Карл Маркс - Капитал

Если в юности Иерониму большого труда стоило смирять свою материальную плоть, как показывает его борьба в пустыне с прекрасными женскими образами, то в зрелом возрасте столь же трудно было ему сладить со своей духовной плотью. “Я предстал мысленно”, – рассказывает он, например, – “пред судией мира”. “Кто ты?” – спросил голос. “Я христианин”, “Лжешь”, – загремел судия мира, – “ты только цицеронианец”.

“На огонь, – говорит Гераклит, – обменивается все, и огонь – на все, как на золото обмениваются товары и на товары обменивается золото” (F. Lassalle. “Die Philosophie Herakleitos des Dunkeln”. Berlin, 1858, Bd. I, S. 222). В примечании к этому месту, стр. 224, примечание 3, Лассаль неправильно рассматривает деньги как простой знак стоимости

* В письме к Н. Ф. Даниельсону (Николаю —ону) от 28 ноября 1878 г. Марко предложил исправить эту фразу следующим образом: “И в самом деле, стоимость каждого индивидуального аршина есть лишь материализация некоторой части того общественного труда, который затрачен на все количество аршин”. Аналогичная поправка сделана и в личном экземпляре Маркса второго немецкого издания первого тома “Капитала”, – правда, не рукой Маркса. Ред

“Всякая продажа есть в то же время купля” (Dr. Quesnay. “Dialogues sur le Commerce et les Travaux des Artisans”. “Physiocrates”, ed. Daire, partie I, Paris, 1846, p. 170), или, как говорит тот же Кенэ, “продавать – значит покупать”

“За цену одного товара можно заплатить только ценой другого товара* (Меrcier de la Riviere. “L'Ordre Naturel et Essentiel des Societes Politiques”, “Physiocrates”, ed. Daire, partie II, p. 554)

“Чтобы иметь деньги, сначала надо продать” (там же, стр. 543)

Исключение составляет, как уже было упомянуто выше, производитель золота или серебра, который обменивает свой продукт без предварительной продажи его.

“Деньги в наших руках представляют вещи, которые мы можем пожелать купить, и в то жe время вещи, которые мы продали за эти деньги” (Mercier de la Riviere, цит. соч., стр. 586)

“Итак, здесь имеется... четыре крайних точки и три контрагента, из которых одни выступает два раза” (La Тrоsnе, цит. соч., стр. 909)

Примечание к 2 изданию. Как ни бросается в глаза это явление, его в большинстве случаев не в состоянии заметить экономисты, особенно фритредер vulgaris.

Ср. мои замечания о Джемсе Милле: “К критике политической экономии”, стр. 74—76 [см. настоящее издание, том 13, стр. 79—81]. Два пункта характерны здесь для метода экономической апологетики. Во-первых, отождествление обращения товаров и непосредственного обмена продуктов путем простого отвлечения от их различий. Во-вторых, попытка отрицать противоречия, присущие капиталистическому процессу производства; последнее достигается тем, что отношения между капиталистическими агентами производства сводятся к простым отношениям, вытекающим из товарного обращения. Между тем производство товаров и обращение товаров представляют собой явления, свойственные самым разнообразным способам производства, хотя объем и значение их далеко не одинаковы. Мы, следовательно, ровно ничего не знаем о differentia specifica [характерных особенностях] данных способов производства, не можем ничего сказать о них, если нам известны только общие им всем абстрактные категории товарного обращения. Ни в одной науке, кроме политической экономии, не провозглашаются с такой претенциозностью элементарнейшие общие места. Например, Жан Батист Сэй берется судить о кризисах, зная только одно: что товар есть продукт

Даже и в том случае, если товар все снова и снова продается. – явление, которое для нас пока еще не существует, – он с момента своей окончательной продажи переходит из сферы обращения в сферу потреблении, чтобы послужить здесь жизненным средством или средством производства

“Они” (деньги) “не имеют другого движения, кроме того, которое сообщено им продуктами” (La Trosne, цит. соч., стр. 885)

“Именно продукты приводят их” (деньги) “в движение и заставляют обращаться... Быстрота их” (денег) “движения заменяет их количество. Когда в них обнаруживается надобности, они переходят из рук в руки, не останавливаясь ни на минуту” (Le Trosne, цит, соч., стр. 915, 916)

