Максим Калашников - «Крещение огнем». Том I: «Вторжение из будущего»

В Гааге страх перед пятой колонной принимал еще более острые формы: все отдавали себе отчет в непосредственной близости противника. 11 мая на улицах шла такая стрельба, что в войсках царило убеждение, будто им приходится подавлять общее восстание голландских нацистов. «По подъездам и чердакам развернулась усиленная охота за членами NSB». Особенно оживленно шла перестрелка близ одного крупного жилого дома в центре города; предполагалось, что в этом доме засели члены пятой колонны. Однако в ряде других мест можно было видеть «автомобили, из которых торчали карабины; вооруженные револьверами полицейские останавливали прохожих криком: «Руки вверх!»

Никто не знал точно, где находится враг, но присутствие его подозревалось повсюду.

12 мая положение в Гааге стало еще более запутанным. Начали подозревать даже полицейских. Молодежь из гражданской стражи пыталась их разоружать. В этот день высшие военные руководители пришли к выводу, что необходимо принять радикальные меры во избежание полного хаоса. Жителям города предложили держать закрытыми все двери и окна. Никому не разрешалось останавливаться на улицах. Были приняты решительные меры по укреплению дисциплины в войсках. В результате проведенных мероприятий беспорядочная стрельба в городе почти прекратилась.

Вслед за обнаружением в немецком самолете документов 10 мая военные власти получили в свое распоряжение еще более объемистую пачку документов, найденных 12 мая у убитого немца, близ одного из аэродромов в окрестностях Гааги. Бумаги принадлежали офицеру разведки 22-й немецкой воздушно-десантной дивизии; среди них имелась целая серия немецких разведывательных донесений, в том числе и ряд сообщений немецкого военного атташе в Гааге. Тут же находился список людей, очевидно намеченных к аресту после занятия города, длинные перечни гаагских гаражей, а также ряд карт. На последних стрелками помечались не только все важнейшие коммунальные сооружения, но и местопребывание королевской семьи, квартиры премьер-министра и министра обороны. Среди документов обнаружили приказ, касающийся «гражданских лиц», на которых в ходе борьбы возлагалось выполнение «специальных задач». К приказу прилагался образец пропуска следующего содержания:

«Господин… (место для фамилии) имеет право перехода через немецкие линии для выполнения специальных заданий. Всем войсковым частям предписывается оказывать ему всяческое содействие. Пропуск действителен только при предъявлении удостоверения личности с фотографической карточкой».

Найденный экземпляр имел довольно высокий номер (№ 206) и был подписан генералом Шпонеком.

«Вот еще одно свидетельство широкого размаха деятельности пятой колонны, — думали люди, — вряд ли военные силы, имеющиеся в Гааге, сумеют с ними справиться!»…

Речь шла при этом о таком враге, который вообще не придерживался каких бы то ни было рамок законности. Он мог погнать перед собой беззащитных женщин и детей или же безоружных военнопленных, если подобный прием способствовал выполнению его злобных замыслов. Пятая колонна являлась его излюбленным орудием нападения, подлинно национал-социалистской формой военной агрессии.

В Голландии это стало еще более очевидным, чем в Норвегии. В Норвегии имелись … несколько высокопоставленных гражданских и военных сановников, продавших свою страну Гитлеру. Там произошел своего рода переворот, удавшийся, как можно было прочесть в газетах, благодаря тому, что некоторые личности, занимавшие ключевые посты в правительственном аппарате и военно-морском флоте, оказались пособниками нацистов. Что касается Голландии, то здесь пятая колонна использовалась Гитлером в гигантском масштабе с привлечением тысяч людей. Немецкие подданные, как и голландские нацисты, стреляли по войскам из бесчисленных засад; они работали в тесном взаимодействии с парашютистами, которые увеличивали общую сумятицу, выдавая себя за местных жителей, переодеваясь в одежду булочников, священников, фермеров, водителей трамвая, почтальонов. В сущности, не оставалось ни одного вида одежды, которая не была бы использована пятой колонной в своих подлых целях. Любой человек мог оказаться врагом.

Такова была картина событий, наблюдаемая сбитым с толку голландским народом в роковые дни 10-14 мая 1940 года. Благодаря печати и радио, письмам и устным рассказам об этих событиях узнали во всех странах мира. Нарастала волна страха и нервозности, она грозила захлестнуть миллионы людей».

Так написал Луи де Йонг в своей замечательной книге (указ. соч., с.140-145), которую правильнее было бы озаглавить «Как убивает страх». Во-второй части своего труда исследователь показал, что все эти слухи о полчищах боевиков из пятой колонны были сущей иллюзией. Что, например, в гражданскую одежду и голландские мундиры переодевались только диверсионные группы немцев, действовавшие в приграничной полосе — для захвата мостов. Что стрельбу в городах провоцировали специальные звукоимитаторы, которые немцы сбрасывали с самолетов. Но секрет оглушительного успеха Гитлера как раз и состоит в том, что он смог погрузить голландцев в мир виртуальных кошмаров, в которых их положение казалось безнадежным. Он смог сделать эти призраки совершенно реальными в глазах целой страны!

Послевоенные расследования показали, что парашютисты немцев не сбрасывались нигде, кроме районов Мурдейка, Дордрехта и Роттердама и трех аэродромов близ Гааги. По одной простой причине: ВДВ Гитлера были просто малочисленны. Не нашли и никаких подтверждений страшным слухам о стрельбе неизвестных людей по голландским войскам в городах. Полной чушью оказались и слухи об отравлении воды и продовольствия, о таинственных световых сигналах и условных знаках. Не нашли подтверждения и россказни о тысячах шпионов из числа живущих в Голландии немцев и местных нацистов. Истинное число агентов Гитлера в Голландии исчислялось всего несколькими десятками. А настоящим центром разведывательной деятельности в Нидерландах выступало немецкое посольство в лице военного и военно-воздушного атташе. Они, покупая обычные карты Гааги в книжных магазинах, наносили на них важные объекты для захвата — дома министров, бомбоубежища и дворец королевы. Но тем поразительнее эффект, которого Германии удалось добиться столь малыми силами!

Немцы поразили Голландию прежде всего не парашютными десантами и не танками, не налетами бомбардировщиков и артиллерийскими обстрелами — они убили ее волной умело поднятого страха. Психологически вторжение в Нидерланды гитлеровцы смогли организовать так виртуозно, что «взрывы психологического оружия массового поражения» превратили чисто военные неудачи немцев в сокрушительное поражение голландцев. Шок и трепет настолько охватили последних, что они не заметили отчаянного положения, в которое угодили гитлеровские десантники. Способность здраво рассуждать отключилась — и вот в момент, когда немецкие танки и мотопехота прут на Голландию с востока, голландские войска лихорадочно перебрасываются к Гааге и Роттердаму, для борьбы с несуществующим восстанием нацистских боевиков! Скорость, с которым рухнуло и раскололось общество в демократической Голландии, поразительна. И обратите внимание на то, что в этом случае немцы в начале вторжения не стали прибегать к «психическим полетам» своих бомбардировщиков над Гаагой, как это было в Норвегии или Дании.