Фарид Закария - Постамериканский мир будущего

Планка, которую установили Рузвельт и его поколение, не опустилась. Когда госсекретарь Маршалл придумал план, носящий его имя, он настаивал, чтобы инициатива и рычаги управления перешли к европейцам. В течение нескольких десятилетий после этого Соединенные Штаты строили для других стран дамбы, учреждали им журналы и обеспечивали передовыми знаниями. США посылали своих ученых и студентов за границу, чтобы люди лучше узнали Америку и американцев. Америка с уважением относилась к своим союзникам, даже если они и не были ей ровней. Страна устраивала совместные военные учения с небольшими странами, даже если они почти ничего не давали США с точки зрения боеспособности. На протяжении полувека американские президенты и госсекретари без устали колесили по миру и принимали дома коллег из других стран.

Безусловно, все эти усилия служили нашим интересам, благодаря им возник проамериканский мир, богатый и безопасный. Они закладывали основы процветающей мировой экономики, в которой могли участвовать и другие страны, и Америка благоденствовала. Но здесь также сказывался просвещенный эгоизм, который принимал во внимание интересы других. Главным образом это убеждало другие страны - словами и делами, стилем и содержанием, - что огромной силы Америки не надо бояться.

Некоторые американцы полагают, что нам не следует учиться у истории, что ее надо просто копировать. Если бы мы только могли найти еще одну администрацию Трумэна, жадных до дела либералов и демократов, это создало бы целый комплекс новых институтов для новой эры. Но это ностальгия, не стратегия. Когда Трумэн, Ачесон и Маршалл создавали послевоенный порядок, весь мир был в руинах. Люди увидели губительные последствия национализма, войны и экономического протекционизма. В результате повсюду, особенно в Соединенных Штатах, возникла мощная поддержка действий по восстановлению мира, по выходу из нищеты, созданию международных институтов и установлению международного сотрудничества - с тем чтобы подобная война больше никогда не повторилась. Благодаря победе над фашизмом у Америки было достаточно моральных оснований, но у Америки была еще и неограниченная власть. ВВП США составлял почти половину всей мировой экономики. За пределами советской сферы влияния ведущая роль Вашингтона в создании новых институтов никогда не подвергалась сомнению. Сегодня мир стал другим, изменилось в нем и положение Америки. Будь Трумэн, Маршалл и Ачесон живы, они бы столкнулись с совершенно новыми проблемами. Сегодня задача состоит в том, чтобы создать новый подход для новой эры, который бы соответствовал глобальной системе, в которой власть и сила пребывают в гораздо более диффузном состоянии, чем когда-либо прежде, и где каждый чувствует себя правым и сильным.

У Соединенных Штатов нет больше той власти, которая была у них в 1945 году или даже в 2000 году. Тем не менее у них имеется власть, куда более прочная, чем у кого бы то ни было - самый полный комплект власти в сфере экономики, политики, ВПК и культуры, - и она не исчезнет в обозримом будущем. Что, может быть, более важно, нам не надо больше изобретать мир заново. Международный порядок, установленный Соединенными Штатами после Второй мировой войны, крайне нуждается в расширении и ремонте, но не в переосмыслении. Как проницательно заметил ученый Принстонского университета Джон Айкенберри, созданная в 1940-е и 1950-е годы ориентированная на Запад система предоставляет возможность для расширения мировой торговли, возникновения и роста новых сил и механизмов сотрудничества и регулирования конфликтов. Всегда непросто реагировать на конкретные проблемы, такие как противоречия между великими державами и трагедии, связанные с нарушением прав человека, но они указывают на границы международных отношений, а не конкретных структур. В то же время наличие ядерного оружия и реальность ядерного сдерживания делают невероятно дорогой - самоубийственной - попытку какого-нибудь развивающегося государства взять верх над равными себе странами с помощью военных методов. «Короче говоря, современный западный порядок трудно низвергнуть, проще к нему присоединиться», - пишет Айкенберри [6] .John Ikenberry. The Rise of China and the Future of the West. Foreign Affairs 87. Na I.January/February 2008. . Именно таким видели свое будущее современные Япония и Германия, похоже, таким же его видят Китай и Индия. Несомненно, они хотят обрести власть, статус и уважение, но за счет развития внутри международной системы, а не путем ее свержения. Пока эти новые страны чувствуют, что могут найти в ней свое место, у них будут все стимулы, чтобы стать «ответственными пайщиками» в этой системе.

Подъем остального мира - это реальный, но длительный и медленный процесс. Именно он гарантирует Америке важную, хотя и иную, чем раньше, роль. По мере того как будут развиваться Китай, Индия, Бразилия, Россия, Южная Африка и множество более мелких стран, между ними будут возникать новые точки напряженности. Между многими из этих стран существует историческая вражда, у них возникают пограничные конфликты и противоречия; в большинстве случаев одновременно с экономическим ростом и укреплением геополитического статуса поднимает голову и национализм. Будучи довольно отдаленной страной, Америка часто выступает в роли очень удобного партнера для многих региональных держав, обеспокоенных ростом влияния какого-нибудь нового гегемона. И в самом деле, как отмечает ученый Уильям Уолфорт, влияние Америки усиливается с возрастанием какой-нибудь доминантной региональной силы [7] William C. Wohlforth. The Stability of a Unipolar World. International Security 21. no 1, Summer 1999. P. 5-41. . Эти факторы часто отмечают в дискуссиях об Азии, но они справедливы и в отношении других регионов мира. Этот процесс не будет механическим. По мере экономического роста одной из стран (Китай) ее сосед (Индия) не станет искать формального союза с Соединенными Штатами - это вам не система динамического равновесия, которая работает с неотвратимостью часового механизма. Современный мир куда сложнее. Но это соперничество даст Соединенным Штатам возможность играть более серьезную и конструктивную роль в центре мирового порядка. У США есть потенциал стать тем, во что Бисмарк помог превратиться (на короткое время) Германии в конце XIX века, - «честным маклером» Европы, строившим тесные отношения с каждой из ведущих стран, причем эти отношения были прочнее тех, что связывали отдельные страны друг с другом. Это был центр европейской системы. Быть глобальным маклером сегодня - это работа, которая может потребовать участия не только правительства Америки, но и ее общества со всеми присущими ему достоинствами и чувством перспективы, которые оно использует для решения проблем. Это та самая роль, которую Соединенные Штаты - с их глобальными интересами и глобальным присутствием, с их невероятными возможностями, разнообразными сообществами иммигрантов - могли бы научиться играть с большим мастерством.