Сергей Кара-Мурза - Мысли быстрого реагирования

Вот еще несколько определений наших политологов:

— Процесс усвоения индивидами или их группами ценностей и норм политической культуры, присущих конкретному обществу и позволяющих эффективно выполнять политические роли и функции и тем самым обеспечивать сохранение самого общества и политической системы, называется политической социализацией.

— Под социализацией понимается процесс обучения человека нормам, отношениям и поведению, предпочтительным для существующей политической системы.

— Усвоение человеком политической культуры, политических ролей происходит в процессе социализации. Это сложный, непрерывный процесс, осуществляющийся на протяжении всей жизни человека. Суть политической социализации заключается в формировании качеств, ценностей, необходимых для адаптации к данной политической системе и выполнения определенных политических ролей.

Нетрудно видеть, что общепринятым или господствующим является понимание политической социализации как обучения людей знаниям и навыкам, позволяющим приспособиться к данной политической системе, быть лояльным этой системе и даже претендовать на политическую карьеру. Если обучение не отвечает этим целям, это рассматривается как прискорбный изъян политической системы, а поведение плохих учеников называется девиантным (отклоняющимся).

Профессор Е.Б. Шестопал пишет о современном моменте в России: «Существует все усиливающаяся общественная потребность в политическом развитии личности, ее активном включении в политику, в росте ее самосознания. Эта тенденция особенно ярко проявляется в процессах демократизации. С другой стороны, налицо и тормозящая тенденция, проявляющаяся в разных формах отчуждения человека от государства, его институтов, от принятия политических решений».

На мой взгляд, эта установка уместна и объяснима для политтехнологов, организующих или ведущих политическую социализацию в интересах власти (политического режима), но она совершенно чужда политологу. Ведь его обязанность — добывать беспристрастное достоверное знание обо всей политической системе и идущих в ней процессах. Власть (шире — государство) есть лишь часть политической системы, хотя и доминирующая. Очевидно, что политической социализации подвергаются все дети, подростки и даже взрослые, и очень большая доля их вовсе не собирается принимать «нормы, отношения и поведение, предпочтительное для существующей политической системы»! Но если их реальная социализация игнорируется политологией, исключается из раздела «политическая социализация», то о каком беспристрастном и достоверном знании может идти речь?

Если из познавательной структуры нашего обществоведения выбрасываются целые массивные блоки объектов, то ни власть, ни общественные структуры их просто не видят или принимают за какие-то аномалии, с которыми должны разбираться МВД и ФСБ. Вот общности молодежи, не просто политизированной, но даже радикальной: «несогласные» («белоленточники»), этнонационалисты, приверженцы радикальных религиозных движений (например, ваххабиты). Что политология знает об условиях, организации и методах их политической социализации?

В начале XX в. монархическое государство утратило контроль и даже представление о процессе политической социализации молодежи, которая в 1914 г. была призвана в армию, — возникла полная некоммуникабельность власти с 11-миллионной армией. Она и свергла царя по программе либералов. Было невозможно составить верное представление о российском обществе того момента, не зная о векторах политической социализации тех, кто пошли по пути либералов, эсеров, большевиков и поддержавших их общностей. Монархия оказалась беззащитной перед революцией уже просто из-за отсутствия знания о социально-политической реальности.

Нечто подобное произошло и в СССР — советское обществоведение «не видело», как происходил процесс политической социализации молодежи в 1960-1970-е гг. Оно только давало государству рекомендации, как улучшить «формирование качеств, ценностей, необходимых для адаптации к данной политической системе». Слепой вел слепого, и оба упали в яму.

Но разве сейчас положение изменилось? Российское общество раскололось и представляет собой очень сложную «текучую» систему. Как можно ограничивать политологический анализ группами, лояльными власти! Да и действительно ли лояльны те, кто ловко «адаптировались к данной политической системе»? Разве Немцов или Касьянов не были фаворитами этой системы?

Я бы сказал, что сейчас необходимо исследование политической социализации не просто всех групп — структурных элементов нашего общества, — но и в первую очередь больших групп, не принимающих ценностей «данной политической системы». Без этого нельзя наладить с ними диалога, а без него государство будет все глубже погрязать в кризисе.

Вот вывод статьи В.Э. Бойкова, директора социологического центра РАГС при Президенте РФ (2010): «Наибольшее количество сторонников социализма среди крестьян (68 % респондентов) и рабочих (58 %); за развитие капиталистической рыночной экономики отдали голоса 65,5 % представителей малого и 75 % — среднего бизнеса. Последние данные отражают социально-классовый аспект дифференциации нормативно-ценностных ориентаций… Капитализм ассоциируется в сознании многих людей с диктатурой и национализмом, а социализм — с демократией». 53

Что же выходит! Почти 70 % рабочих и крестьян, двух самых массивных «тягловых» социальных групп, — сторонники социализма. Против них — неустойчивые, почти маргинальные группы «представителей малого и среднего бизнеса», которые за капитализм. Но политология занята изучением именно маргинальных групп, потому что они «хорошие». Это неразумно.

А ведь мы не сказали еще о массивных группах, политизация которых замаскирована вроде бы аполитичными интересами, — фанатов и гопников, а то и самих преступных групп. Что мы знаем о векторах, субъектах и методах их политической социализации?

И главное, как мне кажется, что такое отношение политологии к частной проблеме политической социализации является общей установкой всего обществоведения ко всем проблемам, «неприятным» для «данной политической системы».

8.07.2013

В политической системе России произошел новый кризис, чреватый, на мой взгляд, тяжелыми последствиями. Правительство сделало внезапную молниеносную попытку ликвидировать Академию наук — ядро сложившейся в исторической России научной системы. Большинство депутатов Госдумы (234 депутата из 450) эту попытку поддержало. Эта операция была проведена как блиц-криг, в полной секретности и с анонимностью авторов доктрины и плана, без предупреждения и объяснений. Аргументация, заявленная в Госдуме, не может считаться ни прагматической, ни рациональной. Ответа на вопрос «зачем?» не было.