Лев Вершинин - Россия против Запада. 1000-летняя война
- Название:Россия против Запада. 1000-летняя война
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Яуза, Эксмо
- Год:2015
- ISBN:978-5-699-79095-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Лев Вершинин - Россия против Запада. 1000-летняя война краткое содержание
Россия против Запада. 1000-летняя война - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Призыв был услышан. 6 ноября около семи тысяч финских солдат и добровольцев из щюцкора при артиллерии, сбив пограничные заставы, заняли демилитаризованную зону. Карелия вновь стала независимой, однако на протест правительства РСФСР из Хельсинки мудро ответили, что, дескать, знать ничего не знают, никакого отношения к событиям не имеют, но предполагают, что имеет место « всенародное карельское восстание ». Если же какие-то граждане Суоми там и попадутся, так мы страна демократическая и за всеми излишне инициативными гражданами уследить не можем и не обязаны. В Кремле пожали плечами и занялись делом. Уже к концу декабря стало ясно: финские штабисты, исходившие из того, что в лютые морозы подкрепления в Карелию перебросить не получится, а до весны «Карельское Государство» сумеет укрепиться, мягко говоря, ошиблись. У России все получилось, переброшенных войск хватило для формирования Карельского фронта во главе с А. Седякиным, и в самом начале января ударом из Петрозаводска части РККА очистили от «повстанцев» большинство захваченных сел. В начале февраля, несмотря на стабильное прибытие к театру военных действий «добровольческих» пополнений, пала и столица «Карельского Государства», село Ухта, а потом начался драп. К середине месяца уже никто никакого суверенитета не хотел, зато в финском сейме заговорили об «угрозе агрессии со стороны Советов», и в Москву пришла «молния» с предложением принять совместные меры по охране общей границы и недопущении провокаций. Возражений не последовало.
Так что 21 марта 1922 года соглашение было подписано. Правда, напавшей стороной Финляндия, невзирая на предъявленные доводы (солдатские книжки пленных), себя так и не признала, ссылаясь на то, что война объявлена не была, а Хельсинки ни при чем и ни о каком возмещении ущерба в сумме 5,6 миллиона рублей, тем паче золотом, речи быть не может. В Кремле вновь пожали плечами и завязали на память еще один узелок, второй после узелка, посвященного Тартускому миру. А на границу наконец-то пришла хоть и зыбкая, но все-таки тишина, длившаяся долгие 17 лет, вплоть до очередной «зимней» войны. Третьей из четырех советско-финских. И, уместно подчеркнуть, единственной из четырех, которую – по крайней мере официально – начали не финны…
Глава XXI. Искатели приключений (1)
А теперь пришло время поговорить о том, как Запад – бывало и такое – сам не оставлял России иного выхода, кроме как действовать на опережение. И соответственно, начнем с м-ра Белла. Если полностью, Джеймса Станислава Белла, сына миссис Агнессы Белл, в девичестве паненки Агнешки Замчинской, дочери майора Войска Польского, уехавшего из Ойчизны на Остров после провала бунта Костюшки, о котором, не будь сей мистер обладателем такой родословной, мы, скорее всего, вообще ничего бы не знали. Ибо, в таком случае, прожил бы он жизнь пристойную, но тусклую, не познакомившись ни с Джеймсом Лонгуортом, ни, тем более, с Дэвидом Урквартом. Впрочем, не станем забегать вперед…
Турецкий гамбит
Появление русских на берегах Инда и Ганга было кошмаром снов господ из Лондона едва ли не с тех пор, когда на берегах великих рек появились сами англичане. Но великие потрясения конца XVIII века, на время связав интересы, слегка умерили страх. Особенно после ликвидации Павла и воцарения до икоты боявшегося англичан Александра. Однако Корсиканец пал, и все вернулось на круги своя. Еще мало кто знал, что такое «Большая Игра» (тираж книжки молоденького офицера Артура Конноли был совсем не велик, да и никому, кроме специалистов, она не была интересна), а играли уже вовсю. И башмаков не износив после совместной победы, Англия уже опять, как при Павле, боялась вовсю. И не без оснований. Влияние Санкт-Петербурга на мягкие подбрюшья росло чуть ли не само по себе, только успевай ставить подножки. И то не слишком успешно. Только