Мао Цзедун - Маленькая красная книжица

Поэтому, в отличие от марксистских догматиков, не видящих изменений по сравнению с ХIХ веком, в центре внимания маоистов страны «третьего мира». И такой взгляд подтверждает практика ХХ века: революции прошлого века побеждали только на задворках капитализма – в Китае, Вьетнаме, Корее, на Кубе, в Албании, Афганистане или на «полупериферии» – в Российской империи и более развитых странах Восточной Европы.

Современные примеры революций в Венесуэле и Непале также подтверждают правоту Мао – мировая революция будет идти из «мировой деревни» в «мировой город», а не наоборот, как утверждают, например, многие последователи Троцкого.

Важны для современной революционной мысли те замечания, которые сделал Мао во время так называемой полемики о генеральной линии коммунистического движения.

Полемика касалась противоречий между линией хрущевского руководства КПСС и левой линией Компартии Китая, противоречий, имевших значение для всего мирового коммунистического движения.

В 1962–1963 годах ЦК КПСС и ЦК КПК обменялись открытыми письмами, в которых были обозначены взаимные претензии двух партий. Так завязалась переписка, которая по своему историческому значению превосходит все предшествовавшие ей выяснения отношений в эпистолярном жанре, будь то переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским или Екатерины II с Вольтером. А мировое пролетарское движение не видело такого со времен, когда Ленин и Каутский сражались за наследие Маркса на страницах европейской рабочей печати.

По результатам «обмена любезностями» редакции газеты КПК «Жэньминь Жибао» и теоретического журнала «Хунци» в течение 1963–1964 гг. выступили с рядом комментариев на открытое письмо ЦК КПСС. Несмотря на то что эти документы были подписаны редакциями центральных печатных органов КПК, на деле они были подготовлены при личном участии Мао Цзэдуна. Эти комментарии раскрывают позицию китайских марксистов по проблемам и вопросам, стоявшим в тот период перед мировым коммунистическим движением.

Ко времени написания этих ответов лидеры китайской партии уже определенно осознавали себя коллективным Лениным, а своих оппонентов из советской партии – коллективным Бернштейном и Каутским. Во многом это примерно так и было, если оценивать позиции КПК и КПСС, а не теоретический уровень рассмотрения проблем, который был пониже, чем в социал-демократическом движении начала прошлого века. Заголовок одной из статей в ответ на открытое письмо ЦК КПСС («Пролетарская революция и хрущевский ревизионизм») был выбран явно исходя из такой нескромной исторической аналогии – с намеком на название работы Ленина «Ренегат Каутский и пролетарская революция». В самой статье взгляды Хрущева и советских руководителей по вопросам пролетарской революции сравнивались с соответствующими взглядами известных ренегатов марксизма и теоретиков II Интернационала – Карла Каутского и Эдуарда Бернштейна.

Слова Хрущева, сказанные им на ХХ съезде и ставшие руководством для КПСС и многих компартий мира, о том, что парламент « можно превратить из органа буржуазной демократии в орудие действительной народной воли », если завоевать там « прочное большинство » [33] Хрущев Н.С. Отчетный доклад ЦК КПСС ХХ съезду партии. // ХХ съезд КПСС: Стенографический отчет, т. 1, с. 40. – Примеч. В.Шапинова. , действительно представляли собой фактически повторение позиции Бернштейна, защитника « легальной парламентской дороги к социализму », без насильственной революции, слома старой государственной машины и диктатуры пролетариата.

Бернштейн считал, что капитализм может мирно «перерасти» в социализм. Каутский, встав на путь ревизионизма, также стал выступать переход к социализму путем завоевания большинства в парламенте и превращение парламента в «хозяина» правительства – перечисляя немецких оппортунистов, китайцы выстраивали неприятный для советских лидеров ряд их идейных предшественников.

Мао Цзэдун, отстаивая революционные принципы, писал, что ошибочное положение о мирном переходе от капитализма к социализму « по существу, является открытой ревизией марксистско-ленинского учения о государстве и революции, открытым отрицанием всеобщего значения пути Октябрьской революции ». « Марксизм открыто заявляет о неизбежности насильственной революции. Он указывает, что насильственная революция есть повивальная бабка, без которой не обходится рождение социалистического общества, есть неминуемый путь замены буржуазной диктатуры диктатурой пролетариата, всеобщий закон пролетарской революции ».

Мао Цзэдун и китайские коммунисты напоминали лидерам КПСС, что « пролетарская партия ни в коем случае не должна строить свои идейные установки, революционный курс и всю работу на предположении, что империалисты и реакционеры пойдут на мирные преобразования ».

Китайцы высмеивали аргументы КПСС в пользу «мирного перехода к социализму». Лидеры КПСС говорили о том, что Маркс в свое время писал о возможности мирного перехода к социализму в Англии, а Ленин о возможности мирного развития революции в России в 1917. Однако в КПСС «забыли», иронизировали китайцы, что Маркс и Ленин говорили о такой возможности, как об исключении, к тому же эта возможность нигде на деле не реализовалась. И дальше в том же духе:

Лидеры КПСС утверждали, что в « Венгрии в 1919 году диктатура пролетариата была установлена мирными средствами ». Но на деле венгерская компартия с самого своего основания выдвинула лозунг: « Разоружение буржуазии, вооружение пролетариата, установление власти Советов ». Авторы статьи приводили цитаты лидера венгерских коммунистов Бела Куна и свергнутого руководителя буржуазного правительства, доказывающие, что переход к диктатуре пролетариата был осуществлен благодаря переходу армии на сторону революции. Китайские коммунисты разоблачали также утверждение о мирном характере победы социализма в Чехословакии в 1948 году. Тогда пришлось подавлять направляемый американским империализмом и местной буржуазией контрреволюционный путч путем применения вооруженной силы.

Утверждения Хрущева о том, что создались « благоприятные международные и внутренние условия » в ряде стран для совершения социалистической революции « в мирных формах » вообще характеризовались как « арабская сказка ». В качестве контраргумента приводились данные о том, что общее количество войск США в сравнении с 1939 годом возросло в 9 раз и составило 2,7 миллиона человек. В Великобритании численность полиции увеличилась с 67 тыс. человек в 1934 году до 87 в 1963 году. Во Франции за тот же период численность полицейских сил возросла с 80 до 120 тыс. человек и т. д. Американский империализм открыл по всему миру более 2200 военных баз, а численность его войск, находящихся за границей превысила 1 миллион человек. Американский империализм помогал Чан Кайши в ходе гражданской войны в Китае, прямым военным вмешательством помог подавить народные силы в ходе гражданской войны в Греции, вел агрессивную войну в Корее, высадил свои войска в Ливане, чтобы создать угрозу иракской революции, подавлял национально-освободительное движение в Конго, организовал попытку вторжения контрреволюционеров на Кубу. О каком же «мирном переходе к социализму» можно при этом говорить?