Чарльз Эндрейн - Сравнительный анализ политических систем

В шведской интерпретации взаимоотношений правящих и управляемых налицо смешение популизма и элитизма. Шведы реализуют гражданские свободы в рамках политической системы: все граждане, независимо от их социального статуса, участвуют в различных организациях, через которые их требования доходят до политических деятелей. Благодаря свободе средств массовой информации и общественным объединениям люди получают возможность критиковать своих лидеров. Кроме участия населения в принятии решений, элитизм также оказывает влияние на процесс принятия политических решений. Большинство граждан с уважением относятся к экономистам, чиновникам и ученым. Противостояние населения авторитету государства здесь слабее, чем в Соединенных Штатах или в Великобритании, где наибольшей поддержкой пользуются классические доктрины либерализма [57] См.: Hugh Hecio and Henrik Madsen, Policy and Politics in Sweden: Principled Pragmatism (Philadelphia, PA: Temple University Press, 1987), 314–32; Stefan Svallfors, «The Politics of Welfare Policy in Sweden: Structural Determinants and Attitudinal Cleavages», British Journal of Sociology 42 (December 1991): 609–34; Ulf Olsson, «Planning in the Swedish Welfare State», Studies in Political Economy, no. 34 (Spring 1991): 147–71; Lars Tragardh, «Swedish Model or Swedish Culture?» Critical' Review 4 (Fall 1990): 569–90; Ola Listhaug, «Macrovalues: The Nordic Countries Compared», Ada Sociologica 33, no. 3 (1990): 219–34; Barbara Hobson, «No Exit, No Voice: Women's Economic Dependency and the Welfare State», Ada Sociologica 33, no.3 (1990): 235–50; Sidney Verba, Steven Kelman, Gary R. Orren, Ichiro Miyake, Joji Watanuki, Ikuo Kabashima, and G. Donald Ferree, Jr., Elites and the Idea of Equality: A Comparison of Japan. Sweden, and the United States (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1987), 71–276; M. Donald Hancock, Sweden: The Politics of Postindustrial Change (Hinsdale, IL: Dryden Press, 1972), 36–88; Richard M. Coughlin, Ideology. Public Opinion and Welfare Policy: Altitudes toward Taxes and Spending in Industrialized Societies (Berkeley: Institute of International Studies, University of California, Berkeley, 1980); Douglas A. Hibbs, Jr., The Political Economy of Industrial Democracies (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1987), 241–57; Hans F. Dahl, «Those Equal Folk», Daedalus ИЗ (Winter 1984): 93–107. .

Политические структуры

В функционировании шведских политических институтов централизация сочетается с децентрализацией. Управляя единым государством, шведские политики вместе с тем передают ряд властных полномочий региональным администрациям, муниципальным ведомствам и общественным объединениям. На уровне центрального правительства кабинет и государственные органы вырабатывают важнейшие политические решения. Эти ведомства отвечают за работу общественного транспорта, судебной системы, полиции, за программы развития рынка труда и политику в сфере занятости. Правительство контролирует осуществление политики на уровне региональных и местных органов, чтобы их деятельность соответствовала национальным правовым стандартам. Если на региональные советы возложена забота о здравоохранении, то городские руководят учреждениями народного образования (начального и среднего), детскими учреждениями и программами ухода за престарелыми. Оба типа советов имеют в своем распоряжении средства, поступающие в виде местных пропорциональных подоходных налогов; правда, закон 1991—1992 гг. ограничил размеры этих налогов. В муниципальных структурах 50% государственных служащих; в региональных 30% от общего числа служащих. Проводя в жизнь государственную политику, чиновники высшего и местного уровней участвуют в обсуждении наиболее эффективных путей решения проблем. Лишь незначительная часть директивных распоряжений исходит от центральной бюрократии, обладающей правом делать исключения из общенациональных правил. В реализации пенсионных, связанных с занятостью, здравоохранением и жильем программ принимают участие также общественные объединения: профсоюзы и ассоциации промышленников и бизнесменов. Национальная служба занятости, состоящая из государственных чиновников, представителей бизнеса и профсоюзных лидеров, принимает решения, касающиеся профессиональной подготовки, профориентации молодежи, выделения средств на переподготовку, обмена трудовыми ресурсами и трудоустройства инвалидов. Выдача пособий по безработице, несмотря на то, что финансируются они правительством, находится в ведении профсоюзов. Для создания новых рабочих мест представители частного бизнеса работают в сотрудничестве с региональными и муниципальными администрациями [58] Gunnar Wallin, «Towards the Integrated and Fragmented State: The Mixed Role of Local Government», West European Politics 14 (July 1991): 96–121; Jon Pierre, «Central State, Local Government, and the Market: Industrial Policy and Structural Change in Japan and Sweden», European Journal of Political Research 20 (July 1991): 1—19; Bo Rothstein, «Marxism, Institutional Analysis, and Working–Class Power: The Swedish Case», Politics and Society 18 (September 1990): 317–45; Jonas Pontusson, «Labor, Corporatism, and Industrial Policy: The Swedish Case in Comparative Perspective», Comparative Politics 23 (January 1991): 163—79. . Политика в Швеции снижает потенциальное напряжение между либеральным плюрализмом (дифференциацией) и институциональной координацией (интеграцией). Этнические, религиозные и экономические объединения функционируют вне сферы правительственного контроля. Многочисленные общественные организации выражают групповые интересы турок, югославов, христиан, мусульман, промышленных рабочих, «белых воротничков», представителей свободных профессий, работодателей, банкиров, фермеров, потребителей, собственников, арендаторов, студентов, молодежи, домохозяек, автоводителей, наркоманов и даже заключенных. В современной Швеции такие группы отличаются высокой степенью ролевой дифференциации. Как же Швеция добивается интеграции этих многочисленных групп? Выработкой политического консенсуса занимаются несколько политических институтов — суды, парламент, коалиционные политические партии и общеобразовательные школы. Придерживаясь шведской поговорки «страна должна строиться по закону», суды занимаются улаживанием споров. В главных судебных инстанциях, таких, как Верховный суд, работают высокопрофессиональные юристы с университетским образованием. В Судах по трудовым спорам, прерогативой которых является согласование противоречивых толкований тех или иных пунктов трудовых договоров, заседают представители ассоциаций бизнеса и профсоюзов. Опираясь на правовые процедурные нормы и предоставляя общественным объединениям возможность участвовать в политическом процессе, институты права вносят свой вклад в достижение консенсуса. Аналогичным образом сплочением плюралистического общества занимаются общеобразовательные школы. В частности, в средних общеобразовательных школах шведских подростков учат нормам жизни в обществе равных возможностей, принятию решений на основе консенсуса, использованию гражданских свобод и правовых процедур при разрешении споров. Индивидуальная конкуренция протекает в соответствии с нормами консенсуса, с которыми частично знакомятся в школе [59] Jonas Pontusson, «Sweden», in European Politics in Transition, 2d ed., ed. Mark Kesselman and Joel Krieger (Lexington, MA: D. C. Heath, 1992), 427–509; Erik Allardt, «Representative Government in a Bureaucratic Age», Daedalus 113 (Winter 1984): 169–97; Hancock, Sweden, 89—240; Richard F. Tomasson, Sweden: Prototype of Modern Society (New York: Random House, 1970), 17–127, 242–94; Nils Stjemquist, «Judicial Review and the Rule of Law: Comparing the United States and Sweden», Policy Studies Journal 19 (Fall 1990): 106–15. .