Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи

Как говаривал один мультяшный персонаж: «Мощно задвинул!» А теперь представим, что мог написать антизападник в 1998 году по поводу тогдашних происходящих событий: «Современный Запад под видом антифашизма несет новый фашистский порядок. Фашизация связана с растущими экономическими проблемами, разрешить которые может новая мировая война. Уже осуществлен аншлюс ГДР, разрушена и ввергнута в хаос гражданской войны Югославия, сепаратисты получают обильную поддержку оружием и наемниками. Начался геополитический пересмотр границ в Европе, который неизбежно перекинется на остальной мир. И тогда польется обильная кровь, чреватая глобальной катастрофой». И так далее. Можно с еще большим пафосом и надрывом. Только ни в первом, ни во втором случае нет ни грана реального анализа, одна пропаганда. И хотя некоторые факты соответствуют действительности, но они препарированы в духе типичной психологической войны. Но эти идеи и аргументы во всех вариациях стали доминировать в ответной украинской пропаганде, когда заходит речь о российской власти. Вовсю стали раскручиваться темы: «Рашизм — новая российская идеология». Получается, за что боролись, на то и напоролись. С весны 2014 года дня не проходило, чтобы в украинских СМИ не появлялся материал о «русском фашизме». Пропагандистская операция прошла успешно, и посыл подобных статей в Украине утвердился в умах немалой части украинцев настолько, что, как написал один украинский публицист: «…самая важная сейчас цель для любого адекватного гражданина — это чтобы сюда не пришел Путин».

Участники теледискуссий российской стороны того времени подавали события так, будто только «банды» рвались к власти, а противоборство между двумя ветвями власти — президентом и большей частью парламента — оставалось за кадром. На федеральных каналах о Верховной раде почти не упоминали. И лишь однажды в программе В. Соловьева вспомнили события начала октября 1993 года в Москве, когда оппозиция использовала радикалов в качестве тарана. Тогда тоже шло противостояние президента и парламента. И оппозиционный Верховный совет прибегнул к услугам радикалов — боевиков Баркашова и таких одиозных фигур, как генерал Макашов. Президент Ельцин олицетворял «западный выбор», и его поддерживали западные державы, а российский парламент Хасбулатова — Руцкого — «срединный путь». И в 1993 году в Москве и в 2014 году в Киеве побеждал «западный вектор». И фашизм в этом противостоянии был по большому счету ни при чем. Радикалов использовали как булыжник — чтобы бросить в сотрудников правопорядка. А потом «булыжник» становился не нужен и отбрасывался на обочину, где и лежал.

Провокационное верхоглядство в политике отнюдь не компенсировалось умом и тактом выступающих на телевидении. А политические программы сыграли большую роль в развернувшемся противоборстве.

На дебатах Первого канала, Российского телевидения, НТВ на протяжении 2014 и 2015 годов выступали одни и те же люди. Получилось какое-то дежавю: какую передачу ни включи, везде те же лица. Порой создавалось впечатление, что они ночевали в Останкине. Выходит, что это самые светлые умы если не России, то Москвы. Немного, но, может, их аналитические способности столь велики, что достаточно и этого? А раз так, то резонно проанализировать их выступления, чтобы выявить уровень их экспертных оценок, а также эволюцию их выступлений.

Экспертный уровень оказался весьма низок. Железняк, Жириновский, Проханов и многие другие хором предрекали развал Украины как государства и победу населения Донбасса. Однако Украинское государство устояло. А когда в Кремле заговорили о мире, «ястребы» тут же стали «голубями». Это любопытный ход, потому что дает возможность предположить, что эти люди озвучивали мнение руководства. Но тогда получается, что в правительстве и впрямь ожидали скорого крушения Украинского государства и там вправду мечтали о походе на Киев? Но в таком случае западный блок всполошился по праву, ибо его не устраивал переход Украины под контроль Кремля. Или выступающие, высказывая свои мысли и предположения, ошиблись? Но это не отразилось ни на их репутации, ни на уверенной демонстрации своих персон на телевидении. Значит, они исходили из того, что слушатели не помнят того, что говорилось прежде, — главное, информационный шум по поводу последних событий? Этот вариант говорения вполне возможен, за одной особенностью. Зрители в России могут и не запоминать, что каждодневно вещается на телеканалах, но так ли воспринимали слушатели в Донбассе? Для них сказанное было жизненно важно. Для сотен тысяч это был вопрос того, бросать им свои дома и уезжать из зоны боевых действий или заварушка скоро кончится, ибо фронт уйдет куда-то к Киеву? То есть для одних риторика — это демонстрация себя на телеэкранах, для других — вопрос о жизни и судьбе детей.

Точно так же негоже, если сегодня из Москвы звучат призывы двигаться вперед, ибо скоро Украина рухнет, и озвучивают это персоны высокого ранга, начиная с заместителей председателя Государственной думы и далее по нисходящей служебной лестнице, а завтра они же говорят о необходимости перемирия. Послезавтра опять слышны призывы поддать жару, и ораторы говорят это с таким пылом-жаром, что не поверить в серьезность из речей невозможно, а вскоре отдается стоп-приказ. И те же люди начинают как ни в чем не бывало, делая вид, что не помнят, о чем говорили вчера, разглагольствовать о мире. Получается, телевизионные патриоты подставляли борющихся патриотов Новороссии.

Жителям России от всего этого ни холодно ни жарко. Максимум — повод посудачить на работе или в компании друзей, но совершенно иначе обстоит дело для повстанцев. Они-то своей жизнью и здоровьем рискуют, на их глазах ежедневно гибнут товарищи. И если сегодня им говорят «вперед», а завтра: «Мы тут посовещались с западными партнерами и решили, что вам надо остановиться и замириться с врагами», то как должны это «тяни-толкай» воспринимать бойцы? Порой создается впечатление, что российские политики, встав утром, не знают, какую политику они будут проводить вечером. Это вроде бы должно размагничивать восставших. Просто удивительно, что большая часть повстанцев, плюнув, не разошлась по домам.

Политика не есть сумма взбалмошных мыслей. Политика — это сумма средств по достижению четких целей, направленных на усиление своего общества и государства. Поэтому если политика совершает за короткий период времени ряд зигзагов, а цели не достигаются, значит, в расчеты вкралась ошибка. Соответственно, есть повод проанализировать, почему это случилось, кто и как осуществляет внешнеполитическое планирование и просчитывает варианты? Это должно стать предметом обсуждений экспертов-политологов. Но как раз эта проблема на телевизионных говорильнях никого не интересовала. Все реагировали на сиюминутную ситуацию. Например, в период майдана В. Соловьев и его гости горячо защищали законную власть президента, а уже весной 2014 года как ни в чем не бывало заговорили о том, что «до майдана людей довела вороватая власть Януковича. Народ бы не вышел на майдан, если бы уровень коррупции не зашкаливал» (В. Соловьев в передаче от 16 мая 2014 г.). Спрашивается: что помешало раньше прийти к таким умозаключениям? Неужели информация была недоступна? Вроде бы нет. Все, кто хотел, мог ее достать.