КОЛЛЕКТИВНО-ДОГОВОРНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ЗАКОНА ЕДИНСТВА И БОРЬБЫ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ

Попов М. В.,

профессор, д. филос. наук, Президент Фонда Рабочей Академии, консультант РКР

Обсуждая проблемы профсоюзного движения, напомню: недавно вышла книга доктора экономических наук Золотова Александра Владимировича, которую Фонд Рабочей Академии разослал по всем профсоюзам России. Были получены очень хорошие отзывы. Это лучшая работа по проблеме профсоюзов [1] Золотов А. В. Развитие профсоюзного движения России: Монография. — Нижний Новгород: Изд–во ННГУ им. Н. И. Лобачевского, 2011. — 374 с. , и я бы ее всячески рекомендовал.

Давайте вспомним историю: Закон о порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов). То есть раньше само собой подразумевалось, что забастовка — это конфликт. А если это конфликт, то не надо настраиваться на то, что сейчас придут и принесут эти улучшения «на блюдечке с золотой каемочкой». Конфликт — это конфликт, и он разрешается не так, как обычные споры. Споры — это обмен мнениями и убеждениями. А конфликт — это другое. Указанный выше Закон сменился на Закон о порядке разрешения коллективнотрудовых споров. Слово «конфликт» выброшено, что настроило многих на мирный лад беседы.

Если мы углубимся еще дальше в нашу историю, то до этого закона горбачевских времен не было никакого закона, регулирующего забастовки. И это было нормально. Если вспомнить самые первые годы после революции, то к Ленину обратились о забастовке рабочих. Он сказал, что это возможно в двух вариантах: мы делаем что–то неправильно, и нам надо исправиться, или мы делаем все правильно, но не объясняем ничего рабочим, значит, надо пойти объяснить. Тогда вопрос о запрещении забастовок не ставился.

В свое время мне попалась рукописная книга Большакова, очень жаль, что он ее не публикует, из этой книги ясно, что забастовки были на протяжении всего периода Советской истории. И все на эти забастовки реагировали. Например, я помню, в Петербурге начали продавать серые батоны. На Кировском заводе была забастовка, и снова начали продавать белые батоны по всей стране. Это было при Хрущеве.

Далее я могу назвать крупный конфликт по такому вопросу, который на сегодняшний день не вызывает удивления. Рабочие в Новочеркасске в 1962 году требовали не понижать расценки и не повышать цены. В ответ пригнали танки и расстреляли рабочих, погибли дети, которые на это смотрели. А инициаторов забастовки судили чуть ли не как изменников Родины и расстреляли. Можно сказать, власть перестала быть властью рабочего класса, перестала быть социалистической, она стала антинародной. И антинародный ее характер очень быстро подтвердился.

Если бы сейчас рабочие потребовали повысить расценки, то работодатели не согласились бы, но и не удивились бы. Люди тоже все время требуют не повышать цены, на эти требования не обращают внимания и повышают цены. Но не удивляются таким требованиям. Во всем мире это нормальные экономические требования.

Здесь речь идет о законе единства и борьбы противоположностей. Но никакой не может быть борьбы, если стороны не вступили в единство. Даже если взять греко–римскую борьбу, перед началом борьбы, борцы друг друга обнимают. Или идут два войска, и пока они не вступили в непосредственное соприкосновение, если они не вступили в единство, то нет никакой борьбы. Для боксеров вступить в единство — это ударить. Нет борьбы без единства.

Один раз мне пришлось объяснять генеральному директору Первой Стивидорной Компании, в чем единство. Он очень внимательно слушал. Надо понимать, что если вы требуете «давай–давай», то это не повышение производительности труда. Повышение производительности труда не означает увеличениязатрат труда в единицу времени. Чем больше движений, тем сильнее увеличиваются затраты труда в единицу времени, и трудоемкость будет расти. А трудоемкость самым точным образом отражает производительность труда. И производительность труда растет тогда, когда снижается трудоемкость. Например, Прохоров, который выступает за 60-часовую рабочую неделю, как–то не изучил этот вопрос, что говорит о его полной экономической безграмотности. Прохоров боролся за то, чтобы не платить сверхурочные. Элита — это не Прохоров, элита — это лучшие рабочие, ученые, инженеры.

Установить единство между интересами работников и работодателей просто. Во–первых, работодатель должен повышать производительность труда путем внедрения новой, более производительной техники. А во–вторых, работодатель должен заинтересовать работника в освоении техники, например: «Освоите новую технику, то будете получать на 30% больше. Мало? Тогда на 40% больше!» Повышение производительности труда, применительно к перегрузке, это значит, что на один контейнер будет затрачиваться меньше рабочего времени. Значит, контейнеров будет перегружено больше, и на одного работника доля зарплаты (при том, что она повысится) сократиться, если производительность труда возрастет в большей степени, чем заработная плата. То есть доля зарплаты на единицу продукции становится меньше, и появляется дополнительный доход, который можно разделить на дополнительную прибыль и дополнительную зарплату. То есть можно разрешать проблему интересов за счет внедрения научно–технического прогресса.

А что у нас пропагандируют? Давайте поддерживать мелкий бизнес? Он же мелкий и неэффективный, зачем его поддерживать? Пусть его «съедает» эффективный. И так много государственных денег растратили понапрасну. Продукцию дают крупные хозяйства, а мелкие хозяйства — это одно разорение. Но мелкий бизнес и душить не надо, и давить не надо на них административным путем.

В Санкт–Петербурге состоялся Второй Конгресс конфликтологов, на котором обсуждался вопрос конфликтов, в том числе, социальнотрудовых конфликтов. Встал вопрос о том, что такое конфликт. Более того, мне поручили написать монографию о том, что такое конфликт с точки зрения социальной философии. Я начал размышлять на эту тему и даже сдал туда материал.

Все движение происходит в таком направлении, чтобы и сохраниться, и измениться. Есть равенство с собой, есть неравенство с собой. Поэтому всегда есть две стороны: с одной стороны есть сохранение того, что есть, а с другой стороны есть переход в иное. И это одновременно. Поэтому можно представить себе людей, которые защищают только сохранение. Сейчас современная русская буржуазия предлагает лишь индексацию, чтобы у рабочих ничего не улучшилось. А у них будет все больше и больше, и всегда есть новые острова и новые дворцы. Происходит вывод капитала за границу и потребление его там.

Конфликт появляется на такой почве, что одни отстаивают один интерес к тому, чтобы ничего не изменилось, а другие к тому, чтобы изменилось. Есть такое выражение «конфликт интересов», но интересы не конфликтуют. Конфликтуют люди, которые имеют интересы. Люди с противоположными интересами могут вступить в обостренные отношения, и это обостренное противоречие в действиях людей называется конфликтом. Конфликт, это не просто:«Я Вам один аргумент, а Вы мне другой». Когда речь идет о переходе силы аргументов к аргументам силы, то это — обострившееся противоречие, это — конфликт.