Александр Зданович - Свои и чужие - интриги разведки

В годы эмиграции активные мероприятия стали для Орлова ключевыми в его деятельности. Но об этом мы еще расскажем.

Период между двумя революциями менее всего отражен в биографии Орлова. Нам удалось найти в Государственном военно-историческом архиве небольшое дело с перепиской о нем между Генеральным штабом и Ставкой. Судя по сохранившимся документам, военные чины и правительственные комиссары не забыли его успехов. За свою добросовестную службу и вклад в борьбу с неприятельским шпионажем во время войны Владимир Григорьевич удостоился высоких наград: орденов Св. Анны, Св. Станислава, Св. Анны и Св. Владимира с мечами и с бантом. Но помнили также и об участии Орлова в комиссии генерала Батюшина, поэтому конкретных дел заместителю начальника контрразведки из Петрограда не поручали, а на фронте, в основном, проходили организационно-кадровые мероприятия. По крайней мере, о разоблачениях Орловым шпионов в ходе боевых действий в период нахождения у власти Временного правительства ничего не известно. Не обремененный особо служебной нагрузкой, бывший следователь имел возможность привести в надлежащий порядок значительно разросшийся за военные годы архив.

Как не раз заявлял сам Владимир Григорьевич, он придерживался монархической идеи и готов был бороться за нее до конца. Перед царем Орлов преклонялся, но ненавидел отдельных лиц из его окружения.

Вот как, к примеру, он описал свою последнюю встречу с российским самодержцем: «Я никогда не забуду этот день — 8 марта 1917 года, ознаменовавший начало крушения монархии. Мы все были с царем в Могилеве. Он уже отрекся от престола… Начальник штаба направил курьеров к нам на квартиры с распоряжением собраться в зале генеральского дома. Очень скоро зал был переполнен: там были все офицеры штаба, строевики и мы, сотрудники разведки… Я видел, как закаленные, испытанные воины предавались горю, и сам плакал. В печальных глазах царя тоже стояли слезы».

Монарх ушел — да здравствует монарх, или, что казалось более реальным, военный диктатор!

В опубликованных у нас в стране и за рубежом исследованиях о деятельности враждебных Временному правительству организаций, таких, как «Военный отдел Республиканского центра», «Военная лига», «Союз офицеров армии и флота», по преимуществу также монархической направленности, фамилии Орлова мы не находим. И это при том, что основные силы указанных организаций находились в Могилеве, в Ставке ВГК, где он и служил.

Можно допустить, однако, что Орлов умело зашифровал свою принадлежность к различным «союзам» и «лигам». До сих пор неизвестен, к примеру, состав особой конспиративной группы внутри «Союза офицеров», основной целью которой, как утверждал позднее Александр Керенский, было установление военной диктатуры путем переворота. Подтверждение наличия такой группы мы находим на страницах «Очерков русской смуты», написанных Антоном Ивановичем Деникиным. Однако даже он не назвал ни одной фамилии. Известно, что «конспиративная группа» готовила почву для того, чтобы генерал Алексеев, не раз протежировавший Орлову, мог стать диктатором. Но в мае 1917 года Алексеева снимают с поста главкома, и он уезжает в Петроград, где находится вплоть до большевистской революции. Скорее всего, уход генерала заставил Орлова затаиться, а в декабре перебраться в Петроград.

Орлов навестил своего патрона в столице за несколько дней до отъезда последнего на Дон и получил от него последнее поручение — создать в Петрограде, Москве и некоторых других городах подпольную разведывательную организацию, способную обеспечить формирующуюся Белую армию необходимой военной и политической информацией, а также перебрасывать в донские районы и на Север, где возможно было ожидать интервенционистские войска, готовых продолжать борьбу офицеров. С благословения генерала Алексеева подпольщикам предоставлялось право установить и поддерживать связи с представителями союзнических разведывательных служб в России, прежде всего с англичанами и французами, и сообщать им добытые сведения о замыслах и реальных действиях советских властей. Выработать же план деятельности организации, подобрать необходимые кадры и наладить устойчивую связь с генералом Алексеевым предстояло самому Орлову.

Итак, начало 1918 года — это и начало нового этапа в жизни профессионального юриста. Никогда ранее ему не приходилось быть на нелегальном положении, пользоваться поддельным паспортом на вымышленную фамилию, заниматься агентурной работой, не защищать закон, а проводить акции, за которые по декретам советской власти полагалось суровое наказание, вплоть до расстрела.

После отъезда генерала Алексеева руководящая роль в подпольной офицерской организации перешла к бывшему главнокомандующему Кавказским фронтом генералу от инфантерии Николаю Николаевичу Юденичу. Ему-то Орлов и представил первоначальную схему возможной организации работы. Генерал одобрил предложение, однако с одним принципиально важным добавлением. Он порекомендовал встретиться с офицерами английской и французской армий, которые занимались вопросами разведки и контрразведки в военных миссиях союзников России. Некоторых из них начинающий подпольщик знал еще по работе в контрразведке Ставки, о других слышал как о профессионалах своего дела. Без контакта с представителями Антанты затеваемая организация совершенно не мыслилась. Война с Германией и Австро-Венгрией продолжалась, а пришедшие к власти большевики, по крайне мере их вожди, рассматривались не иначе, как исполнители планов врага по развалу России и, следовательно, поражению стран «сердечного согласия» в целом.

Итак, в тесной связке с разведкой союзников Орлов начал действовать.

Первый шаг — легализация. К январю 1918 года этот вопрос удалось решить. В Петрограде появился польский революционер Болеслав Иванович Орлинский, а следователь по особо важным делам при Ставке ВГК бесследно исчез. Тем же, кто вздумал бы его искать, предусмотрительно запущенный слух подсказывал — уехал, мол, на Украину навестить больную жену и детей. Пришлось, однако, на всякий случай изменить внешность — отпустить бороду и усы.

Главной задачей Орлова было устроиться на службу в какое-либо советское учреждение и обеспечить себе тем самым легальный статус, гарантирующий от случайных арестов, обысков и прочих массовых мероприятий, проводившихся в эту смутную пору в целях борьбы с контрреволюционерами. Одновременно солидное должностное положение давало возможность получить доступ к нужной информации, завести полезные знакомства в среде чиновников из властных и партийных структур.