Джейкоб Аппель - Кого спасают первым? Медицинские и этические дилеммы: как решить их по совести и по закону

Как отдельная дисциплина биоэтика появилась в 1960–1970 годах и сосредоточилась в основном на вопросах, связанных со смертью и умиранием. До этого времени границы между жизнью и смертью в целом были четкими, однако часто возникали разногласия по поводу людей, которые возвращались, хотя ранее числились пропавшими без вести и предположительно мертвыми. (Один из наиболее известных таких случаев – легенда о Мартене Герре, французском крестьянине XVI века, ставшем солдатом, которая легла в основу литературного произведения и фильма.) Когда сердце переставало биться, а легкие – наполняться воздухом, человека признавали мертвым. Появление механических аппаратов искусственной вентиляции легких в конце 1950 годов усложнило констатацию смерти, поскольку аппарат мог поддерживать дыхание человека долгое время после того, как его легкие прекращали это делать самостоятельно. Возник вопрос: стоит ли считать таких пациентов живыми? И если да, то какие критерии констатации смерти должны заменить традиционное отсутствие функций сердца и легких?

Эти вопросы впервые были подняты во Франции, где команда нейрофизиологов попыталась дать определение coma dépassé [64] Запредельная кома (смерть мозга). в 1958 году. В 1960 годах ведущие эксперты основали в Гарвардской медицинской школе комитет по определению смерти мозга и запредельной комы. Громкие дела, например случай Карен Энн Куинлен, молодой женщины в вегетативном состоянии [65] Отсутствие возможности к самопроизвольной психической активности из-за обширного повреждения или дисфункции полушарий головного мозга с сохранением деятельности диэнцефальной области и ствола мозга, сохраняющих вегетативные и двигательные рефлексы. , чьи родители стремились отключить ее от аппарата жизнеобеспечения, в 1970 годах стали поводом для споров в американских гостиных. В конце концов вмешалось федеральное правительство, и президентская комиссия опубликовала доклад по этому вопросу в начале 1980 годов.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА РФ

В России такие решения принимают медики, без биоэтиков. На основании Инструкции по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга (утв. приказом Минздрава РФ от 20 декабря 2001 г. № 460). Смерть мозга эквивалентна смерти человека.

Решающим для констатации смерти мозга является сочетание факта прекращения функций всего головного мозга с доказательством необратимости этого прекращения.

У родственников нет права принимать решения о дальнейшей судьбе пациента на ИВЛ.

К сожалению, со временем общество так и не пришло к консенсусу по многим этическим вопросам, связанным с концом жизни. Какое определение смерти [66] Определение смерти принято медициной и закреплено в федеральных законах развитых стран; именно на этом определении основаны федеральные законы о трансплантации органов. – Прим. науч. ред. должна принять медицина? Как поступать с пациентами или их родственниками, которые не согласны с этим стандартом? Должны ли медицинские работники помогать пациентам уходить из жизни, если те страдают?

Енох – пятилетний меннонитский ребенок [67] Приверженцы протестантской секты, основоположником которой стал Менно Симонс (Menno Simons; 1496–1561), голландский католический священник. с терминальной опухолью головного мозга. Он находится в маленькой сельской больнице. Когда состояние мальчика ухудшается, его подключают к аппарату искусственной вентиляции легких, после чего он теряет сознание. Врачи проводят серию электроэнцефалографических тестов и приходят к выводу, что мозговые функции ребенка полностью прекращены. По закону штата Енох уже мертв.

Большинство стран законодательно закрепили «смерть мозга» наравне с «сердечно-легочной смертью» как смерть индивидуума.

Джаред и Сюзанна, родители мальчика, не верят в смерть мозга. Согласно их традициям, человек жив, пока бьется его сердце. «По вашим правилам он, быть может, мертв, но для нашей семьи он очень даже жив», – говорит Джаред. Родители ребенка настаивают на том, чтобы врачи продолжали заботиться об их сыне. Когда больница отказывается это делать, они собирают деньги на покупку аппарата искусственной вентиляции легких, чтобы иметь возможность ухаживать за Енохом в собственной гостиной.

Стоит ли позволить Джареду и Сюзанне забрать домой ребенка, который по закону считается мертвым, и держать его на аппарате ИВЛ?

До второй половины XX века в большинстве правовых систем смерть определяли как прекращение сердцебиения, дыхания или и того, и другого. Культовым стало изображение врача XIX века, подносящего зеркало ко рту человека, чтобы убедиться в отсутствии у него дыхания. Эти стандарты стали проблематичными после появления аппарата искусственной вентиляции легких, а затем и желудочковых аппаратов вспомогательного кровообращения, помогающих качать кровь. Такие устройства позволяют пациентам без функции мозга и шанса на восстановление еще долгое время оставаться живыми, согласно сердечно-легочному определению смерти.

В 1968 году после доклада Специального комитета Гарвардской медицинской школы понятие «смерть мозга» приобрело юридическую и социальную значимость в Соединенных Штатах.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА РФ

В России это произошло в 1986 году с выпуском Инструкций по констатации смерти в результате полного необратимого прекращения функций головного мозга, утвержденных Академией медицинских наук СССР.

В 1981 году президентская комиссия, изначально созванная Джимми Картером, опубликовала доклад «Определение смерти: медицинские, правовые и этические вопросы при констатации смерти», целью которого было убедить штаты принять стандарт констатации смерти на основе смерти мозга. Большинство штатов так и поступило. (Альтернативный подход, при котором учитывается только сохранение высших мозговых функций, например способности думать, был отвергнут.)

Хотя большинство современных американцев признает смерть мозга, культурные и религиозные меньшинства порой отвергают этот критерий. В нескольких нашумевших случаях, включая случай с ортодоксальным евреем Мордехаем Дов Броди (1996–2008) и сыном религиозных христиан Джесси Кучиным (1998–2004), родители боролись с больницами в суде за право констатировать смерть не на основе смерти мозга, а на основе прекращения функции сердца и легких, как это принято в их культуре. В 2013 году родители Джахи Макмат, тринадцатилетней девочки, у которой наступила смерть мозга после хирургического вмешательства, перевезли свою дочь из Калифорнии в Нью-Джерси, один из двух штатов, позволяющих семьям не соглашаться с критерием смерти мозга на религиозных основаниях. В 2018 году родители девочки сняли ее с аппарата жизнеобеспечения, и им выдали свидетельство о смерти.