Олег Яницкий - Переходный период: цели изучения, теория и практика

В-шестых, значит, предстоит большая предварительная работа по созданию теоретико-методологического аппарата для анализа динамических макросистем. Никак не претендуя на исчерпывающий ответ, предлагаю начать именно с этого пункта, с акцента на теоретико-методологических инструментах, необходимых для анализа «переходного общества». Как я уже неоднократно подчеркивал, комплексному характеру предмета исследования и его динамике должен соответствовать комплексный, то есть междисциплинарный аналитический инструментарий.

В-седьмых, является ли отдельный ученый или научное сообщество единственным субъектом такого анализа? Нет, ни в коей мере не является! Любые изменения всегда носят комплексный характер, когда один выступает в роли агента, а другой – среды обитания, а потом они меняются местами, или же оба становятся элементами более широкой системы. Или же, напротив, распадаются и исчезают. Этот момент перманентного непостоянства агента или агентов изменений является принципиальной позицией дальнейшего анализа.

Подведем предварительный итог. В недостаточно развитом индустриальном и, тем более, информационном обществе наука об их динамике также отстает от вызовов современности. Наиболее социально опасный участок ее отставания – это невозможность своевременно и с достаточной силой отвечать на вызовы глобальных систем и социальных институтов, находящихся далеко за пределами нашего общества, но, тем не менее, способных на него воздействовать самым непредсказуемым образом.

В задачи данной главы не входит пересмотр принципов системного анализа, но некоторые уточнения и пояснения необходимы. В нашем случае это касается, прежде всего, понятий «сеть» и «киберпространства» как основных теоретических элементов анализа процесса перехода от НТР-3 к НТР-4.

С моей точки зрения, сеть – это самостоятельный агент действия , а не только канал движения материи, людей, энергии или информации. Более того, сеть – это не единый агент действия, а результат взаимодействия конкурирующих субъектов, активных и инертных сред и других обстоятельств. Следовательно, всякая сеть тоже внутренне противоречива. Соединение этих факторов и сред в относительно устойчивую функциональную структуру и есть то, что мы называем логистикой.

Однако каждый ее отрезок, например погрузка, доставка, разгрузка и оплата каждой из подобных операций и т. д., тоже внутренне противоречив, поскольку он есть результат борьбы и согласования конкурирующих интересов (финансовых структур, транспортных сетей, качества дорог, интересов поставщиков и потребителей и т. д.). Поэтому функционирование любой логистической структуры современного общества подобно работе организма человека и других высших животных с той только разницей, что первая подчиняется социотехническим, а вторая биохимическим законам. Тем не менее даже у них есть много общего.

Далее, социальное пространство я рассматриваю, прежде всего, как киберпространство . Фактически оно есть пространство жизни и борьбы агентов любого масштаба за ресурсы, геополитическое доминирование и мировое господство. Чем дальше, тем больше посредством установления господства в киберпространстве политические и бизнес-структуры добиваются трансформации многополярного и мультикультурного мира в однополярный и монокультурный. Та же унификация ожидает и природную среду, функции которой все более подчинены интересам США и их сателлитов [Ашманов, 2019].

Почему я делаю акцент на социально-экологических вызовах? Прежде всего потому, что они влияют друг на друга, и метаболизм этих трансформаций до сих пор не исследован. Социальные силы сегодня столь мощны, что вызывают изменения во всех сферах жизни, включая окружающую нас природную среду, ее литосферу, атмосферу и космическое пространство. Если технические системы создаются, изменяются и контролируются человеком, то природные экосистемы находятся под двойным давлением, так как, имея собственные закономерности эволюции, ранее неподвластные человеку, сегодня эти экосистемы также изменяются человеком. В результате создаются социобиотехнические системы (далее СБТ-системы), которые имеют собственные закономерности функционирования и развития. К тому же одновременно эти гибриды – сфера коррупции и теневых сделок. Поэтому сегодня исследования в сфере социально-экологического метаболизма имеют ограниченный характер.

Однако главный вызов современной эпохи – это трансформация способа производства , то есть переход от НТР-3 к НТР-4, основанный на информационно-коммуникационных технологиях. Переходный период (an interregnum [Bauman, 2017]) – важная теоретическая категория, указывающая на изменение всех других систем общества в целом и параметров мегаполисов как его основных «опорных» пунктов. При этом любой переходный период чреват новыми рисками и опасностями, так как старые «правила игры» уже не работают, а новые еще только формируются.

Этот факт касается всех сторон общественной жизни, но прежде всего поведения индивидов, в особенности жителей мегаполисов. В любом переходном периоде «речь идет не просто об усложнении адаптации, но о более глубоких и специфических реакциях индивида на разрушение той сети социальных связей и норм , которые регулировали его социальные действия раньше». В результате «человек попадает в ситуации новой неопределенности, более высокого порядка». Более того, индивиды, особенно молодежь, страдают от ощущения своей отчужденности от окружающего их социального мира, отсутствия человеческой связи, интеграции с ним [Наумова, 1999: 5, 108].

Если речь идет о переходном периоде от НТР-3 к НТР-4 , то вопрос о его сроках представляется мне некорректным, потому что в современном мире изменения идут непрерывно и все быстрее, причем зачастую стимулируя друг друга, или же – наоборот. Непрерывные изменения захватывают и структурно-функциональную организацию мегаполиса, и среду обитания, причем здесь изменения идут гораздо быстрее, чем в других городах и сельской местности.

Всегда ли эти изменения позитивны? Так, сосредоточение богатства в мегаполисах мира стимулирует развитие теневой экономики, коррупции и уличной преступности. То же можно сказать о криминализации других сфер жизни больших городов. Сосредоточение огромных масс населения, предприятий ритейла и сервиса, строительной индустрии и многих других приводит к всевозрастающему производству отходов, что вызывает недовольство населения, живущего рядом с полигонами ТБО и т. д. При всем этом, как неоднократно отмечали теоретики городской динамики и практики строительства, внешне мегаполис может изменяться практически незаметно, но его информационная сеть и социальная жизнь непрерывно изменяются.