“Так как деньги... служат всеобщей мерой для купли и продажи, то всякий, кто имеет что-либо для продажи, но не находит покупателя, склонен думать, что недостаток денег в стране есть причина, вследствие которой он не может сбыть своих товаров; и вот повсюду раздаются жалобы па недостаток денег. Но это большая ошибка... Что нужно тем людям, которые жалуются на недостаток денег?.. Фермер жалуется... он думает, что если бы в стране было больше денег, он мог бы продать свои продукты по хорошим ценам. Следовательно, не деньги нужны ему, а хорошая цена за его хлеб и скот, которые ему хотелось бы, но не удается продать... А почему ему не удается получить за них хорошую цену?.. 1) Либо потому, что в стране имеется слишком много хлеба и скота, так что большинство из тех людей, которые приходят на рынок, нуждается, подобно ему самому, в том, чтобы продать эти продукты, и только немногие нуждаются в том, чтобы купить их. 2) Либо потому, что сократился обычный вывоз этих продуктов за границу... 3) Либо потому, что сокращается потребление, как это бывает, когда люди из-за бедности тратят на жизнь меньше прежнего. Следовательно, не увеличение количества звонкой монеты способно помочь фермеру сбыть его товары, а устранение этих трех причин, которые в действительности вызывают спад на рынке. В таком же точно смысле нуждаются в деньгах купец и лавочник, а именно – они нуждаются в том, чтобы продать те товары, которыми они торгуют, и это – в результате падения спроса па рынке. Нация лучше всего процветает тогда, когда богатства непрерывно переходят из рук в руки” (Sir Dudley North. “Discourses upon Trade”. London, 1691, p. 11—15 passim). Все шарлатанские изобретения Херреншванда сводятся к тому, будто бы противоречия, порождаемые самой природой товара и потому проявляющиеся в обращении товаров, могут быть устранены путем увеличения количества средств обращения. По если объяснение приостановок в процессе производства и обращения недостатком средств обращения есть только популярная иллюзия, то это не означает, что действительный недостаток в средствах обращения, вследствие, например, официальных махинаций в области “regulation of currency” [“регулирования средств обращения”], не может, со своей стороны, вызвать приостановку

“Для торговли нации деньги требуются в определенном количестве или пропорции: большее или меньшее по сравнению с этим количество денег повредило бы торговле. Совершенно так же, как в мелкой розничной торговле необходимо определенное количество фартингов, чтобы разменять серебряную монету или произвести такие платежи, которые не могут быть выполнены даже при помощи самых мелких серебряных монет... И подобно тому как число фартингов, потребных для торговли, определяется численностью населения, частотой совершаемых им меновых сделок и, главным образом, стоимостью наименьшей серебряной монеты, так и количество денег” (золотых и серебряных), “потребных для торговли, определяется частотой меновых актов и размерами платежей” (William Petty. “A Treatise of Taxes and Contributions”. London, 1667, p. 17). Теорию Юма защищал против Дж. Стюарта и др. А. Юнг в его “Political Arithmetic”. London, 1774, где ей посвящена особая глава: “Цены зависят от количества денег”, стр. 112 и сл. В моей работе “К критике политической экономии”, стр. 149 [см. настоящее издание, том 13, стр. 149], я делаю следующее замечание: “Вопрос о количестве находящихся в обращении монет он (А. Смит) молчаливо устраняет, рассматривая деньги совершенно ложно как простой товар”. Это относится лишь к тем местам работы А. Смита, где он рассматривает деньги ex officio [специально]. В некоторых отдельных случаях, например критикуя прежние системы политической экономии, он высказывает правильный взгляд: “Количество звонкой монеты в каждой стране определяется стоимостью товаров, обращающихся в ней... Стоимость товаров, покупаемых и продаваемых в течение года в данной стране, тре-Оует определенного количества денег для обращения их и распределения среди соответствующих потребителей и не может дать применении добавочному количеству денег. Каналы обращения необходимо вбирают в себя сумму, достаточную для наполнения их, и никогда не вмещают сверх того” (“Wealth of Nations”, b. IV, ch. I). Подобным же образом А. Смит начинает свой труд ex officio апофеозом разделения труда, а в последней книге об источниках государственного дохода, где он рассматривает вопрос о разделении труда лишь мимоходом, он воспроизводит осуждение разделения труда, принадлежащее его учителю А. Фергюсону.