Константин Долгов - После Путина

Можно ещё вспомнить и среднеазиатские республики, где противоречия (как политические, так и ресурсные, вспомним о питьевой воде и дамбах) между Узбекистаном, Казахстаном, Киргизстаном и Таджикистаном могут дать совершенно взрывной эффект; или Прибалтику, страны которой, похоже, не мыслят себе никакого будущего, кроме функционирования в режиме «затравочных собачек», которые своими мелкими укусами провоцируют крупного зверя; или сложнейший Дальний Восток, где у нас очень всё неоднозначно; или Калининград, где даже с точки зрения массового сознания наблюдаются серьёзные неприятности: посмотрите результаты социологических исследований настроений калининградцев — увидите много «интересного». Всё это можно вспомнить именно потому, что для будущего президента России, кем бы он ни был, это представляет проблемы — разной степени остроты, но одинаково важные. И если хотя бы одну из них оставить без должного внимания, последствия могут быть весьма масштабными.

Что ж, спросите вы, ничего, кроме проблем, да ещё и таких острых, нового президента не ждёт? Россию с новым президентом тоже ожидают лишь проблемы и лишения? Конечно, нет. Я концентрируюсь на потенциальных проблемах только потому, что любая стратегия — это не просто поставленная цель, а формирование цели с учётом возможных препятствий на пути её достижения и доступных средств для их преодоления. А нас, равно как и будущего президента, безусловно, ожидают не только проблемы, но и великое множество изменений — свершений, преобразований, побед. Однако разница между проблемами и свершениями знаете в чём? Проблемы нас ждут в любом случае. Они уже есть и будут возникать и развиваться в будущем. А вот преобразования, свершения, достижения и победы нас ждут при одном очень важном условии (и очень простом): будущий президент Российской Федерации должен быть не хуже Путина. Да, я понимаю (и прочитавшие первую половину моей книги тоже понимают), что «не хуже Путина» — очень высокая планка. Но об этом-то и речь! Всё то, чего достигла Россия сегодня, было бы, давайте честно, маловероятным, а то и невозможным, если бы президентом был человек, уступающий Путину «по качеству». И проблем было бы существенно больше. И то, что проблемы существуют и при Путине, даёт основания ожидать их и в будущем. А вот о достижениях и свершениях без Путина России ничего не известно. Советское время — это всё-таки другое дело, а для России как самостоятельной единицы всё началось с Путина. И если новый президент будет не хуже Путина, то всё у нас будет хорошо. А ежели, паче чаяния, он будет лучше Путина, то трудно даже представить, чего мы можем достигнуть. Впрочем, поживём — и, надеюсь, увидим.

Май-декабрь 2017. Донецк — Москва.

Это такое острое киномаркетинговое заболевание, при котором человек видит весь мир сквозь призму голливудских франшиз компании «Марвел»: сплошные супергерои, суперзлодеи и благодарные горожане.

Собственно, Бильдербергский и Римский клубы мало чем по принципу отличаются от какой-нибудь «большой восьмёрки» или «двадцатки». Что же касается «мирового управления», так им и ООН занимается, а на мировую революцию и большевики претендовали; недаром Рокфеллера подозревали в планах установить «коммунизм во всём мире». Согласитесь, коммунист Рокфеллер — это даже не смешно.

Попов Н. Как начиналась эпоха Путина. Общественное мнение. 1999–2000. ИД «Аргументы недели», 2016.

Представил себе в связи с этой шаблонной метафорой, как поборники рыночной «саморегуляции» требуют и добиваются отмены единых стандартов при прокладке железнодорожных путей — дескать, само отрегулируется… Аж страшно стало.

Не удержусь и приведу побольше статистических данных. Хотя сами по себе они ни о чём не говорят, но динамика показательна даже для дилетанта. Итак: 1) рост ВВП — 10 % (2000), 5 % (2001), 5 % (2002), 7 % (2003), 7 % (2004), 6 % (2005), 7 % (2006), 8 % (2007), 6 % (2008); провал на 8 % в 2009 году (мировой кризис) сменился 4 % ростом в 2010-м; 4 % (2011), 3 % (2012) и даже в 2013–2014 годах рост, пусть и медленный, продолжался; новое падение пришлось только на 2015-й, санкционный и «крымский» год; 2) рост ВВП на душу населения в пересчёте на покупательскую способность с 2000 по 2014 год — 370 % (в 2014-м превысил аналогичный показатель Германии, у которой за тот же период рост составил 270 %); 3) рост реальных доходов — 12 % (2000), 9 % (2001), 11 % (2002), 15 % (2003), 10 % (2004), 12 % (2005), 14 % (2006), 12 % (2007), 2 % (2008), 3 % (2009) — два кризисных года, между прочим; 6 % (2010), в 2011-м просел до полупроцента, но в 2012-м уже 5 %, в 2013-м 4 %, и лишь в 2014-м начинается незначительное падение реальных доходов; 4) доля населения с доходом ниже прожиточного минимума (бедность) с 2000 по 2013 год уменьшилась с 29 % до 11 %; 5) уровень безработицы: 11 % (2000), 9 % (2001), 8 % (2002–2004), 7 % (2005–2006), 6 % (2007–2008), в 2009-м провал до 9 %, 7 % (2010–2011), 6 % (2012–2013), 5 % (2014), 6 % (2015–2017); 6) промышленное производство хоть и просело в кризисных 2008–2009 годах, но в целом с 2000 по 2014 год выросло почти на 60 %. Конечно, статистика — это больше, чем большая ложь, и реальную бедность, например, многие считают двукратной по сравнению с официальной, но всё же, всё же…

Чтобы не углубляться, приведу только два примера. Первый — экономический: Илларионов с 2000 года безапелляционно прогнозировал спад российской экономики (реальную статистику нулевых я озвучивал чуть выше, хорош «спад», верно?). Второй — интеллектуальный: Илларионов столь же безапелляционно, как в случае с прогнозированием спада, и пафосно с восхищением высказывался о «философии» Айн Рэнд, бездарной пропагандистки тотального капитализма, авторши нуднейшей и глупейшей «опупеи» под названием «Атлант расправил плечи», содержание которой настолько антиинтеллектуально, что даже начинающий айтишник должен это понимать, не то что человек с многократным экономическим образованием. Высказывания Илларионова после ухода с поста путинского советника и вовсе не поддаются осмыслению — в них нечего осмысливать, это высказывания человека, не способного ни анализировать, ни просто осознавать действительность.

Вообще по лексике антипутинистов можно максимально аргументированно доказать, что с Путиным России несказанно повезло; само наличие антипутинистов парадоксальным образом является сильным аргументом, особенно когда присматриваешься к ним повнимательнее.

Да, не удивляйтесь, у Вебера действительно проводится прямая причинно-следственная связь: сначала изменения в религии (Реформация), а уже потом — в экономике (капитализм). Этому посвящена одна из наиболее известных его работ «Протестантская этика и дух капитализма». Рекомендую прочитать, книга интереснейшая, хотя, конечно, далёкая от объективной науки. Ведь для того, чтобы доказать, что именно протестантизм вызвал к жизни капитализм, а не наоборот, Вебер очень произвольно обращается с европейской и мировой историей: китайский античный капитализм называет «неправильным», а капитализм итальянских княжеств, существовавший задолго до Реформации, попросту не замечает.