устранили чересчур пророссийского президента Александра Каподистрию в Греции, перетянув под себя Грецию, – ан тут грянул первый Египетский кризис, и Николай Александрович, спасший от гибели и султана, и самую Порту, оказался хозяином Проливов и фактически протектором Турции. Хуже того, после того как героям незримого фронта за большие деньги удалось купить секретное приложение к официальному тексту русско-турецкого договора, выяснилось, что турки обязались, если русские того потребуют, закрыть Дарданеллы для всех иностранных военных кораблей. Исключая, естественно, русские. То есть сделали Черное море своим, внутренним. Сказать, что кабинет Его Величества и само Его Величество были взбешены, значит, не сказать ничего. Министр иностранных дел Пальмерстон направил в Санкт-Петербург энергичный протест, но ответ оказался еще энергичнее. Император Всероссийский открытым текстом сообщил, что «сделал только то, что Британия давно сама хотела бы сделать, но не смогла и не сможет». На плюху сэры и пэры ответили возмущенной нотой, назвав царский намек «легкомысленным и оскорбительным», после чего, хотя всем было ясно, что в письме русского монарха изложена чистая правда, отношения между двумя державами стали еще хуже. А тут еще в Петербурге утвердили программу качественной реконструкции флота, и Royal Navy, правильно поняв происходящее, ответил на вызов заказом новых сверхсовременных судов. В такой непростой атмосфере что-то обязательно должно было случиться. И случилось. По рекомендации Королевского Географического общества в штат Форин Офис был принят Дэвид Уркварт, как сам он себя называл, «путешественник-энтузиаст»…
О, эти русские…
Замечательная, между прочим, личность. Еще совсем молодой парень, и уже с шикарной биографией. Шотландец, полусирота, все детство колесил с мамой по Европе, останавливаясь там, где цены пониже. Чуть-чуть поучился в Испании, у монахов, чуть-чуть в недорогом военном лицее во Франции. Затем, в 16 лет, – Англия, школа фермеров в захолустье. А потом – вдруг – Кембридж, сразу по окончании – завидное приглашение на госслужбу, и – опять вдруг, всего через месяц, – увольнение по собственному желанию. В связи с внезапно вспыхнувшей симпатией к восставшей Элладе. Прибыв на место с другими добровольцами, оказался единственным, совершенно случайно свободно говорившим по-гречески, причем языком не Гомера, который в alma mater изучали, а «народным», европейцам тогда известным, примерно как ныне среднему москвичу чеченский. Воевал хорошо. Был ранен. Стал известен, как автор ярких аналитических обзоров о Балканах, охотно, хотя и почти без гонораров публиковавшихся солидной прессой Острова. А потом вдруг что-то щелкнуло. Эллинофил резко меняет ориентиры, проникаясь горячей любовью к Турции, куда в 1831 году был направлен третьим секретарем торгпредства. Должность маленькая, но все-таки. Но – ни с того ни с сего опять уволился, ушел на вольные хлеба, «пользуясь славой журналиста, принесшей ему немало друзей в высших сферах, включая самого короля», развил бурную деятельность, еженедельно печатая в газетах статьи, призывающие «обуздать русских, обижающих благородную Турцию», а приработка ради, «время от времени поступая на должность переводчика в секретные дипломатические миссии на Ближнем Востоке». По ходу дела, однако, выяснилось: главное «хобби» молодого Дэви все же не турки, а вообще мало кому известные экзотические черкесы, чьи земли за пару лет назад были «уступлены» России. Тут действовал он на диво лихо: сперва, будучи в 1834 году в Стамбуле, «без разрешения посла» вышел на контакт с вождями горской эмиграции. А после того вообще «самовольно» рванул за кордон, в тайные крепости немирных туземцев. Где, пользуясь знанием черкесского, «выученного за месяц пребывания в Константинополе» (френды-адыги, надеюсь, согласятся, что это несложно), произвел, мягко говоря, фурор. Достаточно быстро он разъяснил им, что «великий султан Англии» готов взять их под свое покровительство, провел цикл лекций на тему организации «правильного» сопротивления и даже написал декларацию независимости со ссылками на Руссо, Монтеня и Томаса Джефферсона, которую пообещал обязательно напечатать в Европе.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: