Рустам Чернов - О власти. Людологические тезисы

Личность как еще одно чувственное начало бытия человека по праву становится его органом, свойственностью его организации. И он опять же по праву всех игр включает его в возможность собственной ассоциативности восприятия. Он становится формой причастности самое себя в отношении самое себя для власти. Он открыт восприятию подобия властных организаций, он становится человеком власти. Этим, например, в частности можно объяснить высокие корпоративные интересы в органах государственного управления, а тем более в органах, служащие которых по роду своих должностных обязанностей заняты исполнением одного и того же профиля работы; именно поэтому вопросы, которые нам придется решать в рамках уже конкретики исследований практического плана сводятся к изменению социальной материи в рамках ее носителей —субъектов властности, именно применительно к ним можно говорить о том, что есть бытие в возможности, требующее своей реализации в рамках, как собственно неограниченного круга элементов действительного, так и неограниченного круга возможного отражения в рамках самого бытия в возможности личности. Возможно ли это на основе собственно – чувственного начала по бытию в возможности, остается загадкой на сегодняшний день.

В принципе вся сущность организации государственного уровня сводится к качественной однородности бытия в возможности в форме властной энтелехии на разнородной территориальной организованности. Именно поэтому путь к деформации государственного устройства так же весьма прост и несложен. Он может быть как формой демонтажа государственного устройства на уровне частного чувственного познания, так и в форме глобального отношения разрушения парадигм устройства бытия в возможности и бытия в действительности. Именно поэтому мы можем весьма просто и четко констатировать невозможность отношений данного уровня, так как это и есть отношения соподчиненности по бытию в возможности и бытию в действительности.

Современное государственное устройство в отношении понимания самое себя пользуется весьма архаичными формами отношений и поэтому мы не можем говорить о том, что оно является формой, выигрывающей по отношению как к самому росту информационных технологий, росту технической передачи и корреспондирования бытия в возможности, оно так же является формой достоверности в отношении неперсонифированного круга лиц с тем, чтобы точно и достоверно определить степень возможности и невозможности отношения по бытию в возможности и бытию в действительности самых неоднородных и неоднозначно количественных элементов бытия.

Власть должна пониматься именно как не полезное отношение индивидуума к кругу того бытия в возможности, в которое он включен, она должна пониматься именно как свойство необходимое для поддержания нормального отношения при том, что данность этого отношения заведомо ненормальна в области организации социума. Социум возникает (в части представлений о нем спонтанно) именно как трудно регулируемая система скрытости возможности зеркального отношения по бытию в возможности и по бытию в действительности. Само понятие регулирования складывается в подсознательности (парадигма, которая во временном и вневременном контексте является в сущности формой сопричастности необходимости изоляции).

Власть наоборот как форма отношения индивидуального бытия в возможности к множественности действительности неперсонифицированного круга лиц. Именно поэтому знание – сила, так как последнее представляет собой возможность реализации данной власти в отношении данного неперсонифицированного круга лиц. Нет необходимости в том, чтобы регулировать то, что и так представляет собой уже урегулированную систему хаотичности возможности тех или иных форм определения бытия в возможности к действительности. Властность рождается как необходимость общего порядка для общего бытия в возможности в рамках единого социального субстрата (человек или коллектив). Гармоничность взаимоотношений опять же зависит от уровня и степени познания бытия в возможности с двух сторон (личности и общества). Именно поэтому говорить о властности в отношении философов, допустим, было совершенно излишне, ибо именно в тот момент власть можно было понимать не иначе, как степень личных усилий.

Власть как движущая причина общей социальной парадигмы бытия зависит в своем бытии от восприятия личностью. Что есть личность и каким образом она может быть опосредована формами познания самое себя в отношении пролонгации в прошлом, настоящем или будущем? Если и есть источник властни, то он именно в дифференциации временных полей (прошлое и настоящее общественного и личного никогда не совпадают). Таким образом, возможно говорить том, что есть человек, наша личность в отношении неперсонифицированного круга явлений, опосредуемых именно данной властью познания, отношения управления, или наоборот – познание данных элементов с точки зрения отношения к невозможности познания в рамках «здесь и сейчас». Мы можем быть в отношениях соподчинения, мы можем принять среду публичного как среду значения отношений, но при этом это еще не означает властного. Таким образом, можно точно и с уверенностью сказать, что власть возникает именно как возможность «вычерпнуть» из субъекта мотивационность личностно нерушимого с точки зрения общественного бытия в возможности, с целью его замены управляемыми мотивами поведения, которые и есть форма бытия в возможности, однотипно реализующегося в конкретике условий времени и места применительно к неоднородному кругу явлений, по однозначно навязанной форме (по 4- м причинам, где целевая причина власти замещает сознание субъекта). То, что нами называется воспитанием, религиозностью, усовершенствованием самое себя, наконец, просто идеологией. И если власть в основе своей согласна с тем бытием в возможности, которое есть форма долгосрочного накопления бытия в возможности в его отношении к властной действительности и тем, что есть традиции и качественность отношений, то мы можем говорить о том, что в данном случае властность претерпевает изменения в отношении самое себя с течением времени в его понимании самым множественным кругом лиц, но, если при этом сама власть является динамической формой организации материи, в которой наличествует бытие в возможности, которое само по себе не является динамикой организации и именно поэтому представляет собой форму отношения по бытию в возможности несколько меньшую в своем цикле организации, чем само по себе бытие в возможности общественного, то можно говорить о том, что власть компрометирует себя и в сущности не является поддерживаемой в том самом легитимном смысле, который одинаково присущ всякой современной власти (а, значит, и независимой от своих ошибок в прошлом).