Дмитрий Рогозин - НАТО и Россия. Наш ответ на угрозы Запада

Например, если мы делаем спутники, то понятно, это спутники дистанционного зондирования земли, картография, коммуникация, навигация, – это все уже итак делаем. А, например, на предприятиях, которые делают СВЧ-технологии, например, радарные системы, целеуказания – уже сейчас уровень технологий таких предприятий таков, что там можно развернуть производство современной медицинской техники.

Например, на Уральском оптико-механическом заводе Екатеринбурга – я был там недавно, мне показывали не только аппаратуру для вертолетов, которая позволяет ночью вертолету видеть все – цели, маршрут движения, но там уже производят – боюсь их неправильно назвать – люльки, капсулы для младенцев, для вынашивания детей. И они это делают на мировом уровне, там качество, как в Германии.

С. БУНТМАН: И способны делать в достаточном количестве?

Д. РОГОЗИН: Способны насыщать рынок. То же касается атомной промышленности. В Снежинске, Челябинская область на границе с Свердловской, – там у нас второй по мощи ядерный центр – один в Сарове, второй в Снежинске – там уже в полный рост разворачиваются программы атомной, ядерной медицины. Это возможность профилактики, раннего установления того или другого заболевания, вопросы, связанные с лечением, которое может быть основано на тех открытиях, которые мы имеем в области изучения атомной энергии и тех же СВЧ-технологий.

То есть, такие вещи мы должны делать и пестовать именно сейчас с тем, чтобы к 2020 г. мы смогли бы легко часть оборонных предприятий сделать супер-предприятиями, которые будут наполнять прилавки наших магазинов высокими технологиями, высокими по качеству продуктами.

С. БУНТМАН: Это когда произойдет насыщение военными заказами?

А. КУРЕННОЙ: Но с 2020 года и новая программа.

С. БУНТМАН: Но до 2020 это одноразовый такой бросок.

Д. РОГОЗИН: Поэтому мы сейчас и рассчитываем вложения в оборонную промышленность. Мы стараемся не создавать так называемые «горбы», финансовые пики. До сих пор программа вооружения, которая была написана до 2011 г. предполагала, что пик финансирования оборонных предприятий, новых технологий и поставки вооружения – он совпадет с 2016-17 гг. Сейчас мы выстроили более мягкую кривую, которая уже не содержит в себе пиков.

То есть, она сама по себе уже рассчитана так, чтобы предприятия постепенно наращивали свою мощь и одновременно смогли их снижать в рамках неких мобилизационных задач.

С. БУНТМАН: Финансировать то, что способно.

Д. РОГОЗИН: И задача, которая была в послании сформулирована, мы ее восприняли не только серьезно, мы к ней готовы.

С. БУНТМАН: Задача – не новость, вы ее выполняете.

Д. РОГОЗИН: Она не нова, но теперь политически сформулирована. Думаю, вы все обратили на это внимание – тезис о том, что надо развивать восточную часть страны, это известная мысль, идея президента Путина, неоднократно он ее высказывал раньше, и на заседании Госсовета и даже в общении с членами правительства, со мной – мы тоже с ним беседовали на эту тему – он искренне считает, и я с ним абсолютно солидарен, что на востоке, именно весь Тихоокеанский регион – это 21-й век для России. Потому что там сосредоточены все великие державы.

На Западе нам искать особенно нечего, а вот на востоке – Китай, Индия, США, Канада, Япония, две Кореи, другие гиганты – Индонезия, и так далее. И там мы, с точки зрения нашей промышленности, ничем не ограничены, там Тихий океан – вышел. И все.

Если ты вышел из Балтийского моря – ты попал в Датский пролив со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. А там – свобода-матушка. И президент сказал, что он готов поддержать идею налоговых каникул для стартапов, то есть, для новых производство, которые будут открыты не только в Дальневосточном федеральном округе, но и в Сибири, включая Красноярский край и Хакасию.

Для нас, для меня в том числе, это крайне важный тезис. Потому что мы обречены на то, чтобы сдвигать промышленность на восток. Приведу пример – скажем, ракетно-космическая промышленность, прежде всего. Если мы строим сейчас для обеспечения своего гарантированно свободного выхода в космос свой собственный космодром, гражданский, большой космодром в Амурской области, космодром «Восточный» – там скоро вырастет город.

Я буквально несколько дней назад инспектировал эту стройку – там несколько тысяч человек работает – в принципе, я не знаю, страна понимает, что мы там строим, или нет? – таких строек у нас давно не было. Строится реальный гигант: два стартовых комплекса. Первый должен быть введен уже в конце следующего года – под среднюю ракету «Союз-2», самых разных модификаций.

А следом мы строим второй стартовый комплекс – место уже выбрано, скоро начнутся развернутые работы, – под перспективную нашу ракету, которую мы будем запускать уже в следующем году – «Ангара». «Ангара» тяжелого класса уже к 2018 г. должна быть готова к пилотируемому пуску именно с «Восточного».

Но тащить ракеты носители, спутники, все остальное из европейской части на Дальний Восток, невозможно – это практически несерьёзно. Это и логистика, и вопросы безопасности транспортировки такого рода грузов, и многое другое. Поэтому для нас крайне важно сегодня выбрать перспективные площадки промышленные в Сибири. Возможно, рядом с космодромом мы будем строить сборочные предприятия. Я говорил с главой Роскосмоса, он поддерживает эту мысль, сам к ней склонятся.

Поэтому если мы сейчас получаем такого рода беспрецедентные налоговые льготы для новых производств в регионах востока и Восточной Сибири, то для нас это реальный шанс реализовать все то, что мы задумали – сдвигать целые предприятия, создавать, по сути дела, на базе старой ракетно-космической промышленности, еще с советских времен, новую перспективную ракетно-космическую промышленность. С новыми амбициозными задачами, КБ, с молодёжью, которую мы сейчас будем выращивать в этом сегменте.

Я переговорил уже с ректором Дальневосточного федерального университета – мы там уже задумались и начнем скоро реализовывать открытие факультета авиастроительного. Сначала, может быть, как некий филиал Самарского аэрокосмического университета и МАИ, а в перспективе мы такого же рода учебные заведения откроем и в Циолковские. Там мы будем выращивать новый класс конструкторов.

С. БУНТМАН: Тут несколько важных проблем. Первая – финансовая. Не надорвется российский бюджет?

Д. РОГОЗИН: Налоговые освобождения не для регионов, а для конкретных стартапов. Мы сохранили в полной мере весь бюджет на 2014-й и последующие, 15—16-й годы. На самом деле удалось отстоять промышленный бюджет. Потому что нельзя заставлять промышленность работать хуже, чем она до сих пор работала. Заставлять ее работать хуже просто глупо.