Максим Калашников - «Крещение огнем». Том I: «Вторжение из будущего»

Этот ужас перед «воздушным мечом» гитлеровских ВВС окончательно сломил Голландию. Невольная расправа всего над одним городом повергла в шок всю страну.

Освободившиеся силы вторжения немцы тотчас же перебросили на другие участки фронта. Ведь одновременно с войной против Голландии они вели операции против Бельгии и Франции…

Что ж, если перенестись во дни нынешние, то стоит отметить: страх перед разрушением городов и массовыми жертвами способен вырвать из блока НАТО целые страны. Для этого не нужны десятки бомбардировщиков, как немцам в сороковом. Сегодня один Су-37 несет на борту столько разрушительных изделий в неядерном снаряжении, сколько добрая эскадрилья прежних «хейнкелей». Тем паче, что немцы в Роттердаме невольно показали, что в городах нужно поражать в первую очередь: опасные объекты инфраструктуры, которые после уничтожения превращаются в поражающие факторы. Тогда это были нефтехранилища и маргариновые заводы. Сегодня — все те же хранилища горючего, электростанции, реакторы и склады опасных химических и биологических веществ. Причем есть самолеты куда сильнее Су-37. Например, бомбардировщик-ракетоносец Ту-160, который один (с неядерными «гостинцами») — это полк «летающих крепостей» Второй мировой. А уж о микроядерных зарядах я даже не говорю. И о баллистических ракетах тоже…

Бельгийский случай — это особая глава триллер-войны.

Здесь немцы добились успеха без воздушного террора и даже без угрозы применить его. Бельгию успешно победили волной страха. Но настоящее чудо гитлеровской стратегии здесь в том, КАК этот страх был вызван.

Здесь немцы тоже задействовали спецназ. У Юлиуса Мадера я вычитал, что 5-8 мая абвер направил на разведку пограничных укреплений Бельгии и Люксембурга бойцов спецподразделения «Бранденбург-800», замаскировав их под туристов. И ехали они по линии туристического агентства «Сила через радость». Бойцы скрытно фотографировали фортификацию противника.

С самого начала немцы в один только день 10 мая 1940 года смогли одержать совершенно реальную — и при этом на сто процентов фантастическую! — военную победу. Именно она стала тем самым шоком, который поверг бельгийцев в сильнейший трепет. И этой победой немцев стало молниеносное падение самой сильной бельгийской крепости, ключа ко всей стране — твердыни Эбен-Эмаэль. Немцы взяли ее десантом с планеров! Они свершили чудо, и это поразило сознание их неприятеля. В то утро, когда немецкий спецназ брал приграничные мосты в Голландии, а немецкие воздушные десанты опускались на тамошние аэродромы, неприступный Эбен-Эмаэль пал…

Этот пример настолько поучителен, что мы расскажем о нем поподробнее. Итак, бельгийцы чувствовали себя почти в полной безопасности. В 1935 году в строй вошел форт Эбен-Эмаэль — чудо тогдашней технологии, которое вобрало в себя весь опыт предыдущей, Первой мировой войны. Если вы посмотрите на карту Бельгии-Голландии и найти Маастрихт, то найдете точку, где стоял форт — это в пяти километрах южнее Маастрихта, на голландско-бельгийской границе. Отсюда на юг к Льежу тянется канал Альберта — солидная водная преграда, которую пришлось бы формировать каждому, кто хочет наступать с территории Германии к столице страны, Брюсселю. Этот канал — прямой как стрела, с отвесными берегами. В сороковом году его течение прикрывали железобетонные огневые точки-доты, расположенные через каждые 500-600 метров. А за каналом находится Льеж-Люттих, центр мощной крепостной системы, северную узловую точку коей и составлял Эбен-Эмаэль. Он контролировал важнейшие мосты через канал Альберта, которые, к тому же, были загодя подготовлены к подрыву. Три важнейших моста находились севернее крепости, в них уже заложили взрывчатку — а запальные шнуры в стальных трубах тянулись к дотам у каждого из мостов. Любые попытки немцев починить подорванные мосты срывалась огнем крепостной артиллерии бельгийцев. Орудия форта Эбен-Эмаэль прикрывали даже мосты в Маастрихте, уже в Голландии.

Форт, располагавшийся на холмистом плато, был по сути укрепленным районом размером 900 на 700 метров. Он считался совершенно неприступным, способным утопить в крови всякого, кто дерзнет на него переть. Тяжелые потери наступающему были обеспечены уже в предполье. В форте было множество артиллерийских орудий в казематах и вращающихся бронебашнях, множество зениток, танкобойных орудий и пулеметов. Все эти огневые точки соединялись подземными галереями. Под землей находились электростанция, телефонный узел связи, склады боеприпасов и еды. С северо-востока форт окаймлял почти отвесный 40-метровый обрыв, примыкавший к каналу Альберта. С северо-запада твердыню защищал наполненный водой ров с почти отвесными стенами. С юга нападающий должен был продираться через противотанковые рвы и семиметровые стены. Попытка преодолеть канал и ров с водой пересекалась сильным фланкирующим огнем — огнем вдоль русел водных преград.

Бельгийцы позаботились и о том, чтобы форт не пал под ударами сверхтяжелой артиллерии, как это было при немецком наступлении 1914 года. Они спрятали свои пушечные казематы в склонах плато на сорокаметровой глубине, сделав их неуязвимыми даже для 420-мм осадных орудий. Против казематов в склонах были бессильны и пикирующие «юнкерсы». Танки? Попытка бросить маломощные машины с тонкой броней и слабыми пушками (а именно такими и были немецкие танки в 1940-м, когда «тигров» и «пантер» не существовало даже в чертежах) означало массовое избиение танков. Они могли гибнуть сотнями под огнем двухорудийной башни (120 мм) и 75-мм пушек из двух других башен и казематов. Наконец, Эбен-Эмаэль могли поддержать огнем соседние форты — Понтисс и Брашон.

И получалось вот что: чтобы вторгнуться в Бельгию, немцам пришлось бы в любом случае брать этот сильнейший узел обороны. По всем расчетам того времени, Гитлеру потребовалось бы для этого не менее двух недель. Он, как думали аналитики тридцатых годов, будет вынужден стянуть к форту сильную сухопутную группировку, мощную артиллерию и бомбардировщики. И все равно немцы потеряют при штурме пару дивизий убитыми. А пока они топчутся под стенами Эбен-Эмаэля, на выручку Бельгии придут французские и английские союзники.

В общем, под защитой Эбен-Эмаэля бельгийцы чувствовали себя почти в полной безопасности. Наверное, так же, как хотят чувствовать себя американцы, развернув систему национальной противоракетной обороны.

Немцы все это прекрасно знали. Взятие форта определяло участь всей кампании Гитлера на Западе. Ведь на чем стоял весь его гениальный план? Сначала нужно устроить молниеносный нокаут Голландии и Бельгии, быстро их захватить — и тогда лучшие дивизии французов и англичан устремятся отбивать у немцев и Бельгию, и Голландию. Они подумают, что именно здесь немцы наносят главный удар. И — угодят в ловушку. Как только войска союзников двинутся в бельгийско-голландском направлении, немцы нанесут удар южнее, под основание франко-британским силам. Немецкие танки ринутся через Арденны к проливу Ла-Манш, подсекая неприятеля, как серп подрезает охапку колосьев.