнего эшелона властной элиты. Структура власти в обеих странах до настоящего времени не претерпела каких-либо серьезных изменений. Не произошло также существенного реформирования социально-экономической сферы, если не считать повышения зарплаты госслужащим. Такой итог явно не устраивает ту часть общества, которая активно участвовала в свержении старых режимов. В то же время очевидно, что существующие в арабских странах социально-экономические проблемы невозможно решить за короткий срок. Очевидно также, что формирование демократической структуры власти само по себе также не решает данных проблем. Для их решения необходим взвешенный политический курс с социальной направленностью. В протестном движении, направленном против коррумпированных авторитарных режимов, наряду с политическими силами, носителями общедемократических ценностей, участвовало и исламистское движение, которое на тот момент не являлось главной движущей силой протеста. Однако в случае затягивания решения острых социально-экономических проблем «исламский проект» снова может выйти на политическую авансцену.

Причин событий, начавшихся в январе 2011 г. в Северной Африке, много, они накапливались годами и десятилетиями. Однако коренными среди них являются, на наш взгляд, две. Во-первых, это демографический фактор – быстрый рост населения, во-вторых, углубление социального кризиса – рост застойной безработицы и в связи с этим выталкивание на общественное дно большой части молодого трудоспособного населения, падение в обществе ценности труда.

Согласно официально опубликованным данным, сейчас в афро-арабском мире на одну женщину-мать в среднем приходится 6,5 детей, из которых «на ноги» удается поставить обычно лишь одного, занимающего место отца в лавке или в поле. Самые бедные мужчины не имеют возможности жениться, так как не могут собрать – даже при помощи родственников – средства для уплаты выкупа за невесту. В результате огромная часть молодых людей вливается в безликую массу маргиналов, люмпенов и попрошаек. Их удельный вес среди молодежи достигает, по имеющимся опубликованным оценкам, 70 %. В случае возникновения каких-либо кризисных ситуаций и социальных взрывов именно маргинальная молодежь выходит на улицы и составляет основную массу бунтующих и зачастую бесчинствующих.

А ведь события начались в Тунисе – относительно наиболее благополучной стране Северной Африки, которая многими экспертами считалась образцом успешной социально-экономической и политической модернизации. Действительно, еще недавно казалось бесспорным, что Тунис по темпам экономического развития, по многим социальным индикаторам, по внедрению в общественное сознание и реальную действительность наиболее современных моделей социально-политической жизни и понятий «гражданского общества» (действующий демократический механизм смены власти, выборы президента, признание многопартийности и свободы СМИ) занимает лидирующие позиции не только в Северной Африке, но и во всем арабском мире. Даже такая серьезная и информированная международная организация, как Всемирный банк, не находила оснований сомневаться в успехе развития Туниса. Фактически по каждому показателю, характеризующему человеческую деятельность, – от средней продолжительности жизни до охвата школьным обучением и детской смертности, как я отмечал ранее, – эта организация считала Тунис исключительно успешным в своем развитии. Потому казалось, что крупная вспышка народного гнева в Тунисе маловероятна.