Рустам Чернов - О власти. Людологические тезисы

Само по себе формирование властного субъекта является весьма интересным и, конечно же, отдельным предметом исследования. Хочется отметить, что наряду с естественными формами организации существуют так же так называемые «мертвые формы» властных субъектов, которые образуются вследствие появления такой связи в цепочке как от «отца к сыну». Речь идет о членах семей тех, кто персонифицирован в автоматизированные парадигмы власти (государственная власть, например). Не восприятие надлежащих форм властного реагирования данные парадигмы фактически растворяет властного субъекта в новой для него сфере отношений, формирует ущербного собственника власти, человека, который по своим параметрам не может отвечать занимаемой им нише (что неизменно постигает аристократию в среднем периоде ее правления), это приводит к тому, что рано или и поздно происходит крах самой системы именно в силу недостатка человеческого фактора (при этом сама материально- техническая база может быть сколь угодно развитой и полноценной).

Назовем стадию восприятия властного воздействия применительно к индивидууму – пассивной. Структура парадигм здесь складывается следующим образом. Анализ строится по индивидууму.

Бытие в возможности (БВВ).

1. Дана встречность (необходимо выжить, питаться, а, следовательно, и пребывать в одном информационным, знаковом поле с субъектами корреспондирования БВВ, например, родители).

2.Само БВВ представлено реакциями отражения и воспроизведения. Частота и последовательность реакций, исходящих со стороны родителей (ритм, качественная однородность и так далее) рождают принцип подобия, который так же пока находится в зачаточном состоянии относительно реализации по отношению к властному субъекту. Его активизация воспринимается, заметим, только в соответствии с привнесенными формами, исходящими от субъекта управления (например, родители, начальник в обязательной схеме парадигм – армия, к примеру). Соответственно, любая девиация, которая может быть тем самым творческим моментом, воспринимается как негативная форма и, скорее всего, уничтожается в процессе ее выявления (как то: дефекты речи, нестандартные взгляды и прочее). Здесь же отметим, что вопрос творческой удачливости решается только посредством системности отношения к объективированию самое себя в мире, если творческое не носит системного характера и может быть объективировано в доступных формах познания для тех, кому оно адресовано, мы можем говорить о том, что этот субъект отвоевал себе право на собственное мнение, в остальном же, речь может идти только о девиации, которую необходимо будет устранять тем или иным способом.

Следует так же отметить, что описать качественность структурности БВВ на данном этапе в достаточной степени сложно, так как именно здесь она представляет собой тот самый первичный отрезок, познание которого невозможно и именно здесь презюмируется необходимость именно такого качества. Мы не можем говорить о том, что данность познания отвечает формам объективации самого человека, но именно здесь сами люди предполагают невозможность установления содержания БВВ. В остальных случаях БВВ познается по его внешним проявлениям и, следовательно, может быть в той или иной степени узнано, тем или иным способом просчитано и оценено в области своего содержания.

Именно поэтому мы можем говорить о том, что в данной области возможно реструктурирование и первичное структурирование в отношении бытия в возможности. При этом заметим, что подобное может возникать в других областях только в силу нового содержания БВВ в части новой парадигмы. Иными словами, попадая в новую для него систему отношений, человек заново переосмысливает те или иные целевые установки, становится заново «опредмеченным мыслью» в отношении самое себя и в отношении того, каким ему быть по отношению к окружающим его формам социальной материи. Соответственно, может быть такая ситуация, когда новые формы (в силу недостаточной детализации, так называемое «пресловутое воспитание») окажутся сильнее и, соответственно, лучше в части структурирования самого человека в той или иной маске. Чем меньше в человеке остается неназванного, неоднородного неуточненного в отношении его самого и в отношении того, что он есть как отношение к другим, тем больше вероятность его вовлечения в парадигмы, отличающиеся жесткой детализацией времени и пространства и, соответственно, персонификацией своих субъектов.

Энтелехия.

Энтелехия фактически по субъекту сводится к тому, что он представляет собой материальную стороны реализации власти его родителей (других субъектов). Именно на этом этапе можно констатировать, что человек является заложником своей материальной оболочки в части ее перцепции субъектами властного отношения. Следует так же сказать, что именно на этих перцепциях и строятся отношения познания, которые носят личный характер, так как продиктованы только чувственным бытием, восприятием субъекта.

Являясь заложником представлений о самое себя третьих лиц, субъект не свободен с самого рождения и поэтому парадигма подчинения является наиболее приемлемой формой объективирования любой социальной материи. На этом построена организация общественных парадигм. Именно поэтому не может быть такого состояния бытия в социуме, когда равенство баланса прав и обязанностей будет приведено к оптимальному сочетанию в форме той, которую придумали именно свободные умы, именно те, кто отрешился от парадигм властного элемента организации. Для этого необходимо пересмотреть сами основы организации структурирования субъектов неперсонифицированного круга лиц. Какие – либо изменения на уровне рациональности, в той части, где средний индивидуум может принимать самостоятельные решения – бессмысленны.

Таким образом, можно отметить, что данность познания ведет к детерминанте бытия в чувственной организации. Изменение же теорией самой формы организации способа мышления неизменно приводит к изменению чувственного бытия, быта, если угодно. С этой точки зрения отметим: для власти нет ничего лучшего, чем опереться на хорошо организованную теорию познания, являющуюся универсальной методологией. Соответственно, сама теория при этом должна быть организованна соответствующим образом.

Вообще же вопросы методологического характера являются одними из самых сложных в области познания. От того насколько точно и верно решается необходимость анализа метода познания зависит успешность самого исследования в области той или иной когнитивной системы. Наша задача определить феномен власти того в социуме, что является силой упорядочивающей и, соответственно, фоормообразущей социум, который выступает предметом исследования. При этом нам необходимо понимать, что предметность нашего исследования весьма сложна и в достаточной степени легко трансформируема благодаря именно методологии познания. Социум есть динамичность отношений, которая упорядочивается в отношении форм восприятия, но никак не в отношении формы чувственной апробации, чувственного познания. Соответственно, мы не можем говорить о том, что есть социум в отношении нашего познания без определенного поверхностного и неточного восприятия; для того, чтобы избежать этого о социуме необходимо говорить как о том, что есть форма и предмет изменения, как о том, что необходимо изменять и трансформировать в соответствии с теми или иными представлениями. Здесь возможна масса вариантов познания, но некоторые из них являются все же определяющими в отношении того или иного круга лиц, систем и методов познания. Что мы имеем в виду? Непосредственную зависимость преемственности знания от методологии познания.